Загадка Эндхауза - Кристи Агата - Страница 28

– Это у нее просто болезненная впечатлительность, – сказал мистер Бакли.

– Да, но представляю, каково ей. Мне хотелось бы ее повидать. Как это странно, что к ней не допускают даже родственников.

– Там очень строгие доктора и сиделки, – уклончиво заметил Пуаро. – К тому же у них раз навсегда установлены правила. А сверх всего они, конечно, опасаются, что ее слишком взволнует свидание с вами.

– Может быть, и так, – с сомнением в голосе произнесла миссис Бакли. – Но я не вижу ничего хорошего в лечебницах. Ник было бы куда полезнее, если бы они отпустили ее со мной и я бы поскорее увезла ее отсюда.

– Возможно, так было бы лучше, но боюсь, что она не согласится. А как давно вы не виделись с мадемуазель Бакли?

– С прошлой осени. Она была в Скарборо. Мегги ездила к ней туда на денек, а потом Ник ее проводила и ночевала у нас. Она славная, но не могу сказать, что мне по сердцу ее друзья. И ее образ жизни… Впрочем, разве она в этом виновата? Ведь ее, бедняжку, никогда никто не воспитывал.

– Странный какой-то этот Эндхауз, – задумчиво заметил Пуаро.

– Я его не люблю, – сказала миссис Бакли. – И прежде не любила. Есть в этом доме что-то недоброе. А старого сэра Николаса я просто терпеть не могла. Меня от него в дрожь бросало.

– Боюсь, что он нехороший человек, – подтвердил ее муж. – Хотя в нем чувствовалось своеобразное обаяние.

– Ну, на меня-то уж оно не действовало, – сказала миссис Бакли. – А этот дом, он просто какой-то зловещий. Лучше бы мы никогда не отпускали сюда нашу Мегги.

– Ах! Лучше бы… – Мистер Бакли грустно покачал головой.

– Ну что ж, – заговорил Пуаро. – Не стану больше вам докучать. Я хотел лишь выразить свое глубокое соболезнование.

– Вы очень добры к нам, мсье Пуаро. И мы вам искренне благодарны за все, что вы делаете.

– Вы возвращаетесь в Йоркшир… когда же?

– Завтра. Печальное путешествие. Всего доброго, мсье Пуаро, и еще раз спасибо.

– Чудесные, простые люди, – сказал я, когда мы вышли.

Пуаро кивнул:

– Да, просто сердце разрывается. Такая бессмысленная, нелепая трагедия. Эта девушка… Я не могу себе простить. И я, Эркюль Пуаро, был там и не предотвратил преступления!

– Его никто не смог бы предотвратить.

– Вы говорите не подумав, Гастингс. Обыкновенный человек не смог бы, но какой прок быть Эркюлем Пуаро и обладать столь тонко организованным мозгом, если я стану пасовать там, где пасуют все остальные.

– Ну, если так, тогда конечно… – ответил я.

– Да, только так. Я обескуражен, убит… и опозорен.

Я подивился странному сходству между уничижением Пуаро и тщеславием простых смертных, однако благоразумно воздержался от замечаний.

– Ну а теперь, – сказал он, – в путь. В Лондон.

– В Лондон?

– Ну да. Мы вполне успеваем к двухчасовому. Здесь воцарился мир. Мадемуазель в лечебнице, цела и невредима. Ее никто не тронет. Сторожевые псы могут взять отпуск. Мне нужно получить кое-какую информацию.

В Лондоне мы первым долгом отправились к поверенным покойного капитана Сетона мистерам Уитфилду и Парджайтеру. Пуаро условился о встрече заранее. И хотя было уже начало седьмого, нас вскоре принял глава фирмы, мистер Уитфилд.

Мистер Уитфилд обладал внушительной внешностью и изысканными манерами. На столе перед ним лежало письмо от начальника полиции и одного крупного должностного лица из Скотленд-Ярда.

– Все это очень необычно и выходит за рамки правил, мсье… ах да, мсье Пуаро, – проговорил он, протирая очки.

– Именно так, мсье Уитфилд. Но ведь убийство – такой факт, который выходит за рамки правил и, рад заметить, считается не слишком обычным.

– Согласен, согласен. Однако я не вижу такой уж близкой связи между этим убийством и завещанием моего покойного клиента.

– Я другого мнения.

