Боль милосердия (СИ) - "Фриза" - Страница 15

Кстати говоря, подруга мне так и не звонила, в отличии от Лили с которой мы иногда обменивались ничего не значащими разговорами о быте. Благодаря ей, я нашла поблизости не плохой садоводческий магазин и купила несколько пакетированных семян цветов.

Kyrie: Так. Ты подозревал невесту в обмане и специально нанял мужика, чтобы он проверил её на верность. Она повелась. Теперь у тебя есть повод её бросить.

Kyrie: Напомни мне, что вас вообще удерживало вместе?

Dmoz: Она хороший человек. Хотя… сейчас я уже не уверен, что это была она…

Kyrie: "Не она"?

Dmoz: Да. Не она. Голос не тот, я должен был сразу понять.

Dmoz: Блин!

Kyrie: Давай сделаем вид, что я всё поняла.

Kyrie: И когда ты бросишь неблагодарную?

Я сняла кофту и расположилась на тахте с большим бутербродом. Куратор в последнее время только и делал, что разрабатывал планы устранения своей ненаглядной, чем слегка меня забавлял. Зачем тогда вообще с ней связывался? Юрист же, должен видеть перспективы.

Dmoz: Знаешь, спасибо тебе.

Dmoz: За разговоры, за всё.

И вышел из аськи. Должно быть, решил действовать. В два часа ночи.

Глава 7

Март пролетел стремительно, чередуя рабочий кабинет и мягкую тахту. Апрель запомнился исключительно походами в гости к Андрею, в обычную двушку девятиэтажки за мостом. Мужик оправдывал свое казуальное пользование автомобилем тем, что на автобусе порой быстрее добраться. Сама квартира не представляла из себя ничего выдающегося. Большой шкаф в зале и маленькая кухня. Иришка уже привыкла ко мне и называла "Кылой". Мы смотрели мультики, играли и ели вместе. На работе от нечего делать я заучивала рецепты и некоторые из них воплощала в жизнь при помощи продуктов в холодильнике Андрея. Судя по отзывам, получалось очень здорово.

Сам охранник оказался нежным любовником, но слишком резко дифференцировал проявления интима и бытовую жизнь. После нескольких неудачных попыток поцеловать его на людях, я просекла эту особенность и с романтикой не лезла. В остальном было все — совместное времяпровождения, цветы, комплименты. Жизнь занятой дамы так меня втянула, что я даже ноутбук открывала по большой надобности и ещё ни разу не наткнулась на бодрствующего мужика из "Права". Вероятнее всего, тот разобрался со своими проблемами и восстановил обычный режим сна посредству кровати.

— Слушай, Кир, — уложив дочь, Андрей вернулся на кухню и уселся на табурет. — Переезжай ко мне, а?

Вопрос был вполне ожидаем. Андрей уже не раз намекал, чтобы я оставалась у него на ночь, но я всегда отказывалась.

— Давай ещё подождем немного, ладно?

Он впал в состояние болезненной задумчивости. Мне не нравился этот его взгляд.

— Кира…

— Андрей, я не отказываюсь. Просто прошу подождать. Я ведь совсем недавно переехала, мне бы хотя бы одной пожить немного. К тому же у меня договор на год, хозяев квартиры в городе нет.

Судя по продолжающейся трагичной физиономии, он не шибко мне верил, что в свою очередь довольно сильно ранило мои чувства и, я ушла домой пораньше.

Третьего мая стоял ясный солнечный день. Я взяла отгул и уехала в Любинский, чтобы воочию узреть, как обстояли дела. Уже на автобусной остановке на меня пялились как на городскую приезжую незнакомку, которой я, по сути, не была. Маршируя по улицам центра, я решила заглянуть в игровой клуб, но с сожалением заметила, что тот закрылся. Интересно, почему? Вроде прибыльный был.

Перепрыгивая через лужи, я пошла на "овраг". Попадающееся на глаза молодое поколение узнавало меня через раз. В поселке я была единственной представительницей вида гомо сапиенс со штангой в брови. Другое дело, что сейчас я оделась немного не так как раньше, приковывая взгляд одним строгим костюмом и серым пиджаком. Старую одежду пришлось приспособить для ношения дома и теперь выйти в ней на улицу, даже в поселок, было нереально.

