Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Ли Роберта - Во имя любви Во имя любви

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Во имя любви - Ли Роберта - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

— Все же, думаю, неправильно, если я буду использовать вас.

— Я никогда не встречал девушки, которая бы раздумывала, стоит ли идти на свидание со мной! — Он широко, но криво улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. — Я приказываю вам сказать «да». Ну так как же?

— Хорошо, Джон, я пойду. И я постараюсь забыть то, что вы сказали, менее всего я бы хотела потерять вашу дружбу.

— Этого никогда не случится, глупая девочка, — заверил он небрежно, хотя в своем сердце дал обет, что, пока будет дышать, он придет на помощь девушке, которая заставила его ощутить всю пустоту и тщетность жизни без любви.

Хотя Джейн и старалась не смотреть на Николаса, она слишком ощущала его присутствие и исподтишка бросала взгляды в его сторону, отдавая себе отчет в том, что Кэрол просто сияет в своем вишнево-красном платье и шляпке, украшенной цветами. Казалось, они поглощены друг другом, и ей хотелось плакать от этого. Она с шумом отложила вилку:

— Вы не возражаете, если мы уйдем сейчас?

— Но вы ничего не съели… Хорошо, дорогая. Я попрошу счет.

Когда они выходили из ресторана, им пришлось пройти мимо столика, за которым сидели Николас и Кэрол, и она почувствовала, как Джон крепко сжал ее руку.

— Выше подбородок, — прошептал он.

Эти слова помогли Джейн весело улыбнуться, когда они поравнялись со столиком Николаса, хотя когда она заговорила, то обращалась только к мужу:

— Привет, Николас! Тебе следовало сказать мне, что ты будешь здесь. Довольно неловко встречать мужа, когда у тебя ленч тет-а-тет с другим мужчиной.

Николас, который поднялся при ее приближении, ничего не ответил ей на это, но неожиданно предложил:

— Вы не выпьете с нами кофе?

Не дав Джейн ответить, Джон взял ее за руку:

— Прости, старина, но мы с твоей женой договорились посмотреть картины в два часа, так что нам пора.

Без дальнейших проволочек он быстро повел Джейн к выходу из ресторана, и ей доставило удовольствие то удивление, которое быстро промелькнуло на лице Николаса.

— Ну и ну, — протянула Кэрол, глядя, как они уходят, — Джон, кажется, без памяти влюблен в нее. Ты думаешь, он женится на ней, когда ты получишь развод?

— Ради бога, откуда мне знать!

— Ники!

Он мгновенно раскаялся:

— Прости меня, дорогая. Я чувствую себя сегодня уж-ж-жасно.

— Все в порядке, дорогой. — Но хотя ее голос звучал ровно, Кэрол почувствовала внезапное беспокойство в его голосе и решила заставить его все разузнать как можно быстрее.

Было почти четыре часа, когда Джейн добралась до дому. Она вошла в дверь, мурлыча обрывок какой-то мелодии; когда она проходила через холл в гостиную, то с удивлением увидела Николаса, сидящего в кресле.

— Ты поздно, — сказал он отрывисто, глядя, как она наклоняется к огню, чтобы согреть руки.

Огонь играл на ее лице, придавая ему сияющую живость и теплоту, которой он так давно не замечал в ее лице, он вспомнил о той теплоте и доброте, которыми она одаривала его во время его долгого выздоровления. Весь день он не мог сосредоточиться на работе, так как перед глазами у него постоянно стояли она и Мастерс, это видение вызывало в нем непонятное ему чувство обиды на них обоих.

— Я удивился, увидев тебя в ресторане с Джоном. Я не думал, что вы такие друзья.

— Ты познакомил нас, — сдержанно ответила она, острая дрожь волнения пробежала по ее телу при звуке его голоса, — хотя обедали мы вместе в первый раз.

— Надеюсь, и в последний. Если ты… — Он остановился, так как появился Девонс, катящий перед собой тележку с чаем, и, только когда дворецкий исчез, Николас хотел продолжить, но Джейн ему помешала.

— Чай с лимоном? — мягко спросила она, не дав ему вымолвить ни слова.

— Спасибо. — Он взял протянутую чашку.

— Сандвич?

