Объявлено убийство - Кристи Агата - Страница 42

Банч спросила:

— Это что-нибудь означает? Есть тут смысл? Я лично не вижу никакой связи.

— У меня промелькнула какая-то мысль, но тут же исчезла. Странно, что она вставила сюда жемчуг, — произнес Креддок.

— Какой жемчуг? О чем вы?

— Мисс Блеклок всегда носит трехрядное жемчужное ожерелье?

— Всегда. Мы порою над ней подтруниваем. Он выглядит такой дешевкой, не правда ли? Но она, наверно, считает, что это модно.

— Возможно, есть и другая причина, — с расстановкой сказал Креддок.

— Уж не думаете ли вы, что он настоящий? Быть не может!

— А вам часто приходилось видеть настоящий жемчуг такого размера, миссис Хармон?

— Но ее бусы обыкновенные стекляшки!

Креддок пожал плечами.

— Ладно, сейчас не до этого. Мисс Марпл… Мы должны ее разыскать.

Разыскать, пока не поздно… А если уже поздно? Записи мисс Марпл говорили о том, что она напала на след. Но это опасно, очень опасно! И где, скажите на милость, шляется Флетчер?

Креддок вышел из дома викария и размашистым шагом направился к машине. Надо искать.., другого выхода нет…

Внезапно из мокрых зарослей лавра раздался голос.

— Сэр! — настойчиво звал Флетчер. — Сэр!

Глава 21

Три женщины

В Литтл-Педдоксе кончился обед. За столом царило неловкое молчание.

Патрик чувствовал себя очень неуютно из-за того, что впал в немилость у тети Летти, время от времени он пытался завязать разговор, но безуспешно. Филлипа Хаймс целиком была погружена в свои мысли. А сама мисс Блеклок оставила все попытки сохранить свой привычно-бодрый вид. Она надела нарядное платье и ожерелье из камей, однако под глазами у нее явственно обозначились темные круги, а в глазах сквозил страх, и руки заметно дрожали.

Одна Джулия держалась, как обычно, с циничным отчуждением.

— Прошу прощения, Летти, — сказала она, — что не могу сию минуту собрать вещички и покинуть ваш дом. Полиция не позволит. Но, надеюсь, мне недолго осталось омрачать ваше существование. С минуты на минуту сюда, очевидно, явится инспектор Креддок с ордером на арест и наручниками. Право, не понимаю, почему он не сделал этого раньше.

— Он ищет ту пожилую даму, — сказала мисс Блеклок.

— Вы думаете, ее тоже убили? — спросил Патрик с чисто исследовательским любопытством. — Но почему? Что она могла такого знать?

— Бог весть, — глухо ответила мисс Блеклок. — Может, мисс Мергатройд ей что-нибудь рассказала.

— Если мисс Марпл тоже убита, — сказал Патрик, то по логике это мог сделать только один человек.

— Кто?

— Конечно же Хинчклифф! — с торжественным видом заявил Патрик. — Ведь в последний раз мисс Марпл видели живой именно у Хинчклифф. Думаю, она так и не покинула Боулдерс.

— У меня болит голова. — Мисс Блеклок стиснула лоб ладонями. — Зачем, зачем Хинч убивать мисс Марпл? Какая чушь!

— И вовсе не чушь, если это Хинч убила Мергатройд, — уверенно возразил Патрик.

Филлипа вышла из задумчивости и покачала головой.

— Хинч не могла убить Мергатройд.

Но в Патрика вселился дух противоречия.

— Нет, могла, если Мергатройд случайно обнаружила, что Хинч — преступница.

— И вообще, когда убили Мергатройд, Хинч была на станции.

— Она могла убить Мергатройд до ухода.

Внезапно Летиция Блеклок вскричала так, что все вздрогнули:

— Убийство, убийство, убийств о!.. Вы что, не можете поговорить о чем-нибудь другом? Неужели вы не понимаете, что я боюсь? Боюсь? Раньше я не боялась, думала, что сама смогу.., справиться… Но как можно уберечься от убийцы, который все время выжидает.., выслеживает… О, Господи!

Она уткнулась лицом в ладони. Но через несколько мгновений подняла голову и натянуто извинилась.

— Простите… Я.., я потеряла самообладание.

— Ничего, тетя Летти, — ласково сказал Патрик. — Я позабочусь о вас.

— Ты? — только и молвила Летиция, но с такой горечью, что это прозвучало как обвинение.

Подходило уже время обеда, а тут еще Мици подлила масла в огонь, заявив, что обед готовить не собирается.

