Котов обижать не рекомендуется - Михалкова Елена Ивановна - Страница 49

– Я лучше тебе скажу.

Дрозд наклонился к ней и шепнул:

– Я старый солдат и не знаю слов любви…

Через несколько минут Бронислав и Никодим синхронно спрыгнули с табуреток и покинули кухню. Они были деликатными котами. И, кроме того, им было совершенно ясно, что в ближайшее время их не покормят.

…Солнце пробралось сквозь шторы и улеглось на Светиной спине, как большая теплая кошка. Девушка не шевелилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Казалось, солнце вот-вот замурлычет и примется вытаптывать у нее между лопаток ямку, как это обычно делал Тихон.

Ах да, Тихон!

– Мне надо домой, – с сожалением протянула она, не открывая глаз.

– Останься на ночь, – шепнул ей в ухо Дрозд. – В клуб я сегодня не иду.

– Почему?

– Его какая-то компания сняла до утра.

– А твои тусовки? Пати?

– Движняки, – подхватил Дрозд. – Сейшены. Забудь. Это все так, пшено…

– Почему пшено? – сонно поинтересовалась Света.

– Потому что для кур.

– А ты орел. Нет, сокол.

– Пигвин я, – сказал Дрозд. – Надо было раньше…

Света приоткрыла один глаз. Но продолжения не последовало.

– Так останешься? – он погладил ее по спине. – Я буду тебя пиццей кормить.

Она улыбнулась и покачала головой.

– Не могу. Там Тихон без меня одичает.

– А, про троглодита я и забыл.

Он вскочил, потянулся и открыл шире створку окна.

– Кстати, давно хотел сказать – тебе сетки надо поставить на окна. Чтобы твой блохастый не вывалился.

Света перевернулась на спину и приподнялась на локте.

– Как раз собиралась, а тут все это началось… – она неопределенно помахала рукой. – Я сейчас просто окна закрываю и включаю кондиционер.

– Можно еще, пока жара, класть влажную тряпку там, где он любит лежать.

– Пробовала. Он эту тряпку притащил мне на подушку. Причем сам, подлая скотина, сверху не лег, а спрятался под столом.

– Так он тебе приятное хотел сделать. А ты не оценила.

Пока Света одевалась, Дрозд из окна осмотрел двор.

– Ищешь его? – тихо спросила она, подойдя и обняв его сзади.

Лешка погладил ее по руке.

– Нет. За нами никто не следил, когда мы ехали сюда.

– Зачем же ты тогда…

– Перестраховываюсь.

Он задернул шторы и отошел.

Света постояла, рассматривая узоры ткани на просвет. Но когда из-за шторы внезапно высунулась круглая кошачья голова, она вскрикнула и отскочила.

– Он думал, ты его погладишь, – укоризненно сказал Дрозд. – Бронислав любит подоконники.

Он подошел и почесал обидевшемуся коту подбородок.

– Я не ожидала, – Света смутилась. – Он так выскочил…

– Свет, послушай… – Дрозд взял ее за плечи, заставил взглянуть себе в глаза. – Убийца – не наемный киллер. Это обычный человек, в руках которого оказалось оружие. Он покушался на тебя два раза, и оба раза потерпел полный провал. Он тебя даже не ранил!

– И на том спасибо, – попыталась пошутить Света. Но губы у нее дрожали.

Дрозд не отозвался на ее иронию. С него слетел обычный налет шутовства и дурачества. Света вдруг вспомнила, как увидела его на ступеньках отдела полиции с сигаретой. Хотя он перестал курить пять лет назад, взял и бросил в один день, сразу и окончательно.

– Я знаю, тебе кажется, что опасность везде, – сказал он. – Но это не так. Ты не Шерлок Холмс, а он – не Моран. Он боится не меньше тебя, а может, и больше. Он сам испортил себе всю малину, попытавшись тебя убить, потому что теперь ты стала осторожной. Уже просто так у подъезда не пристрелишь. А ведь ему надо не только уничтожить тебя, но и остаться вне подозрений.

– А вдруг он изобретет что-нибудь другое?

– Ничего он не изобретет. У него в руках пистолет, и в этом его беда. Если бы не было пистолета, нам пришлось бы куда сложнее.

– Неужели?

Дрозд усмехнулся.

