Сделай меня счастливым - Лоренс Ким - Страница 19

— Мой друг — джентльмен, но я сама могу ударить вас в ответ. Наверное, мне и следует это сделать. Куча народу считает, что я здесь только из-за того, что мы... — Цвет ее щек стал алым, и она замолчала. — Не важно.

Рафаэль отложил файл и стал просматривать остальные бумаги.

— Что не важно?

Дойдя до конца, он посмотрел на Либби. Она вздохнула и пожалела, что завела этот разговор.

— Они считают, что я сплю с вами.

Насмешливая ухмылка исчезла с его лица.

— Кто вам это сказал?

— Никто ничего не говорил, но я вижу, что они думают.

Рафаэль взял пустой бумажный стаканчик со стола, смял его и бросил в корзину для мусора.

— У вас паранойя.

Либби заскрипела зубами:

— У меня нет паранойи!

— Вы боитесь слухов.

— Я не боюсь слухов.

— Тогда боитесь, что ваш любовник узнает, что вы спите с другим мужчиной.

Тут быстро перебила:

— Джек не мой любовник.

На его лице расплылась улыбка.

— Хорошо, не люблю делить свою женщину с кем-то еще.

Стараясь отдышаться после постыдного укола желания внизу живота, Либби улыбнулась.

— Знаете, как нелепо это звучит?

«Должно звучать, но не звучит».

— «Моя женщина». И даже если бы я ею была, я бы не чувствовала себя особенной, потому что была бы одной из многих. Что... почему вы улыбаетесь? — спросила она, с подозрением отмечая перемену в его лице.

— Я тоже очень расстроился, — честно признался он.

Либби покраснела и покачала головой. Она с трудом скрывала свою радость.

— Вы заблуждаетесь. Неужели вы действительно полагаете, что каждая женщина, с которой вы случайно встретились, сидит за своим столом и мечтает о вас?

Может, не каждая, но Либби могла поспорить, что их было довольно много.

— Мы не случайно встретились. Вы чуть не убили меня.

— А вы никогда этого не забудете!

И она тоже. Ее мозг тщательно записал и сохранил каждую секунду, которую она провела рядом с ним, наряду с несколькими моментами, которые еще не произошли.

Либби в ужасе вздрогнула и опустила ресницы.

— Может, вы прекратите смотреть на свою обувь и взгляните на меня?

— Нет.

Рафаэль невольно улыбнулся.

— Вы говорите как избалованная девчонка, — сказал он, проводя рукой по волосам. — Никто из нас не делал такой выбор, но это произошло.

Либби покачала головой:

— Ничего не произошло.

Рафаэль, не привыкший заворачивать свои мысли в красивые слова, открыл рот, собираясь сказать что-то вроде «Я хочу секса с вами», и, возможно, упомянуть, что в случае, если этого не будет, его здоровью может быть нанесен большой ущерб.

Но вместо этого он услышал предложение:

— Я хочу лучше узнать вас.

И тогда она посмотрела на него. Ее удивленное выражение лица не шло ни в какое сравнение с его собственным шоком, но она не знала, что он только что сказал то, о чем никогда не думал в своей жизни.

Рафаэль был изумлен. Не важно, по какой причине он озвучил те подсознательные мысли, которые всегда предпочитал игнорировать.

Он не столько избегал эмоциональных привязанностей, сколько никогда не чувствовал необходимости в них. Он был самодостаточен и не собирался делить себя с кем-то другим.

Он даже не понял, что впервые его интерес к женщине зашел дальше физического влечения. Либби не просто вызывала в нем животный голод, который никак не хотел успокаиваться, она еще и влезла в его мысли.

— Потому что вас интересует моя душа, а не мое тело.

Рафаэль нетерпеливо взглянул на нее:

— А вас мое тело никак не привлекает, да?

Он расстегнул пуговицу на своем пиджаке одним пальцем и, продолжая насмешливо улыбаться, раскинул руки в стороны.

