Экспансия - Денисов Вадим Владимирович - Страница 70

Тем не менее я вам скажу, где настоящие немцы, где их суть и дух: на трибунах. Берлинцы сидят отдельной сплоченной группой, приехали организованно, на автобусе, да и здесь у них болельщиков хватает. Над головами — плакаты с лозунгами, у всех шейные платочки повязаны. Между прочим, гости из Берлина пришли на матч с подушечками — это мы сидим на голых досках. Демченко, как только такое дело увидел, сразу ностальгически произнес:

— Дежавю, елки мелкие! Был я в берлинской командировке, вечером как-то пошли оравой в цирк-шапито, неподалеку от Александерплатц, ну это тот, что с шатром конусным, полотняным. Все немцы явились на зрелище, как умные, с подушечками, мы же сидели на твердом. Столько лет прошло с тех пор… Уже вроде и мир поменяли, и планета новая в распоряжении. И опыт-знания. А подушечек все нет.

Что со временем?

По ходу, все, камрады, аллес, партия.

Судья-словак хмурится, значительно поглядывает на секундомер. Нарушений по ходу матча практически не было — хех, Сомов-то нынче в воротах заперт: значит, и дополнительного времени практически не будет.

— Конечно! — вздернул плечами Серега, развел руками. — А когда нам тренироваться прикажете? Это они тут каждые выходные пасутся, а то и вечерами погонять ездят. А мы в рейдах ноги бьем.

Ага. Корнеев только и делает, что «гоняет». Его с парохода домой не выгонишь.

Хочется и мне придумать какой-нибудь отмаз — обидно же, — но очевидного не оспоришь, хорошо играют берлинцы — знаменитая «германская машина» не пропала в вихрях времен и пространств, выстояла в переносах, не угасла в попаданцах и по-прежнему показывает всем свою незыблемую мощь.

Но досадно, ребята: я же, ясен пень, болею за сталкеров — свой клан, родная кровь, с самого начала вместе тусим. Между прочим, как-то раз мужики меня в самый настоящий рейд брали! Вот, горжусь. Правда, что-то больше мне повторять такого подвига не хочется, как вспомню того пещерника за Дальним…

— Накатывают!

— Шам, сбоку!

— Бомбу! Бомбу!

— Go, Korny, go! Forwardness!

— Ой-бой кебеке!

Ба-мм!

В «девятку» Коля бьет!

— Гоб, бери!

Ого!

Гоблин после адского прыжка упал так, что штанги затряслись. Бутылочка с водой откатилась в сторону. Еще бы он прыгнул в нужную сторону — так цены бы не было голкиперу. Серега Демченко с шумом выдохнул воздух, в сердцах смял пустой пакетик из-под орешков и бросил вниз, тут же опомнился — его уже дежурящий на матче помощник шерифа чуть не оштрафовал за подобное — и с матами полез под скамью.

Финита, приплыли, лебеди.

Продувон в полный рост. 4:2, берлинцы в венках, мы в соплях.

После длинного свистка футболисты традиционно начали устало бродить по полю, пожимать друг другу руки, что-то объяснять болельщикам и, медленно остывая, тянуться в сторону раздевалки. Гоблин о чем-то трет с судьей, никак, правду ищет. Не любящий лишней суеты Монгол уже открывает дверь в баню.

Пашка с Дальнего Поста подскочил к нам, хлопнул Серегу по плечу:

— Ну че!

— Что «че»?

— Крепитесь, дети, это жестокий спорт!

— Да ладно. Мишка просто устал после рейда, не восстановился, — серьезно сказал Демченко. — Ты же знаешь, как он стоять может.

— А че ж не знать, все знают, — философично заметил Паша. — Особенно если ему парабеллум дать. Мертвая зона будет.

— Своих выставь, а? Умник, — не вытерпел я. — Вот там и посмотрим.

— Да и выставим!

— Давай… Критик нашелся. Из журнала «Мой веселый звонкий мяч».

Больше всех переживают девчонки, они рядком сидят слева от несчастного командира сталкеров. Девушки эти наши, и болеют они за нас. А что толку… Первой вскочила Ольга Лунева:

— Ребята, я же полотенце своему не положила!

И понеслась к мотоциклу, припаркованному на стоянке. Кастет такие багажники на свой трофейный «харлей» поставил: туда не то что полотенца — пуховые одеяла можно укладывать. Как-то раз заглянул туда: настоящая «локалка». Сегодня они на нем семейно и поедут банкетствовать.

