Сказка о Лесном царе и Пионерском царстве - Баруздин Сергей Алексеевич - Страница 13

— Куда, Олишка? — спросил Вас-Сим.

— В обморок! Понимаешь, в обморок!

Боже, какой он чудесный и какой наивный!

— Иди, Олишка, иди к своим октябрятам, а то они и правда в луже потеряются, — сказал Вас-Сим. — И пожалуйста, не волнуйся!

Вот и гулял октябрятский отряд у самой плотины. Все гуляли, кроме Кузи и Бибы.

Кузя и Биба не могли гулять спокойно. Они рыскали, без конца оглядывались, присматривались к траве и кустам.

— Нет? — спрашивал Кузя.

— Нет, — отвечал Биба. — А у тебя?

— И у меня нет…

Не менее странно вела себя и Олимпиада. Она, конечно, следила за всеми ребятами, но больше всего за землей и Кузей с Бибой.

Изредка она подходила к ним:

— Не видели?

— Нет! — отвечал Кузя.

— Нет, — подтверждал Биба. — А вы?

— И я нет…

И опять все трое приглядывались к траве, заглядывали в кусты.

Изредка Олимпиада вдруг отрывалась на минуту от непонятного занятия, бросалась к октябрятам, хватала первых попавшихся в круг и начинала затевать с ними хоровод.

Так пела поначалу только одна Олимпиада, а потом ей стали подпевать и все остальные ребята. Песня повторялась много раз, и все ее запомнили.

Шел день за днем, но вот однажды к плотине примчался запыхавшийся от жары и пахнущий кухней повар дядя Софа:

— А я вас всюду ищу. Кузю с Бибой срочно к Вас-Симу…

— Только их? — удивилась Олимпиада. — А мы как же?

— Вы никак, — подтвердил дядя Софа. — Вас-Сим так и сказал: «Никого нет. Беги, Софа, туда, где гуляют октябрята, и достать мне их, срочно!..» То есть Кузю с Бибой. Или Бибу с Кузей. Там, как я понял, какая-то непонятная телеграмма на их имя. Так что давайте, ребятки. Кому пирожки печь, тому и отвечать!

— Чего это ты все про пирожки? — растерянно спросила Олимпиада. — Можно подумать, что ты нас одними пирожками кормишь!

— В том-то и дело, что терпеть не могу этих пирожков. И не умею их печь! В «Метрополе» у нас как было? Разделение труда: один повар по супам, другой по бифштексам, а по пирожкам это уж особая статья! — признался дядя Софа. — А тут как заставят, приходится. Вот и отвечай потом. Все ругают, а я что могу поделать, раз не умею. Говорил же им…

— Ну, ладно, ладно с твоими пирожками, — сказала Олимпиада.

Они посмотрели на Бибу, потом на Кузю, опять на Бибу и опять на Кузю.

— А как же вы, миленькие?

— А мы что? Мы — ничего! — сказал Биба.

— Мы пойдем! — решительно сказал Кузя. — Раз зовут, надо идти!

И они пошли вместе с дядей Софой, который доставил их прямо к изолятору, а вернее, к кабинету начальника лагеря.

Вас-Сим уже ждал их.

— Вот нашел, — еле выдохнул дядя Софа. — С трудом, но нашел.

— Здравствуйте, — поприветствовал Вас-Сим Кузю и Бибу. — Как живете?

— Жизнь ничего, идет, — сказал Кузя.

Биба оказался более вежливым.

Он ответил Вас-Симу:

— Здравствуйте!

Тогда и Кузя исправился:

— Здравствуйте!

— Я, собственно, почему вас пригласил, — сказал Вас-Сим. — Тут закавыка одна вышла. Может, что-нибудь объясните мне. Читать вы, конечно, умеете?

— Умеем! Умеем! — бодро ответили Кузя и Биба.

— Так вот. — Вас-Сим скрылся в кабинете, через секунду вышел оттуда с бумажкой в руке и протянул ее ребятам: — Почитайте…

Биба первым взял бумажку, как-то так случилось, что он, наверно, первым протянул руку, и Вас-Сим сунул бумажку именно ему, но Кузя моментально исправил положение, отобрал бумажку и стал читать про себя.

