Держи меня крепче (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 44

– Согласны ли вы, Матвеева Елена Родионовна, взять в мужья этого мужчину и любить его, пока смерть не разлучит вас?

Фу, как банально звучит. Хочу красивую фразу. Из Библии. Послание к Коринфянам. О чем я тут же известила делегацию и будущего мужа.

– Я тоже хочу не банальщину, – поддержал меня Тёмочка.

Ой, что тут началось… Тётя на пару с дядей стали носиться по помещению в поисках Библии, разумеется, безрезультатных, зато всех, как это вошло уже у него в привычку, спас Сенька. Ууу… убила бы гада, не будь я такой доброй и пушистой.

Итак, послание к Коринфянам нашлось всё в том же интернете, а тётка с телефоном в руках, вместо привычной красивой официозной папки или на худой конец книги, смотрелась весьма потешно. Неэмоциональным сухим голосом она начала:

– Так, Первое Послание к Коринфянам. Святого Апостола Павла. Глава первая. Павел приветствует церк…

– Стоп, вы все читать собираетесь? – округлила я глаза, а Тёма широко зевнул.

– Сами же просили, – тем же безликим голосом возразила регистраторша.

– Сейчас я вам найду с какого момента читать, – вновь выступил в роли Супермена братишка и кинулся к немолодой женщине, совсем не разбирающейся ни в церковной литературе, ни в телефонах. – Вот отсюда, с четвертого пункта по девятый. Девятый уже читать не надо.

Тётенька кивнула и продолжила:

– Пункт четыре. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится. Пункт пять. Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла. Пункт шесть. Не радуется неправде, а сорадуется истине. Пункт семь. Всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит. Пункт восемь. Любовь никогда не перестаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.15 Всё. А теперь продолжим. Согласны ли вы, Матвеева Елена Родионовна, взять в мужья этого мужчину и любить его, пока смерть не разлучит вас?

Я, конечно, поломалась для виду… Секунд пять. И дала свой положительный ответ.

– Да.

– Согласны ли вы, Охренчик Артем Сандалович, взять в жены эту женщину и любить её, пока смерть не разлучит вас?

Тёма вообще не думая ответил «да» и счастливо уставился на меня. А до меня очень медленно дошло, что я буду официально значиться теперь как Охренчик Елена Родионовна. Конечно, дошла сия зашибенная новость до меня только утром, при пересказе Сени, а не тогда, в ЗАГСе. Охренеть можно, не постесняюсь я этого выражения. А чего уж там стесняться, я теперь вполне официально могу охреневать сколько мне вздумается. Хоть по сто раз на дню. Я теперь по жизни охреневшая хреновина. Вот гадство. Хотя мне ведь еще больше повезло, чем, скажем, его маме. Охренчик Ефросинья Эразмовна. Вот это полный трындец. Бу-га-га!

– А теперь распишитесь в книге учета регистрации актов бракосочетания.

Мы по очереди наследили ручками, оставив автографы, затем обменялись розовыми пластмассками в качестве колец и Артем запечатлел на губах своей новоиспеченной жены страстный поцелуй.

– Объявляю вас мужем и женой, – запоздало окрестила нас тётя-регистратор.

После торжества представитель мэра, так и не представившийся нам, раскупорил бутылку шампанского и разлил по бокалам, а затем предложил отвезти нас на своей крутой тачке в гостиницу, куда уже позвонил мэр города Светов Валентин Никитич и заказал специально для нас номер-люкс для новобрачных. Мы поспешили к машине, но по пути я все же, навернулась на высоченных каблуках и очень неудачно приземлилась на локоть. Вокруг меня тут же собралась наша маленькая делегация, и начали поступать предложения по поводу моей немедленной эвакуации в направлении госпиталя. Я вопила от боли, тётя затыкала себе руками уши, Тёма пытался меня успокоить и клятвенно обещал научить группироваться при падении, представитель мэра настойчиво пытался дозвониться до больнички, а Сеня участия в бедламе не принимал, молча наблюдая и мысленно угорая со стороны. В конце концов, дяденьке в строгом костюме пришла гениальная мысль самому отвезти меня в больницу, в отделение неотложной помощи, и мы помчались туда, напрочь игнорируя светофоры.

