Котов обижать не рекомендуется - Михалкова Елена Ивановна - Страница 52

– Света, прости, это невозможно. Кот не мог открыть створку сам. Ты забыла про окно, и он выпал. Это случается.

Она подошла к нему и тряхнула его за плечи с неожиданной силой. Дрозд чуть не свалился со стула.

– Ты чего?!

– У меня были закрыты все окна, – раздельно сказала Света.

– Этого не может быть.

– Леша, проснись! Ты меня знаешь тысячу лет. У меня все вещи лежат на своих местах, я никогда ничего не забываю и не теряю. Я проверила створки утром, перед тем, как мы поехали в театр. И задернула шторы, чтобы солнце не нагревало квартиру. Я могу поклясться в этом под присягой.

С Дрозда слетел весь сон. Он быстро выпрямился.

– Окна были закрыты, – настойчиво повторила Света, отпустив его. – Кто-то пробрался в квартиру и открыл их.

– Для этого нужно было взломать дверь!

– Я знаю. Но если я не открывала окна, значит, это сделал кто-то другой.

Дрозд внимательно посмотрел на нее.

– Ты думаешь, я пытаюсь снять с себя вину? – догадалась Света. – Нет, Леш, я бы не стала.

Он покачал головой.

– Я тебе верю. У меня просто не укладывается в голове…

– …что кто-то проник в квартиру? Я не вижу других объяснений.

– Но тогда должны остаться следы взлома двери. Вообще следы чужого присутствия!

– Да, наверное. Если только он не был в перчатках.

Она представила, что кто-то смотрел на нее сверху, из ее собственного окна, когда она сидела на земле рядом с Тихоном. Может быть, даже целился из своего пистолета. И вскинула голову, пораженная новой мыслью:

– А вдруг… Вдруг он еще там?!

Дрозд выругался. Голубые глаза ожесточенно блеснули.

– Поехали!

– Куда?

– К тебе домой.

– Подожди! Ты слышал, что я сказала? Что, если он еще там?!

– Если?.. – Дрозд вдруг улыбнулся. – Надеюсь, что он еще там.

Эта улыбка очень не понравилась Свете. Она слишком хорошо помнила обстоятельства, при которых ей пришлось однажды увидеть похожую улыбку на его лице. На мгновение вместо взрослого Лешки перед ней возник побелевший от бешенства подросток, со всей силы бьющий кулаком в стену, а в ушах зазвенел ее собственный крик.

Света со всей силы зажмурилась и открыла глаза, отгоняя прошлое.

– Что ты придумал? Ты же не хочешь подняться в квартиру?

– Именно это я собираюсь сделать.

– Нет, так нельзя!

– А в тебя стрелять – можно? Кота твоего выбрасывать из окна – можно?

– У него пистолет!

Дрозд коротко качнул головой, словно не желая даже тратить слов на этот нелепый аргумент.

– Он будет в тебя стрелять!

– Пускай попробует.

– Леша! Постой!

Но он уже шел по коридору широкими шагами, словно впечатывая с каждым шагом в пол какое-то гадкое насекомое. Света бросила последний взгляд на дверь, за которой лежал под капельницей ее Тихон, и бросилась догонять друга.

Она выбежала из ветлечебницы следом за ним, и оба оказались в желтом круге фонаря. От фонарного столба отделилась тень и шагнула к ним.

Сердце Светы споткнулось и как будто остановилось, а потом зачастило с безумной скоростью: тук-тук! Тук-тук! Тук-тук! Но Дрозд встал перед ней быстрее, чем она успела ахнуть.

Несколько страшных мгновений она ждала, что вот-вот раздастся звук выстрела.

Тень откашлялась, обдав их волной перегара, и просипела:

– Слышь, братишка, десятки не найдется?

Дрозд ответил не сразу. Сначала он выдохнул, и только тут Света осознала, что он тоже испугался.

– Твою ж мать, мужик! Что ж ты подкрадываешься, как упырь к девице?

– Ну ты скажешь тоже – упырь! – обиделся проситель. – Во, глянь! Гы-ы-ы!

И он осклабился, щедро открыв взорам два ряда почерневших зубов. На месте клыков зияли дырки.

– Убедил.

Дрозд вытащил из кармана смятую десятку и вручил ему.

– От спасибо! Ну, будь здоров, – пожелал мужик, отступил назад и растаял в тени.

– Точно вурдалак, – прошептала Света, пытаясь разглядеть, куда он пропал. – Леш, пойдем скорее. Здесь неуютно.

Только сев в машину, она перевела дух.