А в бумажке было написано следующее: «Министерство связи. Телеграмма. Местная. Куда: Полушное-Колтушное, Березово-Елового района, Средне-Русской области. Пионерское царство. Кому: Кузе и Бибе из Октябрятского отряда, для Лесного царя срочно. Дорогой папа. Положение изменилось. Можно ждать днями неожиданных событий. Не полагайся на свою мудрость. Бери в помощь ребят из Пионерского царства. Они не подведут. Крепко целую, твой Царевич».

Кузя еще раз перечитал телеграмму и передал ее Бибе.

— Ничего не понимаю. Какие события? — спросил он.

— И я ничего не понимаю. А какие могут быть события? И что значит «положение изменилось»?

— Вот я и говорю, — сказал Вас-Сим.

— И я, — робко повторил Биба.

— А я думаю, что хотя все непонятно, но это интересно, — сказал Кузя. — И мне, например, одно понятно…

— Что понятно? — спросил Вас-Сим.

— То, что мы не должны никого подвести. Правда, не должны! — еще более уверенно сказал Кузя. — А что?

— Да, пойми ты, дорогой, — воскликнул начальник лагеря, — что все непонятно. Лесные цари, пионерские царства, неожиданные события, царевичи! Я, правда, слышал от Олимпии Ивановны про Лесного царя. Но я думал, что это — сказка, шутка…

— Это совсем не сказка, — пояснил Кузя.

— Это не шутка, он просто хороший дедушка… — добавил Биба.

Вас-Сим спросил:

— Так что вы предлагаете?

— А мы… — начал Биба.

— А мы предлагаем, — продолжил Кузя, — немедленно бежать в лес к Лесному царю и отдать ему эту телеграмму. Можно? Он поймет, раз телеграмма ему.

— Что я тебе говорил! — неожиданно произнес Биба. — Надо срочно советоваться с дедушкой…

— Это не ты мне говорил, а я тебе говорил, — рассердился Кузя.

— Может быть, — неопределенно сказал Вас-Сим. — Кажется, я что-то начинаю понимать…

Сказав это, Вас-Сим задумался: «Странно получается! А мы военную игру на пятницу задумали. На пятницу! А сегодня — только вторник…»

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Поиски Лесного царя. Русак-проводник. Биба завидует Кузе. Встреча с Летчиком.

Если идти быстро, не следить за птицами, не говорить по пути о каждом дереве и о каждой новой кротовой норе, не сбивать шишки с елок и не подтягиваться на ветвях старого дуба, как на турнике, то дойти до Лесного царя — пара пустяков. Правда, по пути немного смущали дрозды. Особенно Кузю смущали, потому что дрозды пели на все голоса да еще крутились над ними, словно желая что-то сообщить.

Кузя понимал, что Биба ничего не понимает, но Биба не мог не заметить дроздов, пролетавших подчас прямо у них над головами, а то и садившихся впереди на тропинке, и потому Биба без конца задавал Кузе вопросы:

— Это — скворец, да?

— Это — соловей, да?

— Это — маленькая сойка, да?

Дрозды в чем-то были похожи на скворцов. Да.

Дрозды иногда издавали трели под соловьев. Да.

Дрозды вели себя порой так, как сойки, которые целовались. Да.

Но при чем тут дрозды?

— Ты про телеграмму забыл? — спрашивал Кузя. — Это же самое важное! И думаешь, что я забыл, что я тебе говорил. Это про мышов, то есть мышей, конечно, про них.

— Я не забыл, — отвечал Биба, чувствуя себя виноватым. — Идем, идем…

И они шли. И правда, очень быстро дошли до Лесного царя. Да и что тут было идти. Сосна — вот она, на месте. Еловый пень — на месте. Березовый, который особенно любит Лесной царь, — тоже на месте. Сколько там — пять, семь, десять минут прошло, а они уже на месте. И Вас-Сима они не подвели, раз уж он отпустил их.

Но где же он, дедушка, Лесной царь?

— Наверно, не сюда мы пришли, — неопределенно сказал Биба. — Его нет…

— Не морочь голову, — огрызнулся Кузя. Он знал, что память не могла его подвести, они пришли сюда, правильно. Но вот почему нет дедушки? Странно!

Биба жалел Кузю. Слабый всегда жалеет сильного, когда понимает, что сильному плохо.

— А может, он на речку пошел, — вдруг вспомнил Биба. — Если у него сегодня по распорядку дня дежурство на речке, то он сегодня Водяной…