— Я больше ничего тут не делать! Я иду своя комната. Запираю себя. И остаюсь здесь до завтра. Я боюсь.., столько людей убивать… Мисс Мергатройд с ее глупый английский лицо.., кому нужно убивать мисс Мергатройд? Только маньяк! Значит, здесь явился маньяк. А маньяк все равно, кого убивать. Но я не хочу, чтобы меня убивать! В кухня.., там тени.., я слушаю шорох и думаю, кто-то во дворе. Потом видеть тень около дверь в кладовая и слышу шаги. Поэтому я иду в моя комната, запираю дверь и даже кладу к ней комод. А утром говорю этот полицейский без душа, что я уезжать. А если он не разрешает, я говорю: “Я буду закричать, и закричать, и закричать, пока вы меня не пускаете”.

Едва прозвучали эти угрозы, у всех мороз пробежал по коже, потому что каждый живо припомнил, как Мици умеет кричать.

— Поэтому я иду своя комната, — повторила Мици, чтобы ее намерение дошло до всех, и сняла театральным жестом кретоновый фартук. — Спокойной ночи, мисс Блеклок. Может, утром вас уже не будет живой. Поэтому я прощаюсь на всякий случай.

Мици вышла, и дверь затворилась за ней — как обычно со слабым жалобным стоном.

Джулия поднялась.

— Я займусь обедом, — сказала она, будто речь шла о чем-то само собой разумеющемся. — Мудрое решение. Я избавлю вас от неловкости сидеть со мной за одним столом. Раз Патрик вызвался быть вашим защитником, тетя Летти, значит, он будет первым пробовать каждое блюдо. Я не хочу, чтобы меня обвинили еще и в том, что я вас отравила.

И Джулия приготовила и подала отменный обед.

Филлипа заглянула на кухню, пытаясь предложить свою помощь, но Джулия решительно отказалась.

— Джулия, я хочу тебе что-то сказать…

— Сейчас не время для девичьих признаний, — твердо заявила Джулия. — Отправляйся в столовую, Филлипа.

Обед закончился, и, перейдя в гостиную, все пили кофе за маленьким столиком у камина; похоже, им было нечего сказать друг другу… Они ждали.

В половине девятого позвонил инспектор.

— Я буду через четверть часа, — объявил он. — Со мной приедут полковник, миссис Истербрук, миссис Светтенхэм и ее сын.

— Но, право же, инспектор… Я не могу сегодня принимать гостей.

Казалось, у мисс Блеклок от страдания вот-вот разорвется сердце.

— Понимаю ваши чувства, мисс Блеклок, и приношу свои извинения. Но дело срочное.

— Вы нашли мисс Марпл?

— Нет, — сказал инспектор и повесил трубку. Джулия понесла на кухню кофейный поднос и, к своему удивлению, обнаружила там Мици, которая созерцала груду блюд и тарелок, стоявших возле раковины.

Мици разразилась потоком обвинений:

— Смотри, что ты сделала с мой такая прекрасный кухня! Эта сковородка.., я использовать только для омлет, для омлет! А ты что с ней готовить?

— Жарила лук.

— Она испортилась. Испортилась! Теперь ее нужно мыть, а я никогда, никогда не мою моя сковородка для омлет! Я протираю аккуратно газета с сало, и все. А эта кастрюля, что ты брала, я использовываю только для молоко…

— Ну, я не знаю, какие кастрюли и для чего ты используешь, — сердито отрезала Джулия. — По-моему, ты хотела спать. Так чего ради вскочила, позволь поинтересоваться? Выметайся отсюда, дай мне спокойно помыть посуду.

— Нет, я не разрешаю использовать моя кухня!

— Мици, ты невыносима!

Не успела рассерженная Джулия выйти из комнаты, как в дверь позвонили.

— Я не иду открывать, — откликнулась Мици.

Джулия сквозь зубы тихо выругалась и пошла к входной двери. Явилась мисс Хинчклифф.

— Добрый вечер, — произнесла она своим грубоватым голосом. — Извините за вторжение. Надеюсь, инспектор уже позвонил?

— Он не предупредил, что вы тоже придете, — буркнула Джулия, проводя ее в гостиную.

— Он сказал, что, если я не хочу, то могу не приходить. Но я хочу! — отчеканила мисс Хинчклифф.

Никто не выразил ей соболезнований и ни словом не обмолвился о смерти мисс Мергатройд. У мисс Хинчклифф, обычно такой деятельной, было настолько измученное, опустошенное лицо, что все было понятно и без слов. Любые соболезнования звучали бы неуместно.