– Знаешь, Абрахам Маслоу как-то сказал: «Если единственный инструмент, который у вас есть, это молоток, то вы склонны рассматривать любую проблему как гвоздь». Человек с пистолетом перестает быть изобретательным. Он может только стрелять. А стрелок из этого козла как из доярки балерина. Ты поняла?

– Да, – сказала Света.

– Что ты поняла?

– Ты – моя рыба.

– Что?

– Рыба. Ты. Моя.

Дрозд озабоченно приложил ладонь к ее лбу. Света засмеялась и отстранилась:

– Нет у меня температуры! Разве ты не помнишь? Это из «Ежика в тумане». Когда Ежик упал в воду, его подобрало неизвестное существо. И довезло его на спине до берега. Это существо – как раз ты и есть! Теперь вспомнил?

– Вспомнил, – сказал Дрозд и взял со стула рубаху. – Только с чего ты решила, что это была рыба? Возможно, это был бобер. Я похож на бобра?

Он обернулся к ней и натолкнулся на ее взгляд. Некоторое время они смотрели друг на друга, не говоря ни слова. Как люди, у которых накопилось слишком много того, что нужно сказать.

Лешка заговорил первым.

– Ладно, собирайся, – сказал он, словно продолжая разговор, – а то опоздаем к вечернему кормлению хищника.

Они подъехали к дому, когда уже начало смеркаться. Во дворе пара пенсионеров прогуливала солидного черного скотч-терьера, на качелях висели трое подростков. У соседнего подъезда консьержка о чем-то разговаривала с жильцом, вышедшим выкинуть мусор. Жилец переминался с тапочки на тапочку.

– Жара спала, – заметил Дрозд. – Все сразу ожили. Как лягушки после засухи.

И Света тоже почувствовала себя лягушкой после засухи. Как будто все уже почти закончилось. Она наконец-то не боялась пройти по двору, ни капли не боялась. Лешка прав: убийца не станет стрелять в нее на глазах свидетелей, если только он не стремится в тюрьму. А он не стремится.

Какое счастье – избавиться от страха! Нет чувства, более унижающего человека, чем страх.

По дороге сюда они договорились, что Света ближайшие несколько дней поживет в квартире Дрозда.

…– соберем вещи, кота в переноску – и ко мне, – закончил Лешка и заглушил машину. – Где ты живешь, он знает. А мой адрес еще нужно постараться разыскать.

Они пошли вдоль дома к Светиному подъезду.

– А коты не будут драться? – в третий раз спросила она.

– Драться – нет, – в третий раз терпеливо ответил Дрозд. – Могут пошипеть друг на друга из-за угла. Но мои уже привычные к новичкам.

– Зато Тихон непривычный. Я за него уже переживаю.

– Спокойно, без пены! Они разберутся.

– А если нет? Вдруг начнут драться?

– Ну, значит будет у твоего кота некомплект ушей.

– Лешка!

– Да все будет нормально, успокойся.

Она вздохнула.

– Тихон, конечно, дурак и все такое, но…

– Света… – изменившимся голосом сказал Дрозд.

Света замолчала. Взглянула на него, не понимая, что случилось. А потом перевела взгляд туда, куда он смотрел.

На траве у стены что-то лежало. Какой-то комок, отдаленно похожий на меховой воротник с дешевого пальто. Или на оторванный хвост старого облезлого енота. Или на…

– Тихон, – выдохнула Света. – Тиша!

Она сначала пошла, потом побежала… А потом снова пошла. Когда до кота оставалось пять шагов и уже стало ясно, что можно не бежать.

Они опоздали.

Глава одиннадцатая,

в которой Света возвращается в прошлое

Света медленно опустилась в траву рядом с Тихоном. Протянула руку, но дотронуться до него не смогла.

Дрозд, поменявшийся в лице, поднял голову и посмотрел наверх. Прозрачная кисея развевалась на ветру из распахнутого окна Светиной квартиры.

Он бессильно выругался и отвел глаза. Когда-то молодая белая пушистая кошка, подобранная им на заправке, дождалась, пока ветеринары окончательно вылечат ее от всех болезней, и легко прыгнула в форточку, где летел ей навстречу такой же молодой, белый, теплый пух с тополей. После того случая у него остался шрам на руке. Не от кошки, конечно – она была совсем безобидная кошка, тихая и благодарная. Он закопал ее среди каких-то маленьких белых цветочков, похожих на снежинки. А на следующее утро с таким ожесточением приколачивал сетку к окну, что чуть не забил гвоздь в собственную ладонь.