Холодное солнце - Крестовский Евгений - Страница 37

– Косые! Ну, парень, у тебя нюх!

Лицо водителя пошло пятнами, а глаза заблестели, как от спиртного. УАЗ удвоил скорость.

Метрах в двухстах от них бежали двое. Они увидели УАЗ и не пытались прятаться. Сейчас косые были как на ладони. Прыгая по кочкам, они сперва бежали по болоту, потом бросились к ближайшей сопке и попытались взобраться на ее вершину. Но подъем был слишком крут: из-под ног у них сыпался сланец, не позволяя им продвигаться вверх.

УАЗ остановился у подножия сопки.

– Погоди! Не стреляй! – закричал водитель. – Они сейчас сами скатятся к нам. Береза обещал за каждого живого тройную премию! Берем живьем!

Действительно, через несколько секунд косые скатились к ногам водителя. Они лежали на земле лицом вниз и тяжело дышали, не в силах поднять головы.

– Отбегались ребята! – мрачно сказал охранник.

– Бабки пополам! – задрожал от радости водитель. – Я буду вязать их, а ты контролируй ситуацию.

Водитель вырвал из брюк одного из беглецов веревку и связал ему за спиной руки. Косой не сопротивлялся. Только плечи его мелко вздрагивали.

– Погоди, так ты ему руки переломаешь! – сказал охранник и подошел к водителю.

– А чего их жалеть?! – ответил водитель, не оборачиваясь.

Сунув пистолет за пояс, охранник сильно ударил водителя ребром ладони по основанию шеи. Крякнув, тот уткнулся головой в спину косому.

Охранник развязал на руках беглеца узел. Косые удивленно моргали, глядя на распростертого водителя.

– Он ваш, – сказал охранник.

После этого охранник поднял карабин водителя и молча направился к УАЗу. Теперь нужно было спешить.

Выскочив по заболоченной низине на каменистое русло реки, УАЗ взял курс на юго-запад. Яковчук рассчитывал ехать столько, сколько хватит топлива. Пока Служба безопасности занималась уничтожением беглецов, у него был шанс скрыться незамеченным. Тем более те косые уже наверняка убрали единственного свидетеля.

Вскоре слева от себя на гребне обрывистого холма рентгенщик увидел бегущего человека. Человек стрелял короткими очередями куда-то вниз. Тот, кто преследовал его, был скрыт холмом. Человек вынужден был бежать по самой вершине. Обрыв был отвесный, и беглец, прыгни он вниз, непременно бы разбился.

Яковчук хотел свернуть вправо, чтобы не встречаться с теми, кто сейчас гнал косого.

Хотел… но тут узнал в беглеце Пака, одного из тех корейцев, с кем он готовил этот побег. Нужно было немедленно уходить под защиту сопок, но что-то удерживало Яковчука от поспешного бегства.

А Пак давно заметил справа от себя УАЗ. Он решил бежать до тех пор, пока силы не оставят его или преследователи не всадят ему в спину пулю. Однако из-за холма не стреляли: охотники загоняли косого.

Скатившись в сухой колючий мох, кореец затих. У него кончились патроны.

Почти одновременно с разных сторон к нему подъехали УАЗ Яковчука и вездеход. Из вездехода, держа косого на мушке и скаля зубы, выбрались двое. Яковчук сидел за рулем, наблюдая за ними.

– Выходи, третьим будешь! – услышал Яковчук.

Орудуя десантными ботинками, охотники отправили корейца в нокаут.

Ударом приклада в затылок рентгенщик бросил одного из охотников в мох. Второй удивленно посмотрел на Яковчука и в тот же момент получил удар в лоб…

Рентгенщик стоял над охотниками, сжимая в руках карабин. Нет, это было выше его сил: Яковчук не мог застрелить человека.

Взвалив корейца на плечо, он понес его к вездеходу. Пак был без сознания. Осторожно погрузив его в кабину, рентгенщик вернулся и прострелил бензобак УАЗа. Теперь он мог ехать целые сутки.

Охранники не подавали признаков жизни. Яковчук сорвал с них сумки с автоматными рожками, повесил на плечо АКМы. Из-за пояса у охранника торчала рукоятка пистолета. Яковчук наклонился было, чтобы забрать его, но подумал, что пистолет ему теперь не понадобится.

