Как стать героем - Козырев Вячеслав - Страница 17

Какой-то совершенно очумелый мышонок свалился прямо на голову парнишке и запутался в волосах. С испуга тот вырубил магнитофон. Все замерли...

Санька первым пришел в себя; схватил мыша за хвост и сдернул вниз.

– Ага, попались. Держись, вражья сила. Пора нести культуру в массы. Выступают «Монстры рока».

Музыка – великая сила. Особенно если это громкая музыка. Так что «Громкость» вывернута до предела, и... понеслась родимая.

Неделя на бабкиных харчах давала себя знать, и «лунная походка» а-ля Майкл Джексон явно не получалась. Санька, схватив ухват и изображая гитариста, начал топтаться, как слон. Слоны в окрестных лесах не водились, поэтому избушка, которая подобных животных никогда прежде не видела, от такого слонотрясения стала пошатываться и поскрипывать.

Козлы, привлеченные странным шумом, сгрудились у крыльца, но внезапно дверь распахнулась, и окрестный лес огласил истошный рев:

– А ю реди, – в сопровождении соло гитары. Все стадо опрометью ринулось в ближайшие кусты и выглядывало оттуда, чуть дыша.

Тут вернулась Баба-Яга. Она застала жуткую картину. Избушка, как пьяный матрос, с угрожающим скрипом раскачивалась из стороны в сторону, того и гляди завалится. Из трубы валил черный дым, а в кустах дрожало от страха все козлиное семейство.

– Свят, свят, свят, – закрестилась перепуганная старушка. Потом опомнилась, поглядела по сторонам, не видал ли кто, и решительно поднялась на крыльцо. Эта неосторожность тут же сыграла с ней злую шутку. Избушка уже начала подпрыгивать, и бабка, не удержавшись, слетела вниз, на землю. А из окошка залихватски летело:

– Еври бади!

Это разошедшийся паренек решил пройтись по избушке с подскоком, словно он Чак Бэрри или Ангус Янг.

– Ах ты, ирод! – рассвирепела Яга, прицелилась и, когда избушка начала валиться на другую сторону, метнулась в дверь.

В это время вступили «Beatles». Санька, не обращая никакого внимания на появление новых зрителей, завопил что было мочи:

– Эн бамило о.

– Какое такое помело? – заверещала бабка. Она схватила сковородку и принялась лупить «певца» по спине.

Он остановился, развернулся, не спеша выключил магнитофон и, зловеще усмехаясь, поинтересовался у оторопевшей Яги:

– Аааа... Бабуля приехала. Автограф дать?

– Душегуб окаянный. Все хозяйство порушил. Скотинку распугал! – взорвалась бабка.

– Ах, им не ндравится? Они хочут слушать свои сопливые «Гой еси, добры молодцы». Под гусли. Ладушки. Будут вам гусли, будет и свисток. – И он снова надавил на клавишу.

От этого рева Баба-Яга, разинув рот, остолбенела. Черный кот, на полусогнутых лапах просочившийся в дверь, как ошпаренный кинулся под лавку.

Санька продолжал носиться по избушке, круша все вокруг. Он уже порядочно взмок, но чувствовал себя все лучше и лучше, худея прямо на глазах. Бабка прыгала следом, потрясая кулачком.

Магнитофон грохотал, Санька завывал «Йе-е-е. Бэби», Яга визжала, черный кот орал благим матом. В общем, получился настоящий праздничный концерт.

Наконец, умаявшись, он остановился и выключил звук. Погром вокруг был полный. И это радовало.

– Мы имеем что-то еще сказать? – повернулся он к Яге.

– А... э... о... Ослобони. – Старуха без сил рухнула на табурет. Она тихо икала.

Парнишка обошел вокруг нее несколько раз, затем остановился напротив и, скрестив руки на груди, потребовал грозным голосом:

– Колечко?

Яга молча ткнула пальцем за зеркало.

Действительно, заветный талисман висел там. Санька взял и надел его себе на палец. Вот теперь был полный порядок. С колечком он снова почувствовал себя богатырем: могучим и веселым. В зеркале отразился красавец мужчина. Оставалось, правда, небольшое брюшко, но уже так, мелочи. Он повернулся к старушке.

– Разнести, что ли, твой курятник по бревнышку, или ступу с печкой соединить, трактор сделать? Я сегодня такой сердитый. Короче, быстренько собери мне с собой, пойду я отсюда, пока мне еще какая идея в голову не пришла.

