Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 50

И что же ты рассчитываешь услышать? Правду? Так вот – да! Беспокоюсь. Или нет, не рассчитываешь слышать ее ни под каким предлогом? Вместо этого я ответила вопросом на вопрос:

– А стоит?

Он покачал головой.

Дальнейший наш путь прошел без лишних слов в напряженном молчании и косых взглядах, которыми я изредка одаривала своего мучителя.

– Приехали.

– Ага, – я дернула ручку двери, но она оказалась заблокированной. – Закрыто.

– Сейчас открою, – отозвался Артем и выполнил обещанное.

Я покинула машину, бесконечно растягивая время, хотя это больше и не требовалось, ведь с ключами мы кое-как разобрались. Скорее всего, он отправится жить к кому-нибудь из своих друзей, благо их у него много. Да. Скорее всего. Ведь не станет же он жить в машине, спать на заднем сидении…

Обычно леди из машины вылезают, сначала вытаскивая ножки, обе вместе, а затем и весь остальной корпус, но у меня замашек интеллигентности не наблюдается и в помине, я, как правило, сначала выставляю ногу боком, потом попу, следом вытаскиваю остальную часть тела: туловище и голову, держась за проем дверцы; и только после этого, стоя четко на одной ноге, я вытаскиваю следующую ногу.

Так и сейчас, вылезши наполовину наружу, я решила мельком осмотреть салон для лишнего убеждения, что Шер ведь не дурак, чтобы спать здесь и зарабатывать себе сколиоз, к тому же в армие его точно не ждут, с его-то папулей. Так что эти самопожертвования напрасны.

Мне только сейчас, когда глаза зацепились за знакомые пакеты, пришло в голову воспоминание, что Артем последнее время на другой машине ездил, а на этой мы с Оливером ездили за покупками.

– Это мои пакеты, – оповестила я Охренчика, нетерпеливо не заглушающего мотор.

– То есть?

– Пакеты с одеждой. Они мои.

– А я думал, что Оллика.

Зря я сказала.

– Мы с ним вместе в магазин ездили. Он помог мне выбрать красивую одежду.

Ой, зачем я все это говорю? Ах, точно. Я хочу вызвать ревность в его непробиваемой бронебойной шкуре, где должно быть, я верю, сердце, которое хоть чуточку, но принадлежит мне.

Тёма посмотрел на пакеты, перевел взгляд на меня, пока еще ничего не выражающий, вновь вернул его на заднее сидение, медленно заглушил мотор и потянулся к ближайшему пакету. Он вынул какое-то платье с диким вырезом, осмотрел его со всех сторон и передал мне, глядя прямо в глаза:

– Примеришь?

– Нет, ты что?

– Уверена?

Я почти что кожей ощущала, как растет напряжение в салоне машины, и покачала головой:

– Не-а.

– Для него примеряла, а для меня что, стесняешься? – он прищурился, зло прищурился и буравил взглядом, который сверлил меня, ввинчиваясь прямо в голову ненавистной соседской дрелью.

Я чувствовала, что задыхаюсь, так и не сделав ни вдоха, а он яростно затянул меня обратно внутрь.

– Артем, прекрати. Ты что, сошел с ума?

– Я? Я сошел с ума?

– Да! Ты!

– Это почему же? Потому что моя девушка ездит обновлять себе гардероб с моим братом? Куда вы еще вместе ездили?

– Твоя девушка? А разве не ты меня бросил несколько часов назад? Нет? Не ты?

– И, видимо, не зря бросил!

– Да уж, не зря! Иначе бы откуда я узнала о твоей жестокости?

– Жестокость? Да что ты сама о ней знаешь?

– Только лишь то, что не хочу знать о ней ни-че-го.

– Не хочешь ничего знать, но изменяла мне?

Кажется, мои глаза сейчас вылезут из орбит. Он мне не доверяет? И чуть ли слюной брызгает, как бешеный пес. Раньше меня бы это безумно испугало, а сейчас… сейчас сама зла.

– Я тебе не изменяла. И в мыслях не было!

– Я бы не был так уверен.

– Ты эгоистично полагаешь, что я должна бегать около тебя на задних лапках и вымаливать прощение? Правда? Ты жалок…

Где я вообще всех этих слов понабралась?

– Это ты жалкая. Он тебя купить хочет всей этой одеждой!

– Ты что? Совсем того? Олли так никогда не поступит.

