Рука Оберона - Желязны Роджер Джозеф - Страница 23

В ответ на мой взгляд Ганелон утвердительно кивнул.

– Итак, теперь ты поверил, что у нас есть новая родственница, – сказал я. – Правда, довольно лживая и, вполне возможно, настроенная по отношению к нам враждебно, но все же родственница. Что ты намерен предпринять?

Бенедикт отпил вина.

– Я бы хотел верить в это родство. Мне оно почему-то очень приятно. Так что пусть оно либо так родством и останется, либо пусть будет опровергнуто наверняка. Если окажется, что мы и в самом деле связаны кровными узами, тогда я хотел бы понять мотивы ее действий. И еще я хотел бы понять, почему Дара никогда не давала мне знать о своем существовании? – Он поставил стакан и пошевелил в воздухе пальцами новой руки. – В общем, я хотел бы сперва расставить все по местам. Начиная с того, что ты пережил в Небесном Городе и что узнал о Даре и обо мне. Мне также чрезвычайно любопытна эта рука, которая ведет себя так, словно сделана специально для меня. Я никогда прежде не слыхал о том, чтобы из Тир-на Ног-та в Амбер попадали какие-либо материальные предметы.

Бенедикт сжал руку в кулак, разжал пальцы, покрутил кистью, вытянул руку от плеча, поднял ее и медленно опустил на колени.

– Рэндом провел отличную хирургическую работенку, не правда ли? – спросил он.

– Сработано отменно, – согласился я.

– Ну так что? Расскажешь мне эту историю?

Я кивнул и отпил вина.

– Во дворце Тир-на Ног-та, что наполнен чернильно-черными движущимися тенями, – начал я свой рассказ, – я ощутил настоятельную необходимость посетить тронный зал и вошел туда. Когда же тени как бы раздвинулись, я увидел тебя: ты стоял справа от трона и уже с этой рукой. Потом все вокруг еще немного прояснилось, и я увидел Дару, которая сидела на троне. Я подошел ближе и коснулся ее Грейсвандиром, что сделало меня видимым для нее. Она объявила меня несколько столетий как мертвым и потребовала, чтобы я немедленно вернулся в свою могилу. Когда же я спросил, кто ее родители, она призналась, что ее родословная восходит к тебе и адской деве по имени Линтра.

Бенедикт глубоко вздохнул, но ничего не сказал. Я продолжил:

– Дара пояснила, что время в тех краях, где она родилась, двигалось с такой скоростью, что там успело смениться уже несколько поколений. Она была первой в своем роду, кто обладал нормальными человеческими качествами. Потом она снова потребовала, чтобы я немедленно ушел. А ты, Бенедикт, в это время почему-то изучал Грейсвандир. А потом вдруг ударил меня – видимо, чтобы уберечь от опасности Дару, – и мы сражались. Грейсвандир мог достать тебя, а твоя рука могла достать меня. Вот и все. В остальном это был поединок призраков. С восходом солнца город начал таять, но ты лишь крепче сжал захват. И тогда я отсек механическую руку с помощью Грейсвандира и сбежал. Рука вернулась со мной, потому что по-прежнему сжимала мое плечо.

– Любопытно, – промолвил Бенедикт. – Я знал и раньше, что это место способно выдавать ложные пророчества, чувствуя тайные страхи и желания посетителя. С другой стороны, оно столь же часто открывало и неведомые дотоле истины. В данном случае, как и всегда, трудно отделить истинное от фальшивого. А что из этого понял ты?

– Бенедикт, – сказал я, – мне история происхождения Дары кажется правдивой. Ты ее никогда не видел, а я видел и не раз. Она кое в чем очень похожа на тебя. Что же касается остального… ты конечно же прав – убери истинное, и останется все остальное.

Он медленно склонил голову, и я был уверен, что не сумел убедить его до конца; однако же он не хотел просто так отказываться от решения этого вопроса. Бенедикт понимал не хуже меня, что это значит. Если он был намерен и дальше бороться за трон Амбера, то, возможно, в один прекрасный день он отречется в пользу своего единственного потомка.

– Что ты собираешься предпринять? – спросил я.