Он взял и сандвич, понимая, что она старается не дать ему высказаться. Но почему-то вместо раздражения необъяснимое чувство нежности нахлынуло на него: ее облик дышал спокойствием, которое так гармонировало с атмосферой, царящей в комнате; огонь камина придавал ей особую безмятежность, которая странным образом его волновала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Джейн, — услышал он свой голос, — тебе обязательно нужно выходить в свет с Джоном Мастерсом?

— Здесь нет никаких обязательств. Так получилось, что мне нравится его общество.

— Неужели у тебя нет подружек?

— Это не мешает мне видеться с Джоном! — Она улыбнулась. — Признайся, Николас, ты говоришь так, как будто ревнуешь!

— Вовсе нет, — холодно возразил он. — Просто я не хочу, чтобы ты появлялась в свете с другим мужчиной. В конце концов, мы договорились, что будем блюсти приличия в течение года.

Но, несмотря на все его слова, в его глазах она видела почти мольбу, и ей было трудно поверить, что это был тот самый мужчина, который все несколько недель их супружества унижал ее всеми возможными способами. И хотя основная цель встреч с Джоном заключалась в том, чтобы заставить Николаса понять, что, пусть он не находит ее желанной, другие мужчины так не считают; сделать так, как он просит, означало поощрить его наклонности собственника, а не помочь ему увидеть в ней женщину. Но, понимая это, она не находила сил ему отказать и была почти готова признаться в этом, как внезапно зазвонил телефон, стоящий рядом с ней на маленьком столике.

Она подняла трубку, послушала и передала трубку Николасу:

— Кэрол хочет поговорить с тобой.

Как только он взял трубку, Джейн поднялась и направилась к двери, остановившись по пути, чтобы забрать несколько свертков, которые оставила в углу дивана. Услышав, как он сдержанно и осторожно говорит с Кэрол, она повернулась и прервала его разговор:

— Николас.

— Да? — Он закрыл рукой трубку.

— Если ты не будешь выходить с Кэрол, я не буду встречаться с Джоном.

Она прочитала ответ на его лице и поняла, что проиграла.

— Вот видишь, — сказала она с решительным видом, — в этом нет смысла. Ты не можешь требовать от меня не встречаться с Джоном, если не пообещаешь мне не видеться с Кэрол.

Чувствуя тщетность дальнейшей дискуссии, она вышла в гневе на себя, что на какое-то мгновение ей показалось, что его требование было продиктовано ревностью. Все, что им двигало, был только страх, что кто-нибудь увидит ее с другим мужчиной и начнет сплетничать.

«Им будет о чем посплетничать», — поклялась она себе, вспомнив, как Кэрол открыто лебезила перед Николасом сегодня утром. Двое других людей могут сыграть в ту же игру, и это Николас скоро обнаружит.

Яркое летнее солнце ярко освещало Орм-сквер, наполняя своим светом самую верхнюю комнатку в доме, в которой сидела Джейн. Когда-то эта комната служила детской для Николаса, и девушке нравилась и ее ветхая, хорошо послужившая мебель, и рваные ковры.

Она сидела на кушетке, в то время как Джон, в испачканной краской блузе, усердно работал в дальнем углу комнаты, там, где освещение было получше.

Во время их первого вечера, проведенного вдвоем, вечера, за которым последовали многие другие, он предложил ей начать работу над портретом.

— Подумайте, в какую ярость это приведет Кэрол, — уговаривал он Джейн, — особенно если я скажу ей, что портрет предназначен для фамильной галереи.

— У Гамильтонов нет фамильной галереи, — холодно заметила Джейн. — Сэр Ангус первым получил титул баронета.

— Но у них хорошие шотландские корни, — возразил Джон, — а это значит, что они просто обязаны иметь фамильные портреты; где-нибудь они сейчас висят. Хотя не важно, сама идея этого портрета приведет Кэрол в ярость.

Это было на нее непохоже, но все же Джейн позволила Джону начать работу, когда он пожелает, а он из опасения, что она может передумать, приступил к портрету на следующий же день и стал приходить в дом дважды в неделю, немедленно направляясь в старую детскую, где Джейн устроила студию.

Первые недели она позировала в белом шифоновом платье, которое он выбрал для портрета, но по мере продвижения работы она уже могла надевать что хотела и позволить себе расслабиться на диване от утомительного позирования.