– Да он уже это сделал. Ты защищаешь моего братика, будто бы он тебе важнее.

– В данный момент… – мой голос стал тише, но уверенности не убавилось на йоту, – мне кажется, что так оно и есть.

– Убирайся! Выходи из машины! – вызверился Шер и чуть ли не силой выпихнул меня на улицу.

Затем и сам выскочил. Открыл заднюю дверцу и начал в беспорядке вышвыривать все пакеты, что лежали сзади, кидая их к моим ногам:

– На, держи! Забирай, это все твое. Сколько же ты стоишь? Продажная ты @uncensored@!

А я просто стояла и смотрела на его метания, даже не пытаясь как-то выгородить себя, сказать, что на самом деле просто не могла отказать Оливеру, когда он хотел сделать мне приятное. Потому что он – мой друг. А не то, что думает Артем. Глупый Артем.

– Ты просто дурак, – крикнула я ему вслед еще не успевшей закрыться дверцы.

– Все не зря. А я и, правда, дурак.

Он хлопнул дверцей и, взвизгнув тормозами, унесся прочь.

Все, о чем я сейчас могла думать, – это дурацкая одежда, которая испортила все!

Промокнув до нитки во второй раз за этот вечер, я, не в силах уйти, пинала пакеты до ожесточения, проклинала, ругала себя и просто представляла собой безумную психопатку, у которой злые дяденьки врачи отобрали любимый, а потому изгрызенный, колпачок от сто лет как не пишущей ручки. А «мой колпачок» сейчас несся на незнамо каких скоростях в неизвестном направлении, что добавляло моей злости капельку тревоги за его никчемную жизнь.

Дверь мне открыл Егор. Взлохмаченный, словно только что из кровати, но с кружкой кофе в руках, наполовину пустой,

– Я тебя ждал. Кто тебя на этот раз подвез? Машина этого принца Шервудского леса, но последние дни на ее колесах катался его звезданутый братанчик.

– Это Артем меня подвез, а то ты не видел.

Брат усмехнулся – все он видел.

Вот стыд…

– Тот, который твой муж и мой… шурин?

– Я не знаю, как это называется.

– Прикольно звучит.

– И зачем тебе это слово? Все равно же не будешь так к нему обращаться.

Я скинула обувь и готова была прямо около двери растянуться – так устала. Не физически, но морально.

– Может и буду. Стебать народ я люблю, систер.

– Знаю. Кстати, нет же, я вспомнила. Шурин – это же брат жены. То есть ты.

– Да ну нафиг? А он тогда кто мне?

– Ну, зять, наверное.

– Не-е. Будем придерживаться именных формулировок.

– Как скажешь. Слушай, а сделай мне тоже кофе…

– Ты же фанат чая, – ничуть не удивляясь, но, все же констатируя факт, заметил брат, заворачивая обратно на кухню, где в качестве освещения была включена лампочка от вытяжки.

– Да ты вроде тоже. Но вон уже полкружки кофе осушил.

– Вообще-то, это третья… – признался Егор.

– Значит, отдай ее мне и тебе не надо будет варить еще.

– Ну уж нет. Мне несложно, к тому же я, наверное, до утра не усну теперь.

– Недолго осталось. А где Леська?

– Дома.

– Ясно. А я думала, вы друг друга на дух не перевариваете?

– Она бывает иногда очень экспансивной, но я борюсь с этим, ага. Так, – он, надавив мне руками на плечи, усадил на диванчик, – подожди, я мигом.

Он унесся, но уже через пару секунд вернулся со своим огромным махровым полотенцем и, накинув его мне на спину, стал растирать мое тело. Эта забота вызвала во мне волну умиления:

– Ты такой замечательный брат, Егорка…

– О, я знаю, сестричка. Ты должна меня ценить чуть больше, – усмехнулся он, сказав это якобы в шутку.

Но он прав. Я стала скрытной и многого ему не рассказываю:

– Прости меня, – жалостливым голосом попросила я.

– Хорошо, что ты не ревешь, а то я бы сейчас не знал, куда деться от каскада водопада Елена.

– Я тоже весьма ценный родственник.

– Есть контакт, мы уже шутим, – обрадовался братик. – Хотя ты права. И поэтому, – в его голосе прозвучало неподдельное воодушевление, – я сейчас буду поить тебя кофеём.

– Так уже сто пицот тыщ лет не говорят, – возмутился вошедший в комнату Стас. – И я тоже буду сей неведомый в современном мире напиток.