Там-то мне и наложили гипс. Еще одна тайна была разгадана.

Конечно, не без эксцессов, но все же благополучно врач, которого вызвали из приемного покоя, сказав, что по приказу мэра необходимо излечить больную девочку, конкретно – вставить на место кость и наложить гипс, справился с доверенной ему мной, а мы наконец-то попали в свой номер-люкс.

В предвкушении первой брачной ночи я чуть не забыла о своем подарке, но вовремя спохватилась и вручила ему. Он замялся, извинился, сказал, что свой подарок для меня, кольцо, переходящее по женской линии в его семье, он заберет у матери и отдаст мне завтра. Ничего страшного, заверила его я и отправила надевать мой подарочек, а сама тем временем стянула с себя платье и осталась лишь в исподнем, в нижнем белье, вот срамота.

Мой муж (объелся груш), вывалился из ванной комнаты, в которой переодевался в тех самых труселях с огромными красными сердечками. Ясно теперь, кто тот полоумный страстный романтик, задаривший ему самый необходимый предмет гардероба. Его женушка – сумасбродная, душевнобольная, ненормальная, умалишенная психопатка. А какая нормальная девушка вышла бы за человека с подобной фамилией и еще подарила бы ему настолько пылающие любовной лихорадкой трусы?! Только психичка. Ну почему умные мысли посещают департамент моих дум спустя сутки?..

По словам Сени, мы оба к тому моменту, а за окном уже распалялся рассвет, были совсем никакие, так что после тухлого поцелуйчика завалились на боковую, прочувствовав под собой удобное ложе для сна. Что его бесконечно расстроило, ведь он реально рассчитывал свечку подержать при нашей первой брачной ночи. В одной руке свечку, в другой камеру…

Но Бог с ним, все равно обломался.

А вот что теперь мне делать?!

– Чё-ё-ё-ё-ё-рт! – в сердцах воскликнул муж (боже, я так легко произношу про себя это слово «муж», но на деле я его таковым совсем не ощущаю) и схватился обеими руками за голову, как будто она у него без этого движения отвалится и закатится куда-нибудь под кровать, откуда достать ее, тем более без зрения, будет ой-как сложно. – Матвеева, значит?..

Больше нет, благодаря тебе, ми-и-и-и-лый…

А потом с его стороны кровати начали раздаваться всхлипы. Он что, плачет?.. Ревет?.. Ааа, нет оказывается… Хохочет. Причем весьма истерично. Это я должна сейчас биться в истерике!

Шерхан согнулся пополам и во весь голос загоготал. Какая же слабая у парня психика. И неустойчивая. Хотя неудивительно – с таким-то темпераментом… Внезапно он свалился с кровати в объятия мягкого ворса ковра, что его не остановило, истерия продолжилась даже на полу. Я, ловко проскочив через Сеню, все еще сидящего посередине, заглянула под кровать, мерно качающуюся на волнах от недавнего ускорения, которое было дано ей упавшим телом накачанного парня, и невольно залюбовалась своим принцем. Хотя именно сейчас на принца он был похож менее всего. Скорее, на психа, чей мозг уже давно в отключке. Вот псих психом, а такой красавчик… За ним наверно толпы девчонок ходят, выстраиваясь в строй. Но все равно он убожище! Обманул меня и женил на себе. Это не достойно джентльмена. Но, судя по его реакции, для него наша свадьба такая же новость, как и для меня. А я что? Я в шоке. Только я от шока становлюсь безвольной рыбой, а он, наоборот, чересчур активным зайцем из рекламы батареек «Энерджайзер». И это моя судьба? Нет, серьёзно? Судьба? По-моему, это чья-то шутка… Злая-презлая.

– Твой муж немного того… – многозначительно повертел пальцем у виска братишка.

– Похоже, – подтвердила я общеизвестный факт.

– Я может пойду? – тут же вновь предложил брат, какой уже раз по счету, но сейчас я согласна была его отпустить – все, что было, он нам рассказал.

Я кивнула.

– Окей, пока. Фотик. Сегодня, – вслед за мной перекинулся через край кровати Сеня и ткнул пальцем в хохочущего медведя, напомнив о сделке.