Баба-Яга с опаской покосилась на магнитофон и полезла в печь.

– И чего это ты, старая, удумала, – все никак не мог успокоиться Санька.

– Так, ить, скоро праздник... – потупясь, бормотала старуха.

– Какой такой праздник?

– Ну, ентот...

– Ага. А я – главный подарочек для твоих дефективных. «Санька в яблоках». У, лиходеи. Всех сгною.

Яга, поначалу смотревшая с испугом, внезапно тоже разозлилась:

– Сам виноват. Кто тут уже почти цельную неделю дурака валяет, ничего не делает? Палец о палец не ударил. И нечего на старших орать.

– Здрасте-приехали. Нашли крайнего, – опешил паренек. – Я думал, тут это, вроде... санатория. Кормежка там, отдых.

– Короче, тяжелое наследие прошлой жизни, – раздался знакомый голос у двери. – Они привыкли, что халява – это тоже труд.

– Баюн! – хором воскликнули оба. Санька с радостью, Яга – с удивлением.

– Уважаемая. – Кот приближался, прижав обе лапы к груди, в восхищении закатив глаза к потолку. – Вы являете собой образец идеальной женщины: умны, трудолюбивы, материально независимы, имеете собственный дом. А ваше увлечение техникой. Эту ступу знают в самых отдаленных уголках леса. Чудесное транспортное средство. И вообще вам никак не дать ваших лет, вы у нас просто красавица. Пушистая, мягкая и добрая. Где-то там далеко внутри. Я знаю. Если, конечно, вас не сердить.

Яга растроганно захлюпала носом:

– Подлец ты, а не кот. Так складно врешь. Наверно, тоже принц заколдованный. Ладно, проходи, садись. Зачем пожаловал?

– Скорее за кем. Вот за этим молодцом. Я тут, видите ли, чисто случайно прогуливался неподалеку, слышу – голос знакомый. Дай, думаю, нанесу визит даме в возрасте. Заодно постояльца вашего заберу, а то загостился он.

Санька слушал разглагольствования кота, раскрыв рот, затем опомнился, захлопнул его и надулся:

– Так, спелись. Два сапога пара. Один мне чуть голову не откусил, другая в духовку запихать готовилась. Ладно, можете продолжать любезничать, а я пошел.

Он схватил котомку с едой, магнитофон и выскочил за дверь, но, пораженный, остановился: перед ним от самого крыльца расстилалась прямая широкая дорога. Издевается, вражья сила. Этакий намек; катись, мол, отсюда, да поживее. Парнишка хотел напоследок хлопнуть дверью, но этого сделать не удалось; пошарив рукой позади себя и ничего не нащупав, он обернулся.

Избушка на курьих ножках стояла в стороне, шагах в двадцати и, уставясь окошками в небо, делала вид, что все происходящее вокруг ее не касается.

Молодец поджал губы.

– Сбежала, воронье гнездо? – Он посмотрел еще раз на дорогу, затем снова оглянулся назад и не увидел избушки: ее не было, она просто исчезла. Кругом плотной стеной стоял густой лес, и было бы большой глупостью опять туда лезть. Пришлось махнуть на это безобразие рукой и отправляться на болото, выполнять Берендеево задание.

Но не успел он пройти по дороге и трех шагов, как увидел кота. Санька негодующе фыркнул, задрал нос кверху и, приняв самый безразличный вид, попытался прошмыгнуть мимо.

Баюн снисходительно проводил его взглядом, потянулся, выгнув дугой спину, и с иронией произнес:

– Действительно дуб.

Парнишка так и замер с поднятой ногой:

– Так это ты на меня сны идиотские насылал?

– Нет, царский писарь. И потом, почему идиотские? Если бы не мои сны, тебя бы давно с гречневой кашей съели.

Несмотря на обиду, Санька не мог не признать правоту этих слов:

– Ну, извини, погорячился.

– Принимается, – махнул лапой кот. – Давай-ка я тебя провожу немного, мне как раз по пути.

Двигаясь по дороге, Санька продолжал ворчать:

– Карга – она карга и есть. Только порчу на людей наводить. Недаром в народе говорится: от нее одни неприятности.

– Хватит понапрасну наговаривать на пожилую женщину, – наконец не выдержал Баюн. Он уселся посреди дороги и начал яростно чесаться, что выдавало в нем крайнюю степень возбуждения.

– Где ты видел женщину? Ведьма. Самая настоящая. Я, да будет тебе известно, читал, что она сироток малых в печи жарит и ест.