Сказочные повести. Выпуск третий - Алексин Анатолий Георгиевич - Страница 39

Первого муравья изловил Петька.

— Есть один рыжий! — крикнул он и отправил зверя в баночку.

Пока они попадались по одному, собирать было даже интересно. Но по солнечным поляночкам они ползали десятками, сотнями и целыми колониями. Это, конечно, красиво — смотреть на сверкающий золотой ручеек, но охотничий интерес пропал. Сразу заболели спины, а баночки наполнялись медленно, и конца этому делу не было видно.

— Наверное, у жителей есть какой-нибудь способ, — сказала Лидка. — По штучке и за день банку не наберешь.

Подумаем?

— Ну, подумаем… — согласились мы с Петькой.

Брели дальше, подбирали муравьев, обливались потом и думали. Ничего путного не придумывалось. Лидка смотрела на нас с презрением. Счастье жизни стало меркнуть.

Вскоре вышли на одну полянку, а там стоял, расставив ноги, низкорослый житель и глядел на Солнце.

— И думать не надо! — обрадовался Петька. — Возьмем и спросим.

— Привет! — сказали мы низкорослому жителю.

— Наше вам… Небось новенькие? — спросил он, взглянув на наши утомленные физиономии и почти пустые баночки.

— Новенькие, — признались мы. — Лида, Петька и Миша. А тебя?

— А меня Аркадиус, — важно сказал житель. — Красивое имя?

— Звучное, — согласилась Лидка. — А для чего ты, Аркадиус, на Солнце смотришь из-под руки?

— Изучаю, как Солнце по небу ходит, — сказал Аркадиус.

Петька презрительно фыркнул:

— Это не Солнце по небу ходит, а Земля поворачивается, простота ты деревенская!

— Что поворачивается? — спросил Аркадиус, округлив глаза.

— Земля! — повторил Петька.

— А как ты докажешь? — потребовал Аркадиус.

Петька долго думал, чесал в затылке, но никакого доказательства вращения Земли так и не вспомнил. Мы, кстати говоря, тоже…

— Чудеса… — прошептала Лидка. — А может, она и не вертится?

В ее синих глазах появился страх, а изумление Аркадиуса прошло. Он снова посмотрел на нас свысока и заявил:

— Не может Земля вертеться. Ты в уме ли, житель Петька? Представь себе только, что Земля чуть-чуть повернулась. Мы бы все покатились, как по косогору.

— Верно… — ужаснулась Лидка.

— Море вместе с рыбаками выплеснуло небо, как похлебка из перевернутой миски.

— Правда… — пискнула Лидка.

— Развалились бы дома, покатились камни, бревна и лошади, сметая все на своем пути. Одни только птицы летали бы в небе… Впрочем, куда они будут садиться на ночь, если Земля перевернется вверх тормашками? Теперь ты понял свою глупость, Петька?

— Понял, — сказал Петька, ошеломленный картиной катастрофы.

— А все-таки она вертится! — прошептал я в сторонку.

— Земля стоит незыблемо, — заявил Аркадиус, — а Солнце ходит по небу своими путями. От каждой елки и от каждой палки падает тень, и ползет она по земле с равномерной скоростью…

Возле Аркадиуса было воткнуто в землю несколько палок.

— Если Солнце восходит в шесть утра, а заходит в шесть вечера, то тень от палки ползет по земле двенадцать часов, — продолжал умный Аркадиус. — Я намечаю эту линию колышками, а потом делю ее на двенадцать частей. Вот тебе и час! Мудро?

Я думал, Петька закричит, что солнечные часы изобрели еще древние греки, но он, посрамленный, молчал. Тогда я сказал:

— Это называется «солнечные часы».

— Подходящее название, — одобрил Аркадиус. — Спасибо, Миша, что подсказал. Все умею, а вот названия не умею выдумывать…

Не стоило объяснять, что название придумал не я…

— Теперь, — сказал Аркадиус, — я знаю, что такое час. А вот который час, — этого я еще не знаю.

— Мудри дальше, — буркнул обиженный Петька. — Может, когда и узнаешь…

— Аркадиус, — сказала Лидка. — Объясните нам, как жители ловят муравьев? Штучками, или есть какой-нибудь способ?

