Котов обижать не рекомендуется - Михалкова Елена Ивановна - Страница 50

Света сидела, оцепенев. Котенок лежал на боку, и нежный подшерсток шевелился от ветра.

Она столько раз окунала пальцы в этот пух, в кошачье руно, в мохнатое брюшко, доверчиво подставленное под ее руку. Невозможно прикоснуться к нему и не почувствовать тепла. Невозможно.

Он должен быть живой. Он должен ронять горшки, мчаться галопом по столам, ловить лапой струйку воды из-под крана и чихать, когда брызги летят ему в нос. Он должен валяться на ее подушке и скакать по одеялу, пытаясь придушить ее пятку. Он должен прыгать на ее тапочки из-за угла, а потом пятиться от них боком, как краб. Приходить к ней в шесть утра и, мурлыча, вытаптывать ямку у нее на спине. А еще вылизывать ей затылок, придерживая лапой за ухо, чтобы не убежала от собственного счастья.

Зачем они вообще нужны, эти проклятые коты, если они умирают?! Как они смеют приручать к себе людей, а потом бросать их одних?!

Он должен быть живой!

Во дворе почему-то стало очень тихо. Перестали хохотать подростки на качелях, а консьержка и мужчина в тапочках испуганно посмотрели на нее. Громко и тревожно залаял терьер.

Дрозд быстро наклонился и обнял ее за плечи.

– Тише. Тише, тише, не кричи, – зашептал он. – Не кричи, пожалуйста.

Разве она кричит? Она просто молча сидит на траве. И не может заставить себя протянуть руку, чтобы погладить своего убитого кота.

Света подняла на Дрозда сухие глаза. Горло как будто сжало петлей, и она не могла ни вздохнуть, ни заплакать.

– За что? – с мучительным непониманием выдохнула она. – За что его, Леша?! Он такой маленький и безобидный. Зачем?..

Дрозд молчал. Потом присел рядом с ней и очень мягко сказал:

– Нужно унести его отсюда.

Она глубоко вдохнула и дернула головой, пытаясь избавиться от ощущения затягивающейся петли. Что значит унести? Куда унести?

– Похоронить, – так же мягко ответил Дрозд, хотя она не спрашивала вслух. – Я знаю одно место.

– Куда? – севшим голосом выдавила Света.

– В лес. Это недалеко.

Он помог ей встать.

– Идем. Ты останешься в машине, а я вернусь за ним. Только куртку старую возьму из багажника.

Она покачала головой:

– Нет. Я тебя здесь подожду.

– Света!

– Я подожду.

Дрозд смотрел на нее несколько секунд. Поняв, что настаивать бесполезно, он быстрыми шагами пошел к машине.

Света видела, что к нему осторожно приблизилась пара с собакой. До нее донеслись обрывки разговора. Кажется, они пытались выяснить, не требуется ли помощь.

Коротко поблагодарив, Дрозд вытащил куртку и вернулся к ней.

– Теперь иди в машину, – попросил он. – Иди, я все сам сделаю.

– Я тебе помогу, – тихо сказала Света.

– Он маленький и легкий. Я сам справлюсь. Иди!

Не такой уж он маленький, хотела возразить Света. Он здорово подрос за эти месяцы, посмотри! Лапы у него вымахали, как у кролика, и стали длинные и мускулистые. Она еще смеялась, что это редкая порода – беговой кот на короткие дистанции. На паркете его пару раз заносило, и тогда Тиша ехал юзом, на ходу трансформируясь в другую породу: кот пылеуборочный, меховой.

А еще у него только-только начал пушиться хвост, из закорючки превращаясь в еловую веточку. А уши! Ты только взгляни на его уши! Это же паруса, а не уши. Она говорила, что если посадить Тихона на доску и отпустить в свободное плавание, он сможет спокойно добраться до Бразилии.

И разве он легкий? Только вчера, побежав по шторе вверх, Тихон доказал, что один некрупный котенок способен уронить гардину вместе с карнизом. Света предпочла бы, чтоб он был полегче – тогда ей не пришлось бы пыхтеть над карнизом, прикручивая его на место.

Лешка наклонился над Тихоном, и она отвернулась.

И вдруг из травы донесся отчетливый звук. Глуховатый короткий стон, меньше всего похожий на мяуканье.

Они переглянулись, не веря себе.

Звук повторился.

Света вскрикнула и бросилась к коту.

– Леша, он живой!

