Провалившийся в прошлое - Абердин Александр М. - Страница 63

Глава 14

Чисто семейные разборки Митяя

Сватовство принесло Митяю прекрасные дивиденды, выраженные в трудовых ресурсах. Как он и предполагал, ему пришлось смотаться в Новокубанск трижды. Первые два раза за невестами, он привёз из этого городка пятнадцать сильных и здоровых молодых женщин – четверо из них и вовсе были девушками, причём самую юную, высокую и статную Елену, взял в жены самый старший из мастеров, Данила, – и одиннадцать детей в возрасте от года до трёх лет, девять из которых были мальчиками. Помимо этого он привёз ещё и девятерых мужчин – пятерых охотников и четверых мастеров с их невестами, взятыми у матерей в долг, с их детьми. Это позволило им всей толпой навалиться и построить за три недели, до первых морозов, ещё два трёхэтажных капитальных дома там, где раньше находился скотный двор, и даже сделать в них отделку. Пока шла стройка, Митяй смотался в Новокубанск ещё раз.

В третий раз он поехал туда без Тани, чтобы отвезти свадебные дары мамашам, а вернулся ещё с двенадцатью семейными парами с детьми – все мужчины были мастерами, – и князем Денисом. Тот, подумав, решил поручить охрану города своему старшему сыну, двух младших он ещё раньше отправил с Митяем, и объяснил это тем, что хочет поскорее договориться об объединении двух племён с Шашембой. Он не хотел прийти в Дмитроград в качестве примака, но был готов принять в своём доме Шашембу сразу после того, как та найдёт говорящие камни. Что же, Митяй счёл его действия правильными. Когда он показал охотникам, что такое взрывпакет, зашвырнув его со стены вниз с невысокого холма, Денис сразу же сказал, что после такой встречи чёрные дарги скорее утопятся в проруби, чем отважатся напасть на его город. Хотя Митяй и предупредил всех несколько раз, что сейчас будет большой бум-бум, кое-кто из охотников всё же обмочился с перепугу.

Даргаларам приглянулось новое место, но больше всего им понравились кирпичные дома с печами, которые не нужно топить дровами. И снова Митяй поразился тому, как быстро люди каменного века проникали мыслью в суть новых для них вещей и понятий. Вероятнее всего, сказывалась их врождённая способность к ведловству.

Двадцать второго декабря ударили морозы. Внезапно и очень сильные. Сначала подул ветер, а потом столбик ртутного термометра опустился до минус тридцати девяти градусов всего лишь за какие-то сутки, и ртуть замёрзла, но спиртовый градусник показал температуру в минус сорок три. Реки моментально сковало льдом, но снега не выпало ни крупинки. Даже инея и того не было. Правда, через два дня немного потеплело, и температура поднялась до минус тридцати четырёх градусов, только хрен редьки не слаще. Однако это нисколько не повлияло на настроение людей. В домах было тепло, всех детей собрали в одном доме, где несколько опытных мамаш за ними присматривали, а все остальные дмитроградцы спокойно занимались своими делами. Охотники ухаживали за скотиной, мастера работали в мастерских, многие учили своему ремеслу жен, и всем жилось весело и сытно. Несмотря на мороз, каменщики принялись строить ещё два дома, возведя над стройплощадкой шатры из шкур, которые передвигали с места на место. Так что никто не скучал, да и особой скученности не было. Зато теперь чуть ли не каждый день топили баню. Всем очень понравилось париться.

Митяй сразу после нового года смотался вместе с Денисом в Новокубанск на разведку. В этом городке все также переносили зиму без особых трудностей. Охотники даже ходили на охоту. Но ведл приехал не просто так. Кубань встала и её покрыло льдом чуть ли не метровой толщины, а потому Митяй, надев на колёса Шишиги цепи, – понтон на зиму он с неё снял, – взяв восемь охотников, поехал через реку на ту сторону, чтобы произвести на холмах разведку. После двух дней блуждания по степи они нашли стойбище чёрных даргов. В принципе его можно было назвать брошенным, ведь эти до омерзения свирепые и злобные неандертальцы, возвращаясь на юг, спасаясь от морозов, бросили посреди вымороженной степи умирать от холода практически голыми всех стариков, довольно большое число старух и десятка полтора самых маленьких детей, всего душ семьдесят. Митяй поехал по их следам, и менее чем через сотню километров охотники увидели скорбную картину: почти три с половиной сотни насмерть окоченевших чёрных даргов, сбившихся в кучу в небольшой котловине, чтобы укрыться от пронизывающего северного ветра. Помотавшись по степи три дня, поисковый отряд нашёл ещё два замёрзших племени даргов, не сумевших прижиться в этих краях. Желтоголовые дарги оказались правы, пришла суровая зима и все расставила по своим местам, каждому воздала по заслугам.