– О! Вы другого мнения. Ну что ж, при данных обстоятельствах и учитывая, что сэр Генри также убедительно просит об этом, я буду… гм… счастлив сделать все, что в моих силах.

– Вы были официальным поверенным покойного капитана Сетона?

– Всей их семьи, мой дорогой сэр. Мы ведем их дела – я хочу сказать, наша фирма ведет их дела – уже сто лет.

– Превосходно. Покойный сэр Мэтью Сетон оставил завещание?

– Мы приготовили для него завещание.

– И как он распорядился своим имуществом?

– Он сделал несколько пожертвований, одно из них в пользу музея естественной истории, однако основную часть своего большого – я сказал бы, очень большого – состояния он передал в безусловное владение капитану Майклу Сетону. У сэра Мэтью не было других близких родственников.

– Очень большое состояние, говорите вы?

– Покойный сэр Мэтью был вторым богачом Англии, – сдержанно отозвался мистер Уитфилд.

– Он придерживался, кажется, несколько странных воззрений?

Мистер Уитфилд устремил на Пуаро суровый взгляд.

– Миллионеру позволительно быть эксцентричным, мсье Пуаро. От него этого даже ожидают.

Пуаро смиренно принял эту отповедь и задал следующий вопрос:

– Как я понял, он умер неожиданно?

– Совершенно неожиданно. Сэр Мэтью обладал завидным здоровьем. Однако у него оказалась раковая опухоль, о которой не подозревали врачи. Появились метастазы, и сэра Мэтью пришлось без промедлений оперировать. Операция, как это и всегда бывает в таких случаях, прошла вполне успешно. Но сэр Мэтью умер.

– И его состояние перешло к капитану Сетону?

– Именно так.

– Перед тем как покинуть Англию, капитан Сетон, насколько мне известно, написал завещание?

– Да, если это можно так назвать, – с нескрываемым пренебрежением ответил мистер Уитфилд.

– Оно законно?

– Вполне. Воля завещателя выражена ясно, завещание должным образом засвидетельствовано. О да, оно законно.

– Но вы его не одобряете?

– Мой дорогой сэр, а для чего же существуем мы? Вот этого я никогда не мог понять. Мне самому довелось однажды составить весьма несложное завещание. Но, побывав в руках у моего поверенного, оно наполнилось головоломными формулировками и разбухло до устрашающих размеров.

Суть в том, – продолжал мистер Уитфилд, – что капитану Сетону в те времена завещать было почти что нечего… Он целиком зависел от тех денег, которые выплачивал ему дядя. По-видимому, он считал, что ему нет смысла ломать над этим голову.

«И правильно считал», – шепнул я про себя.

– А каковы условия этого завещания? – осведомился Пуаро.

– Он оставляет все, чем владеет в день смерти, в полное распоряжение своей нареченной супруги мисс Магдалы Бакли. Меня он назначает душеприказчиком.

– Стало быть, мисс Бакли наследует?

– Мисс Бакли, безусловно, наследует.

– А если бы она скончалась в прошлый понедельник?

– Поскольку капитан Сетон скончался раньше понедельника, то деньги перешли бы к наследнику мисс Бакли, а в случае, если б она не оставила завещания, к ее ближайшему родственнику. Должен сказать, – с нескрываемым удовольствием добавил мистер Уитфилд, – что налог на наследство достиг бы в этом случае неслыханных размеров. Неслыханных! Три смерти, не забудьте, дорогой сэр, три смерти, одна за другой. – Он потряс головой. – Неслыханно!

– Но что-нибудь все же осталось бы? – кротко осведомился Пуаро.

– Мой дорогой сэр, я уже говорил, что сэр Мэтью был вторым богачом Англии.

Пуаро встал.

– Я очень благодарен вам за информацию, мистер Уитфилд.

– Не стоит, не стоит. Да, кстати, вскоре я свяжусь с мисс Бакли, я даже думаю, мое письмо уже отправлено. Я буду очень рад помочь ей, чем смогу.

– Молодой леди, – заметил Пуаро, – будет очень полезен совет дельного юриста.

– Боюсь, что ее окружат охотники за приданым, – качая головой, промолвил мистер Уитфилд.

– Это, должно быть, неизбежно, – согласился Пуаро. – Всего доброго, мсье.

– Всего доброго, мсье Пуаро. Я рад, что был вам полезен. Ваше имя… кгм!.. небезызвестно мне.

Он произнес это с милостивым видом человека, делающего лестное признание.