«Триста шестьдесят километров строго на юго-запад, – думал рентгенщик, направляясь к вездеходу. – Отсюда будет даже меньше. Прорвусь. А с корейцем мне потом будет легче остановить поезд… »

У кабины вездехода он остановился и еще раз оглянулся на лежащих охранников. Те не шевелились…

Садясь в кабину, он вдруг ощутил толчок под мышку. Словно пчела с разгону ужалила его в сердце. После этого Яковчук услышал выстрел. Небо стремительно сжалось до светлой точки, которая медленно угасла в его мозгу.

Блюм отдал приказ стрелять в Артиста и его сообщника на поражение. Теперь он готов был отказаться от своей задумки дожать Томилина, устроив ему очную ставку с ними.

Как ему сообщали, старший специалист, которым уже час занимались «физики» из личной охраны Ильи Борисовича, до сих пор ни в чем не сознался.

Блюм начал сомневаться в причастности Томилина к похищению Эталона. Если бы не оранжевый ботинок с подрезанным каблуком, Томилина можно было бы оставить в покое, даже несмотря на выводы «Зверя».

Илья Борисович с нетерпением ждал сообщений из шахты. В данный момент ему был нужен только Эталон. Любой ценой! Блюм нервничал. Его терзали недобрые предчувствия.

«Ведь ничего страшного пока не произошло!» – успокаивал он себя. Успокаивал, но тревога постепенно овладевала им.

Блюм снял телефонную трубку.

– Томилина ко мне. И пригласите Аптекаря. А мне плевать! Чтобы через минуту был здесь! – рявкнул он.

– Чем могу? – нахально улыбаясь, спросил Илью Борисовича Аптекарь, нарисовавшись на пороге его кабинета.

– Надо Томилина обломать. Я не могу ждать, ты понимаешь? Боюсь сорвусь!

– А как же его хваленый чердак?! Мы ведь запускаем ему в мозги муху!

– Не знаю! Ничего не знаю! Сейчас мне нужна только правда! Все, что есть у него в голове, я должен знать!

– Будет сделано, начальник! – Аптекарь фиглярски щелкнул каблуками. – Прикажете приступать?

– Да, иди, – устало произнес Блюм. Когда дверь за Аптекарем закрылась, он тихо произнес: – У меня нет иного выхода.

Минут через пять отчаянно зазвонил телефон, выводя Блюма из оцепенения. Илья Борисович медленно, как тяжело больной человек, поднес руку к телефонной трубке и с видимым усилием снял ее. Решение залезть в мозг ведущему специалисту далось ему нелегко.

– Слушаю… Что?! – Блюм вскочил и откинул рукой кресло. Жалобно скрипнув, кресло откатилось к стене. – Яковчук?! Эталон у него?! Это точно?! Держишь его в руке… Яковчука ко мне! Почему нет смысла?! Убит?!

Илья Борисович бросил трубку на рычаги, блаженно улыбнулся… и вдруг замер. Он вспомнил, что только что послал Аптекаря к главному специалисту, чтобы…

Илья Борисович выскочил из кабинета с криком:

– Аптекарь, не трожь его! Оставь Томилина!

Комната, где практиковал Аптекарь, находилась в самом конце коридора…

Поисковый отряд остановился у границы воды. Здесь штольня меняла направление и вслед за рудными жилами погружалась в глубь земли.

Идти дальше было опасно: свод, лишенный деревянной крепи, грозил в любую минуту обвалиться. По стенам стекали ржавые ручейки, с трещиноватого свода падали куски породы.

– Они ушли туда! – сказал горный мастер командиру поискового отряда, указывая на следы.

При этом он пнул ногой ворох старого брезента и повернулся к нему спиной.

– А что там дальше? – спросил командир.

– Тупик. Штольня и рассечки затоплены водой.

– Точно тупик?

– Вот план. Видите? Здесь выработки идут под уклон, как что ваши беглецы сейчас стоят где-то там по горло в ледяной воде, – сказал горный мастер.

Командир поискового отряда связался с Блюмом и передал ему информацию. Поколебавшись, Блюм отдал приказ взорвать горные выработки на границе воды и отрезать беглецам путь на поверхность.

«Медленная смерть в ледяной воде – неплохая компенсация за все мои волнения!» – подумал Илья Борисович.

Люди из поискового отряда покидали шахту.

У воды оставались только взрывники, горный мастер и командир поискового отряда.