– Давай поговорим спокойно! – призвала она. – Зачем нам самим туда идти? Надо попросить следователя прислать патруль. Или отряд? Нет, кажется, наряд.

Дрозд усмехнулся.

– Ну хорошо, хорошо, – Света подняла руки вверх, – признаю, я понятия не имею, кого они присылают.

– Да никого они не присылают. Не будь наивной.

– Нет, присылают! Этих… Как их… Людей в масках и с трубками.

– Водолазов, что ли?

– Леш, перестань дурачиться.

– А что, смелая идея! – оживился Дрозд. – Только пусть они все обязательно будут в ластах. Прикинь: бандит видит группу водолазов, шлепающих вверх по лестнице. У него происходит разрыв шаблона. Мозг – в клочья. Крыша пополам, шифер в трещинах. И пока он капитально зависает, водолазы берут его и ведут в тюрьму.

– Финальная сцена фильма «Захват Ихтиандра».

Дрозд взглянул на нее и рассмеялся. А секундой позже к нему присоединилась и Света. От их дружного смеха что-то незаметно изменилось вокруг, а, главное, в них самих. Из взгляда Дрозда исчезла так пугавшая Свету ожесточенность. «Не имеет значения, над чем мы смеемся – главное, что смеемся», – подумала она, утирая выступившие слезы его платком.

– Ржем с тобой, как два укурка, – сказал Дрозд, успокаиваясь. – Что на тебя нашло?

– А на тебя?

– А что я?

– А кто собирался идти воевать?

– А кто бредил про омон с трубками?

– Но они ведь носят длинные черные трубки! Я видела в репортажах!

– Это называется не трубка, а телескопическая дубинка, тундра ты неогороженная.

– Пускай тундра, – согласилась Света. – Но давай все-так позвоним следователю, хорошо?

Дрозд сделал рукой жест, обозначавший: бог с тобой, звони, все равно это бесполезно. Света тут же закопалась в сумке. Сотовый валялся на самом дне, и ей пришлось перебрать все содержимое. Расческа, паспорт, помада, зеркальце, блокнот, три карандаша…

Стоп! А где ключи?

Она еще раз перерыла всю сумку.

– Что такое? – насторожился Дрозд, почуяв неладное.

– Подожди…

Света похлопала себя по карманам. Заглянула в потайное отделение сумки. Вытряхнула все ее содержимое себе на колени.

Ключей не было.

Она подняла на него потемневшие глаза.

– Лешка…

– Что?

– Ключи от квартиры. Они пропали.

– Потерялись?

Она медленно покачала головой и облизала вмиг пересохшие губы.

Она не теряла ключей. Она вообще никогда ничего не теряет.

Зато теперь стало ясно, как убийца вошел в ее квартиру. Нет, ему не пришлось взламывать дверь. И им не удастся найти следов отмычек на замке.

– Ты хорошо все проверила? – спросил Дрозд, внимательно следивший за ней.

Не ответив, Света во второй раз перебрала груду мелочей у себя на коленях.

– Сумку осмотри, – посоветовал он. – А лучше дай я осмотрю.

– Держи. Но в ней точно нет ключей.

– Я и не собираюсь их искать. Хочу только убедиться, что там нет дырок.

Он сосредоточенно ощупал кожу и подкладку, а Света еще раз проверила карманы. Закончив, они переглянулись.

– Дыр нет, выпасть они не могли, – подытожил Дрозд.

– И потерять я их не могла, – кивнула Света. – Остается только одно: их у меня вытащили. Общественный транспорт отпадает – мы ехали в театр на машине.

Заканчивать очевидную мысль она не стала. Оба понимали без слов: ключи украли, когда они были в «Хронографе». Светина сумка стояла без присмотра, и залезть в нее мог практически любой.

– У тебя есть запасные? – спросил Дрозд.

– Есть. Только не у меня.

– А у кого? Поехали к нему.

Света молча смотрела на него, пока он не понял. И, кажется, снова хотел выругаться, но на этот раз сдержался.

Стандартная серая девятиэтажка в сумерках выглядела непривычно уныло. До сих пор Света приезжала сюда лишь днем и старалась покинуть район до темноты.

Она не любила это место. Здесь песочницы существовали для того, чтобы оставлять в них бычки. Продуктовые магазины пахли не хлебом, а протухшей рыбой. А по улицам прогуливались гладкие мускулистые псы, похожие на сухопутных акул. Их хозяева, сталкиваясь, иногда рычали друг на друга, и тогда псы нехотя разводили своих свирепых людей по разные стороны тротуаров.