– Предпринять? – переспросил он. – А что предпринимает сейчас Рэндом в отношении Мартина? Я стану ее искать, найду, выслушаю всю историю из ее собственных уст и тогда уже решу, что делать мне. Однако это придется отложить, пока не будет решена проблема черной дороги. И именно это я также хотел обсудить с тобой.

– Вот как?

– Если время в тех краях движется со столь отличной от нашего времени скоростью, то нашим врагам его должно было хватить с избытком, чтобы начать новый штурм. Я не хочу ждать встречи с ними в случайных и ничего не решающих битвах. Я предлагаю проследовать по черной дороге до самых ее истоков и атаковать врага на его же собственной территории. И прошу твоей помощи и участия в этом походе.

– Бенедикт, – сказал я, – ты когда-нибудь смотрел на Двор Хаоса?

Он поднял голову и уставился на бесцветную стену палатки.

– Несколько столетий назад, когда я был еще молод, – начал он, – я участвовал в одной адовой скачке, надеясь доскакать так далеко, чтобы узнать, где конец всему. Там, под разделенными небесами, я смотрел сверху на ужасную пропасть. Я не знаю, это ли то самое место, проходит ли дорога так далеко – но если это так, я готов снова пройти этот путь.

– Это так, – кивнул я.

– Отчего ты так уверен?

– Я только что вернулся из Двора Хаоса. Темная цитадель по-прежнему высится там. И черная дорога ведет именно туда.

– Труден ли был путь?

– Вот, – сказал я, вытаскивая Козырь и передавая ему. – Работа Дворкина. Я нашел карту среди его вещей и случайно попробовал. И она перенесла меня туда мгновенно. И сразу же время удивительно убыстрилось. Там меня атаковал всадник, ехавший по туманной прозрачной дороге – такую на карте не изобразишь. Наши Козыри там почти не действуют. Возможно, из-за разницы во времени. Меня обратно вытащил Джерард.

Бенедикт внимательно изучал карту.

– Похоже, это именно то место, которое я видел тогда, – произнес он наконец. – Что ж, это решает вопросы с мобильностью. С любым из нас на той стороне, мы сможем перебросить войска прямо туда, как сделали это в тот день с Колвира в долину Гарната.

Я кивнул:

– Поэтому я и отдал тебе карту, просто в знак доброй воли. Но могут существовать и другие пути, менее опасные, чем отправка войска неведомо куда. Хотелось бы, чтобы ты как следует все обдумал, пока я не исследую все возможные пути до конца.

– Мне в любом случае придется воздерживаться от любых действий, пока мы не узнаем больше об этом месте. Мы ведь даже не уверены, будет ли там действовать твое автоматическое оружие, правда?

– У меня его с собой не было, так что попробовать я не мог.

Бенедикт поджал губы.

– Тебе и впрямь следовало подумать об этом заранее и прихватить с собой хотя бы что-то.

– Знаешь, обстоятельства отбытия этого как-то не позволяли.

– Обстоятельства?

– В другой раз. Сейчас это не главное. Ты говорил о том, чтобы пройти по черной дороге до ее истоков?..

– Да, ну и что?

– Ее настоящие истоки не там. Они здесь, в Амбере, в том черном пятне, что разрушило первозданный Образ.

– Понимаю. И Рэндом, и Ганелон – оба описывали мне ваше путешествие к тому месту и повреждения, которые вы обнаружили… Я вижу тут аналогию, возможную связь…

– Ты помнишь мое бегство из Авалона и то, как ты меня преследовал?

Вместо ответа он лишь слабо улыбнулся.

– В одном месте мы пересекли Черную Дорогу, – сказал я. – Помнишь?

Бенедикт прищурился.

– Да, – кивнул он. – Ты тогда проложил сквозь нее как бы тропу. И мир вернулся к своему нормальному состоянию в этой точке. Я уже забыл…

– Это произошло благодаря воздействию Образа на черную дорогу, – сказал я. – Причем я надеюсь, что такое воздействие можно использовать и в более широком масштабе.

– То есть?

– Уничтожить ее целиком.

Он отклонился назад и внимательно посмотрел мне в лицо.

– Тогда почему же ты медлишь?

– Мне нужна кое-какая предварительная подготовка.

– Как много времени на нее потребуется?

– Не слишком много. Может быть, всего несколько дней. В крайнем случае несколько недель.