Мудрый Аркадиус рассказал нам:

— Они собирают муравьев очень непроизводительным способом. Тыкают палкой в муравейник, а потом стряхивают муравьев с падки в баночку. Много ли их вцепится в палку? От силы три десятка. У меня нет времени так собирать муравьев…

— И что ты изобрел? — спросил я, уверовав в Аркадиуса.

— Это моя тайна. Но за то, что ты мне подкинул название, могу сообщить. Только не рассказывайте жителям! — попросил Аркадиус.

— Ни за что! — поклялись мы.

— Тоща слушайте… Я заметил, что у муравьев очень развито чувство дружбы. Если один попадает в беду, остальные бросаются его выручать.

— Какие хорошие муравьи! — воскликнула Лидка.

— Очень хорошие, — согласился Аркадиус. — Но умный и хитрый враг может употребить твои добрые качества в своих интересах. Так часто бывает…

— И ты употребил? — спросила Лидка с укоризной.

— Что поделаешь, — вздохнул Аркадиус. — И вот — я вставляю банку в муравейник и бросаю в нее одного муравья. Он пищит, зовет на помощь. Приятели бегут выручать и друг за дружкой валятся в банку. Когда банка наполнится, я беру ее и, посвистывая, отношу в Лабаз. Это ли немудро?

— Гениально! — воскликнул Петька. — Теперь мы обеспечены!

Лидка всхлипнула и сказала:

— Это безнравственно. Как не стыдно!

— Аркадиус прав, — решил я. — Пошли искать муравейники. Не все ли равно, каким образом попадет муравей в мою банку.

— Браконьеры безжалостные, — простонала Лидка, но все-таки пошла вслед за нами.

Мы нашли три муравейника и вставили в них баночки. Дружные, но глупые муравьи посыпались туда водопадом. Банки наполнялись, а нам делать пока было нечего.

— Есть охота, — пожаловался Петька.

— Пожуй кончик одеяла, — предложил я.

— Дубина, — выразился Петька. — Я страдаю, а ему хоть бы что. Лидочка, у тебя не осталось конфетки?

— Ты больше всех моих конфет слопал! — сказала Лидка.

Петька притих и стал жевать веточку. А банки скоро наполнились.

У костра около волшебной пещеры сидел симпатичный доктор Клизман. С уважением посмотрев на наши полные банки, он дал нам по факелу и похвалил за старательность, потому что знал, каким мудрым способом мы собрали муравьев.

— А как вы на них охотитесь? — ядовито спросил Петька.

— А я и не охочусь, — покачал головой доктор Клизман. — Потому что я занят в сфере медицинского обслуживания жителей.

— А материальные блага из пещеры вы получаете? — спросил я.

— Когда все здоровы, тоща получаю. Но если кто так серьезно заболеет, что не сможет собирать муравьев, тоща не получаю, пока не вылечу жителя.

— Значит, когда не работаете, тоща получаете, а когда работаете, тоща не получаете? — удивился Петька.

— Вот именно, — сказал доктор Клизман и потряс бородкой.

— Поразительная страна! — воскликнул Петька и пошел в пещеру.

Мы спустились в сырое подземелье, и снова стало жутковато. Но теперь мы знали, что волшебник работает честно.

Петька сунул банку в камеру и произнес замогильным голосом:

— Дорогой Лабаз! Я со вчера ничего не ел, у меня живот к спине прилип и кишка кишке бьет по башке. Я набрал полную банку муравьев, затратив необыкновенное количество труда и усилий. Дай мне за это кило колбасы, полкило сыру, кило вареного мяса, кило шоколадных конфет «Мишка на севере», три пачки печенья «Мария» и жареную курицу. Не очень много за полную банку, да? Завтра я тебе еще наберу. Спасибо, добрый Лабаз.

— Это ты на всех попросил? — поинтересовалась Лидка.

— Вот еще! — сказал Петька. — У вас свои языки есть.

Поставив баночку в камеру, Лидка сказала:

— Дорогой волшебник Лабаз! Я очень люблю вкусные вещи, но я понимаю, что ты все даешь даром, и мне стыдно только за одно спасибо просить слишком много. Дай только большую сладкую булку, еще конфет «Золотой ключик», немножко чернослива и пачку чая. Спасибо, добрый Лабаз!