Либби растерянно посмотрела на него, когда не смогла отказаться от молчаливого приглашения. Первая ошибка. Следующую ошибку она совершила, когда позволила себе представить, что находилось под его шелковой рубашкой: его атласная кожа и крепкие мускулы. И эта картинка в ее голове была настолько четкой, настолько явной, что она казалась более реальной, чем боль, когда зубы впились в ее нижнюю губу.

Либби почувствовала, как в животе все сжалось, ее одобрение плавно превращалось из эстетического в животное.

Она с трудом оторвала от него взгляд. Либби была в ужасе. Прежде она никогда так не восхищалась мужским телом. Она злилась на себя за свою слабость и на него за его самоуверенность.

— Вам не нравится то, что вы видите.

— Я вижу мужчину, у которого серьезные проблемы с самооценкой.

Она ожидала, что он разозлится, но Рафаэль в ответ рассмеялся:

— Послушайте, между нами есть химия, и это факт.

«Думать об этом всю неделю и не придумать ничего лучше «химии»? Молодец, Рафаэль!»

Слово «химия» не подходило, чтобы описать то желание, которое накрывало его каждый раз при встрече с ней. Примитивная сила реакции, которую он никогда прежде не испытывал.

— Вы знаете, что нравитесь мне.

Либби отвернулась, застыдившись радости, которую его слова вызвали в ней.

— И не делайте вид, что не рады этому.

— Может, у нас и есть... химия, — призналась она, с отвращением повторяя его слово. — Но еще у меня есть мозг.

Она решила не упоминать, что в данный момент он не работал.

— Между нами никогда ничего не будет. Даже если бы захотела, я бы не смогла...

— Почему?

— Вы несерьезно!

— Я не вижу причин, почему у нас не может быть интимных отношений.

Либби через силу засмеялась в попытке сохранить внешнее спокойствие.

— Например, что я не хочу спать с вами?

Он пожал плечами:

— Если бы это было правдой, тогда да.

Они смотрели друг другу в глаза, и Либби первая отвернулась.

— Даже если бы я была не против случайного секса, не смогла бы лечь в постель с человеком, который, как считает моя семья, виноват... — Она замолчала и смущенно улыбнулась. — Вообще, проще было бы сказать, в чем они не считают вас виноватым.

— Я не прошу вашу семью заниматься со мной сексом.

Либби поборола желание по-детски топнуть ногой.

— Это же как спать с врагом!

Ее раздражала его неспособность понять очевидное почти так же, как раздражала невозможность смотреть на его рот и не иметь возможности его поцеловать.

— Я не могу так поступить с ними, завести тайную интрижку... Они и так косо на меня смотрят, — призналась она со вздохом. — Представьте, что... Я умру, если это выяснится!

А такие вещи рано или поздно переставали быть тайной.

Рафаэль посмотрел на ее лицо. Он никогда не обсуждал подробности своей интимной жизни ни с кем, но прежде не встречал женщину, которая стыдилась бы того, что кто-то узнает о том, что она спала с ним.

— Что вы сказали своей семье?

— Не все. Они не знают, что, может, вы не закроете их фирму.

Он удивился:

— Они не знают этого?

Она покачала головой.

— Может, они нормально воспримут эту информацию, но, если честно, я не представляю, как они отреагируют. После того как я сообщила им, что уволилась ради работы в вашей фирме...

— Вы уволились?

Они кивнула:

— Для меня это серьезно. — Она посмотрела на него. — Я решила, что нет смысла говорить им все, пока еще могу все испортить.

— Но вы пытаетесь их спасти.

— Может, они так не считают.

— Значит, вы им солгали.

— Так всегда с ложью и полуправдой. Если начнешь, остановиться очень трудно.

Он нахмурился, и она замолчала. Он прекрасно умел скрывать свои чувства, но сейчас не стал этого делать. Либби не нужно было присматриваться, чтобы понять, что он очень зол.

— Ладно, расслабьтесь. Я не собираюсь становиться грязной тайной у женщины, поэтому давайте считать вопрос гипотетической связи закрытым.

Давление спало, и ей следовало радоваться, но она не могла. В тот самый момент, когда предложение было снято и за Рафаэлем закрылась дверь, Либби поняла, как сильно хотела сказать «да», хотела отбросить осторожность и быть беспечной эгоисткой.