Остались француженки и Эльза. Ох, Эльза, Эльза… Ну что вы за люди такие, бабы? Еще вчера ходила тенью с влажными коровьими глазами, а теперь все — звенящий живительный свет в облике, расцвела и пышет. Вот только бедный Юрик тут опять ни при чем. У нее нынче новый герой — красавец Эрих Вайнерт. Эрих… Ну что про него сказать? Гитлер, наверное, из таких генофонд резервировал: типичный ариец, цвет нации. Мне после и в зеркало смотреться не хочется. Как посмотрю… Пузо помаленьку появляется. Жирок копится, хотя по крышам лазаю успешно. Спортом, что ли, заняться? Не смешно.

Хотя я уже перегорел, с Эльзой у нас чисто дружеские отношения.

Ищем, ищем, не сомневайтесь, жаль, все больше в замке торчу, нужно бы почаще мотаться по поселкам, мужики говорят, подрастает там, на чистом воздухе и физическом труде, любовная смена.

Француженки вполне хороши. Вроде ничего особо красивого, у нас в три раза покруче есть. Но… Вот так и понимаешь, что такое есть шарм. Самостоятельные, но компанейские, не разнаряженные, но всегда стильно выдержанные в скромном неярком. Все три из Парижа, а столичная школа всегда наложит многослойный отпечаток, это чувствуется. Однако что радует — понтов минимум, а так — да, продвинутые девчата.

Теперь честно скажу: магия слова «француженка» по-прежнему действует. Романтика Парижа, эхо классической романистики. Кто бы что там ни говорил, мол, не те уже да и не то теперь…

У нас, на Земле-5 — те и то.

История французских сталкерш во многом схожа с историей группы Демченко: их связала цементирующая общность нестандартных увлечений, среди которых были геокэшинг и спелеология, страйк и практическая стрельба, категорийный водный туризм и дельтапланеризм. Даже свой клуб был, как и у наших. Только Демченко заправлял клубом «1000 рентген», а Катрин Гийяно основала постап-сообщество «Бункер Б». В общем, подход Смотрящих в требованиях к будущим сталкерам очевиден. Так что неудивительно, что Сильва Каз, эта профурсетка — французская президентша, — быстро утвердила готовую сталкерскую группу. На свою голову.

Однако Сотников, как только познакомился с девчатами лично и подробно расспросил обо всем важном, категорически и без разговоров закрыл им сталкерскую карьеру. И правильно — это, может, у них там, в Нотр-Даме, мужиков в убыток; нам в анклаве женские подвиги на грани выживания не нужны.

А вот в «крылатое увлечение» Главный вцепился сразу и мертво.

— Хотите-будете? Всем обеспечу, с серебра кушать станете.

— Хотим-будем-готовы.

Утрирую, конечно. Однако примерно так все и было, сам слышал. Теперь им собирают два мотодельтаплана: Дугин, получив добро от Главного, выделил под авиацию самое толковое звено «авантюристов» — напористую троицу под командованием Данилы Хвостова. Параллельно со строительством и освоением «дельтиков» запускаются две темы: обучение Эльзой француженки Софи управлению «Пайпером» и восстановление первой машины — под нее Смотрящие запчасти дают. Вторую запустят — первый борт поставят на замену двигателя.

Сотников пришел, посмотрел на ход работ, на увлеченных девчат — и, ничего не понимая в авиации, выдал Хвостову главное:

— Вам, конечно, «Яковлевым» да «сухим», виднее, но дельтаплан и новый-старый «Паупер» без системы парашютирования я в воздух не выпушу. На другой технике, Данила, ты сам бейся, если смелый и умелый, тебе вряд ли повредит. А девчат мне трижды сбереги.

И пошла работа.

Так что лафа у нашего Уксусникова кончилась — выселили его, попросили выйти вон, диспетчерская аэродрома наконец-то вернулась к первоначальной задаче. Надо сказать, что шериф не особенно расстроился и уж тем более не растерялся — наказанные в его темном назгульском ведомстве не переводятся, сроки народ исправно мотает, так что достраивают новую околоточную на краю Посада со знанием дела, все по ГОСТам и на печальном личном опыте. Его и сейчас тут нет, хотя обещал приехать. Несколько часов назад, слышал, на Дровянке произошло ЧП, там один чудак…