– Не трогать! – рявкнул Дрозд. – Руки!

Она поспешно отдернула протянутую ладонь.

– Не трогай, – уже спокойнее проговорил он. – У него позвоночник может быть поврежден. Подожди…

Он исчез и через минуту вернулся с куском фанеры.

– Консьержка дала, – запыхавшись, объяснил он. – Сейчас мы его…

За ним подошли пенсионеры, остановились в отдалении, вытягивая шеи.

– Неужели живой? – крикнул мужчина.

– Живой! – хрипло отозвалась Света и не узнала свой голос.

– Ну, дай бог…

Они потоптались, но не ушли.

Дрозд очень осторожно подсунул фанеру под котенка, стараясь не сдвинуть его.

– Может, все-таки помочь? – робко спросила издалека женщина.

– Да, пожалуйста!

Мужчина неловко перелез через заборчик и подбежал, переваливаясь с ноги на ногу.

– Берите с другой стороны, – попросил Дрозд. – Дотащим его до машины – и на заднее сиденье.

Они вдвоем донесли импровизированные носилки до «Хонды» и бережно погрузили внутрь, пока Света держала дверь.

– Сядешь рядом, – распорядился Дрозд. – Положи руку на него сверху, только аккуратно, не дави. И придерживай, пока едем.

– Ваш котик, барышня? – сочувственно спросил пожилой мужчина. Света только теперь разглядела его, и вдруг вспомнила: она как-то фотографировала их скотча, когда тот был щенком.

Она кивнула и проговорила:

– А у вас Денди.

– Да, Денди… – Он помялся, подбирая слова. – Вы не переживайте раньше времени. Кошки – они знаете какие живучие! Только вы уж на окошко его не пускайте…

Последнюю фразу он крикнул уже им вслед: машина плавно тронулась с места.

– Я не пускала, – сказала Света.

Но ее услышал только Дрозд. Он бросил в зеркало испытующий взгляд.

– Что? – не поняла Света.

– Ничего. Как Тихон?

– Не шевелится, – с отчаянием сказала она. – Леш, он вообще не двигается!

– Он и не должен двигаться. Глаза открыты?

Света заглянула в лицо Тихону.

– Закрыты…

– Придерживай его и больше ничего не делай.

Света не могла бы ничего сделать, даже если бы и захотела. Она молча держала ладонь на теплом тельце, не давая коту упасть. «Он маленький и легкий», – сказал Дрозд, и был прав. Тихон как будто уменьшился в размерах.

Светой все сильнее овладевала уверенность, что теперь он действительно умер.

– Куда мы едем?

– В ветклинику.

– Далеко еще?

– Пять минут. Там хорошие врачи. Я всех котов у них лечил.

«Там хорошие врачи, – повторяла Света как заклинание, пока они ехали. – Хорошие врачи. Они помогут».

Наконец они завернули во двор жилого дома, где над крайним подъездом светилась вывеска ветеринарной клиники.

Она не удержалась и прикоснулась к пушистому лбу котенка.

– Почти приехали!

И, словно отзываясь на ее прикосновение, Тихон издал тот же приглушенный, сдавленный стон, пугающе похожий на человеческий.

– Тишенька, потерпи, мой хороший! – попросила она, сглотнув. – Сейчас тебе помогут. Еще чуть-чуть – и все будет в порядке! Потерпи, дружочек, потерпи, маленький…

И все время, пока они вытаскивали котенка из машины, несли его в клинику, сидели в ожидании врача, она продолжала разговаривать с ним. Боясь, что если перестанет говорить, он точно умрет. Никакой логики в этом не было, но здравый смысл на этот раз молчал.

Наконец появился ветеринар – круглоголовый, лысый, с широченными ладонями, в каждой из которых могли поместиться трое таких, как Тихон. С Дроздом поздоровался как с хорошим знакомым и кивнул на кота:

– Что у нас? Выпаданец?

– Пятый этаж, – быстро сказал Дрозд.

Лысый поморщился.

– Асфальт?

– Земля.

– Понял. Несем в третий. Тамара! Тома! – громогласно позвал он.

Из соседнего кабинета выплыла румяная Тамара с косой, уложенной на голове калачом.

«Почему они все такие медленные? – с ужасом подумала Света, глядя на нее. – Она выглядит так, будто ее оторвали от чая с баранками. А этот доктор! Он посмотрел на меня, словно я разносчик лишая. И почему они все еще ничего не делают?!»