Клановое проклятие - Ковальчук Игорь - Страница 30

На него впервые за много-много времени прямо смотрел Эндо. Глаза его не выражали ничего особенного, даже холода или неприятия – лишь легкое любопытство, но почему-то от этого любопытства Боргиану стало не по себе. Дракон Ночи быстро отвернулся, но старший сын Бомэйна уже успел сделать себе небольшую заметку – проследить за Эндо, собрать как можно больше сведений и там уж решить, опасен он или нет.

Законник, привыкший к интригам и хитростям, как-то поневоле перестал допускать, что и другие люди тоже способны хитрить, интриговать и, что логично, видеть чужие хитрости. Большинство патриархов прекрасно понимало, с чем связан этот новый закон, но у каждого были свои причины согласиться с ним. Оттого так единогласно приняли поправку, что брак может быть заключен лишь со всеобщего согласия. Боргиан, увлеченный успехом своей затеи, как-то и не заметил этого.

Эндо достаточно было одного взгляда на довольную, высокомерную усмешку Блюстителя Закона, чтобы по его лицу прочесть очень многое. А бесстрастен он был, как всегда, когда у него что-то не ладилось, все равно, в клане ли, или в личных делах. И, поскольку нынешнее затруднение было связано именно с законниками, отсюда и взялся этот неосознанный изучающий взгляд. Один раз кинув его, Эндо уже раскаялся, что так себя выдал, но и особенно жалеть не собирался. Он знал, что прочесть его мысли законник наверняка не смог. Просто не стал тратить сил и времени.

А проблема была с Эрликой Тар Туманной. Девушка эта всегда вызывала у патриарха некоторые опасения, но настолько небольшие, что времени на нее вечно не находилось. Она была замкнутым и молчаливым человеком. Ее мать, Таира Одержимая, дочкой практически не занималась, все, что Драконица делала для малышки, – это непрерывно меняла нянек, ухаживавших за девочкой. Когда Эрлика Тар подросла, она немного и без особого успеха позанималась бизнесом, потом бросила и предложила заняться делами клана. Но, поскольку у нее не было никакого образования, патриарх мог предложить ей только сельское хозяйство.

Эндо был уверен, что она откажется. Но девушка согласилась и за несколько лет привела угодья клана к такому процветанию, что можно было лишь дивиться.

Еще в стародавние времена клан Драконов Ночи захватил себе солидный кус земли, но в течение нескольких столетий просто не знал, что с ними делать. Потом завел какое-никакое зерновое и животноводческое хозяйство, но им, по сути, никто всерьез не занимался, и потому доходов с него, разумеется, клан не получал. Но старался поддерживать на плаву. Когда же за все эти владения взялась Эрлика Тар, уже через десяток лет патриарх с удивлением увидел в активе своего клана лишнюю статью пусть небольшого, но дохода.

Полоса земли была огромна. На севере ее выращивали крыжовник и ягоду вроде морошки, разводили оленей, а на юге возделывали банановые, ананасовые, манговые плантации – словом, в этих границах на землях клана выращивали буквально все. Конечно, Эрлика Тар осуществляла лишь что-то вроде общего контроля, но сумела же она найти стоящих людей и так поставить дело, что все великолепно закрутилось само!

Отдавая должное таланту своей потомицы, Эндо восхищался ею, но у него нечасто появлялась возможность сообщить ей об этом. Даже поздравить с праздником – и то. До сих пор неприятный осадок остался у него от дня рождения Эрлики Тар, к которому готовились всем кланом – и в результате провели без именинницы. Ее известили открыткой, потому что сотовых телефонов она не признавала, но, как оказалось, открытку девушка получила лишь через два дня после торжества.

Она ничего не сказала тогда, и в результате запоздалые объяснения патриарха получились довольно нелепыми. Эрлика Тар всегда вела себя столь сдержанно, что по ее виду невозможно было догадаться, о чем она на самом деле думает. После двухдневного пребывания в руках законников она трое суток ничего не ела, ни с кем не разговаривала, и Эндо не на шутку испугался. Но когда девушка снова начала есть, дала согласие выйти замуж за Райно Хранителя Дайн, с которым ее «скрестили», и стала терпеливо вынашивать ребенка, патриарх успокоился.