Сочувствия эти косматые, жутковатые на вид, широкоплечие и мощные, хотя и низкорослые, даже ниже красноголовых даргсу люди, тела которых уже начали обгрызать волки, лисы, шакалы и гиены, ни у кого не вызвали. Кроме одного Митяя, но и тот горевал недолго, поскольку прекрасно понимал, что его вины в этой страшной трагедии точно нет. Он при всём своём желании не мог их спасти от такой страшной участи.

Охотники доехали до Солёного озера, наколупали там кирками и лопатами полторы тонны соли, вернулись в Новокубанск, а Митяй с Денисом поехали обратно в Дмитроград.

Снег пошёл только двенадцатого января, и ненадолго немного потеплело, но потом снова ударили морозы. Митяй стал собираться в дорогу, хотя что там было собирать, он подготовился к выезду ещё в середине декабря и только ждал, когда выпадет снег. Плотники построили два отличных деревянных дома длиной в десять метров и шириной в четыре с половиной, поставленных на широкие полозья, обитые сталью, а Митяй в очередной раз поразил всех своим неожиданным и весьма оригинальным решением.

Став ещё и ведлом-охотником, Митяй частенько отправлялся в лес и лесостепь на Ижике, но вовсе не на охоту, а для того, чтобы проверить свой ведловской взгляд. Вернувшись из Новокубанска во второй раз, отчебучил совсем уж неожиданный номер: собрав толоку, отгородил неподалёку от Северных ворот большой загон с загородкой от ветра и навесом от дождя и снега, построил в нём громадные ясли и привёл двух здоровенных шерстистых носорогов – могучего молодого самца тонны под четыре весом и самку ему под стать. Более того, он не поленился изготовить для них легко надевающиеся стальные трёхпалые шипованные башмаки с мягкими стельками и велел ведлам хорошенько с ними подружиться. Кормить же их он приказал как на убой, преимущественно силосом из топинамбура, щедро сдобренным сладкими клубнями. Да, как выяснилось, охотничье ведловство – мощная сила. Это африканские носороги были подслеповатыми. Шерстистые же, наоборот, обладали отличным зрением и имели куда большую резвость. Сила у них была такова, что превзойти их могли одни только мамонты. Сытный харч и уютное укрытие обоим носорогам понравились. От гиподинамии они не страдали, поскольку им было где размяться в загоне, он всё-таки имел размеры полтора на два километра. Самое же главное, что благодаря ведловскому внушению и кормушке, в которой всегда лежал корм, они не ссорились. Нужны были носороги Митяю в качестве тягловой силы.

Один дом он собирался буксировать на Шишиге, а второй предстояло тащить носорогам, для которых он изготовил деревянное ярмо, как для волов, с козлами для ведла-кучера. Желающих порулить набралось много, но первым водителем носорога стал Олег, средний сын Дениса, такой же здоровенный лоб, как и его папенька, да и ведлать он умел знатно, и потому носороги слушались его беспрекословно. Восемнадцатого января Митяй, Таня, князь Денис, княжичи Олег и Михаил, ещё трое охотников и трое мастеров-аларов тронулись в путь.

Первыми ехали на снегоходе Митяй и Таня, выискивая удобную и безопасную дорогу. За ними Олег, сидя на вынесенных вперёд козлах, расположенных между голов носорогов на ярме. Ведл-погонщик постоянно находился в ведловском контакте с носорогами, чтобы те бежали куда нужно, а позади него Игнат на Шишиге, очень довольный тем, что его пустили за руль. Все остальные ехали, сидя в будке и двух домиках, и следили, чтобы не погасли горелки. Груза они с собой взяли немного, но кое-что всё же везли. Носороги, способные нестись со скоростью хорошей лошади, двигались бодрой рысью, преодолевая за час километров пятнадцать, и потому Шишига еле плелась за ними на первой скорости.