Остановившись у калитки, я была тут же поприветствована собачим лаем. Белая дворняжка, основательно увязшая в грязи, лаяла на привязи, не в силах добраться до цели. Съемщики сначала выглянули из окна, затем выползли на крыльцо.

— Здравствуйте.

— Ага.

Лица этой семейной пары мне не очень понравились. Можно даже сказать, они ждали моего появления и имели определенные новости негативного характера. Что у них, крыша сломалась? Или убили кого на участке?

— Тут такое дело, — начал мужчина, проводив меня внутрь. — Неделю назад приехала та девушка о которой вы говорили.

— Екатерина? — удивилась.

— Да. Она потребовала дом обратно, но…

Ого!

— Она была не в себе, — поспешно поправила жена. — Сначала угрожала, потом грозилась в администрацию пойти, окна нам повыбивала….

Я прокашлялась. Екатерина повыбивала окна. Что-то было не то.

— Жила здесь с нами некоторое время, но потом мы решили перевести её в ваш дом, — сказал мужчина.

— Держать её здесь было сложно, поймите. Она совсем уже…

Почесав бровь ногтем указательного пальца, я тупо уставилась на свою бывшую берлогу, стоящую посреди поля грязи и травы. Она даже близко не выглядела обжитой.

— Там же ничего не осталось кроме мебели, — нахмурилась.

— Мы носим туда еду, — уклончиво ответила съемщица.

Супер.

— Я пойду посмотрю. Что-то сомневаюсь, что это Катя. Может вы кого другого подхватили. Много блондинок нынче развелось.

Повесив пиджак на ограждение и закатав штаны, я начала продвигаться через малину. Ключи у меня были, но они не понадобились. Дверь была приоткрыта. Внутри пахло сыростью, стоячий воздухом и чем-то ещё, не свойственным моему дому. По пути раздвигая все шторы и открывая окна, я приметила полное отсутствие электричества. В коридоре сильно протекал потолок.

— Катя, Кать, ты здесь?

В спальне никого не было, в туалете тоже. Я пошла на кухню.

— Катя? Блин! Напугала — мама не горюй! Какого чёрта ты тут забыла?

Подруга сидела на табуретке у окна и смотрела в пол. На ней была серая рубашка с закатанными рукавами и непонятные спортивные штаны. Я открыла шторы с видом на кусты малины и плюхнулась на угловой диванчик рядом. Катька снова в Любинском! Это же уму непостижимо! Могла бы давно мне позвонить!

— Катька! Ты что молчишь? Собирай давай манатки, не дам тебе гнить тут. Нашла из-за чего в депрессию впадать! Любинский это конечно классно, но Омск то! Омск! Вставай…

Соседка странно передернула плечами и медленно подняла голову. Я чуть не прикусила язык, оборвав речь на полуслове. Подруга выглядела ужасно. Нездоровой серо-зеленый оттенок кожи, расширенные зрачки, потрескавшиеся губы. Под глазами синие круги и полное отсутствие косметики. Соседка держала руки в замке на коленях, подёргивая указательными пальцами, как в каком-то фильме про сумасшедших. От подруги неприятно пахло, во взгляде читалось слабое узнавание на половину с туповатостью. В ужасе, я перекинула её спутанные светлые волосы за плечи и узрела покрасневшую шею в синяках. Меня затошнило.

— Катя, Катя, какая сволочь…

Я попыталась дотронуться до неё, но подруга резко вскочила и взмахнула руками. На локтевых сгибах я заметила то, что в жизни не хотела бы увидеть. Второй рвотный рефлекс едва удалось сдержать. Теперь я поняла, чем необычным пахло в квартире.

— Катя! Катя поговори со мной!

Девушка что-то промычала и, опираясь на стол, полезла к шкафу. Трясущимися руками она извлекла мобильный телефон, который резко контрастировал с её одеждой. Еле как попадая по кнопкам и шмыгая носом, она поднесла аппарат к уху. К всеобщему ужасу её пальцы не могли удержать даже такую малость.

— Кому ты звонишь? — спросила, вставая с дивана.

— Он… меня…

— Это он тебя подсадил?! Кто?! Тот, с которым ты уехала?! Что случилось?!