И если потом его немного настораживала ее холодность в обращении с мужем и сыном, то он списывал ее на непривычку, а может, и на характер девушки.

Но успокоился он слишком рано. Девушка теперь работала в секретариате патриарха, сельским хозяйством вместо нее занялся другой клановый. Они виделись чаще, но о своей потомице Эндо по-прежнему знал очень мало. Она никогда у него ничего не просила, если и задавала вопросы, то лишь по работе. И когда вечером, накануне Совета, остановила его в кабинете, куда он заглянул за последней сводкой, а она заканчивала разбирать бумаги, патриарх решил, что речь снова о делах.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она.

– Это срочно? – спросил Эндо, прикидывая, успеет ли он наведаться в Технаро, пока там еще находится его сын, Алвэр.

Легкая ироническая гримаска исказила лицо Эрлики Тар, и это насторожило патриарха.

– Я не займу у тебя много времени.

– Что случилось, детка?

– Я просила бы тебя разрешить мне уйти, – слова явно дались ей нелегко.

– Уйти? Куда уйти? В отпуск?

– Нет… Уйти, то есть… умереть.

Несколько мгновений Эндо не мог понять, что происходит. Он умел соображать очень быстро (а как иначе, если зачастую от этого зависела жизнь, и не только его самого), но сказанное было настолько неожиданно, что сперва он решил, будто попросту ослышался. Эрлика Тар смотрела на него без улыбки, и на шутку это не походило.

Шагнув к ней, патриарх схватил ее за локоть.

– Что случилось, девочка моя? Кто тебя обидел?

Девушка молча смотрела на него, и до Эндо с запозданием дошло, какую глупость он сказал. Она ведь была не из тех, что по любому поводу бросаются в крайности.

– Ну, что же произошло? Ведь все шло хорошо.

Эрлика Тар пожала плечами.

– В последнее время? Ничего не произошло. Просто я устала.

– Господи, да что же за резон такой – устала? – почти рассердился патриарх. – Ты же еще совсем юна. Как ты можешь так говорить?

– Я прожила два хороших смертных срока. Почему ты считаешь, что мне не от чего было устать?

– Но должна же быть какая-то причина, – Эрлика Тар молчала. – Ладно, попробую догадаться. Это из-за того, что с тобой сделали Блюстители?

Она опустила глаза, и лицо ее стало особенно строгим. Но и ответа здесь, пожалуй, не требовалось. Эндо смутно догадывался, что произошло тогда, в метрополии законников, только не говорил с нею об этом, не спрашивал и не уточнял. Смутно припомнил, что отправлял тогда к потомице психолога, но она отослала врача и передала, что общаться с ним не хочет. Больше пытаться он тогда не стал и внезапно с болезненной остротой пожалел об этом.

– Я понимаю, – проговорил он, не дождавшись ответа. – Но почему ты тогда не пришла ко мне?

– Просить о разрешении… уйти? – девушка подняла взгляд.

– Нет. Сказать, что тебе настолько плохо!

Она усмехнулась.

– Ты всегда был занят.

– По такому случаю у меня нашлось бы время.

– Не хотелось отрывать тебя от важных дел.

– Да какие дела могут быть важнее моих собственных потомков!? – вскинулся он. – Эрлика Тар, так нельзя. Ты же понимаешь, я не могу разрешить тебе самоубийство.

– Почему?

– Потому что люблю тебя.

– Ты, как и всегда, думаешь только о себе.

– Но почему ты хочешь уйти? Неужели здесь, в этом мире, не осталось больше ничего прекрасного?

– Я ненавижу этот мир.

– Но у тебя есть муж, сын…

– Я ненавижу Райно.

– Почему же ты тогда не разведешься с ним? – изумился патриарх.

Девушка равнодушно пожала плечами.

– Но зачем? Он любит меня, а мне самой все равно.

– Так не бывает.

– Но так обстоит дело.

– А как же сын?

– Эвану я не нужна. Ему и отец-то не очень нужен. Хамоватый вырос юноша, наглый. Самостоятельный.

– Детка, но…

– Ты бы слышал, что он мне недавно заявил, когда пьяный домой вернулся!