Наследство Уиндемов - Коултер Кэтрин - Страница 23

— Добро пожаловать. Я так хочу поскорее узнать обо всем. Во-первых, почему ты перестал писать? Мне удалось лишь от мистера Уикса узнать, что Марк находится здесь, в Париже. Баджи понадобилось три дня, чтобы разыскать его.

— Я знаю, — спокойно ответил Спирс, — и сейчас расскажу тебе все.

— Его рука, Спирс? Почему ты не написал мне о ранении Марка?

Спирс помолчал какое-то время.

— Я не хотел тревожить тебя, — выдавил он наконец, глубоко вздыхая. — Боюсь, что рана все еще продолжает беспокоить его. Часть осколков не удалось удалить, они вошли слишком глубоко в предплечье. Первое время Марк даже не мог спать от боли. Но он отказывается от лечения, не позволяет даже подливать ему настой опия в чашку с чаем. Хотя я и позволял себе много раз ослушаться его ради его же блага.

Она вдруг страшно побледнела, и Спирс быстро добавил своим мягким и убедительным, как у викария, голосом:

— Но все же рана постепенно заживает. Операцию делать нельзя, поскольку кусочки очень мелкие. Остается лишь надеяться, что они сами постепенно выйдут наружу. Такое случается. Нужно лишь время, Дукесса.

— Время лечит.., будем надеяться.

— Именно, — сказал Баджи, неожиданно войдя в комнату.

— Мистер Баджи уже рассказал мне о твоем плане, Дукесса. Он потребует всей нашей изобретательности, — говорила Мэгги, входя в гостиную вместе со своим кавалером, успевшим убедить ее, будто в России его ожидает карьера министра иностранных дел. Почему бы ей и не войти под руку с ним в гостиную знатной английской леди? И что удивительного в том, что знатная английская леди, не имеющая ни компаньонки, ни своей горничной, ужинает в обществе рыжеволосой авантюристки и сумасшедшего русского казака?!

Спирс не дал ей сразу ответа, и Дукессе пришлось ждать до следующего вечера.

— Его сиятельство, — объявил, придя к ней, Спирс своим обычным невозмутимым тоном, но с несколько порозовевшими от возбуждения щеками, — попал в хорошую переделку прошлой ночью. Теперь он отдыхает в постели с двумя сломанными ребрами, черными разводами под глазами и кучей синяков на всем теле. Слава Богу, хоть его великолепные зубы не пострадали. Он все время усмехается, как нераскаявшийся грешник.

— Но как же мог он драться с больной рукой? Баджи рассмеялся.

— Мистер Спирс, Марк рассказал вам, как все это произошло?

— Да. Один из офицеров назвал его графом, лишенным своих владений, и тогда его сиятельство.., одним словом, он дал больше, чем получил. К сожалению, обидчик был не один, а с друзьями, в то время как его друга, лорда Хилтона, не оказалось рядом, он почему-то не присутствовал на этом балу. Не волнуйся, Дукесса, его ребра легко срастутся.

— Надеюсь, — сказала Дукесса вялым тоном. — Но как мог кто-то узнать о наших семейных делах?

— О, такие слухи имеют обыкновение расходиться молниеносно, подобно моровой язве, — сказал Баджи.

— Блестящая аналогия, мистер Баджи, абсолютно точная! Эти новости из разряда тех, что никогда не удается сохранить в секрете. Я оставил его сиятельство в обществе.., э.., любовницы. Она очень мило просила меня накупить всевозможных лекарственных снадобий, а пока прикладывает к его бровям примочки из своей розовой воды, мурлыкая какую-то песенку.

— Его любовница с ним? — Голос Дукессы вдруг стал очень высоким. — Залечивает его рассеченную бровь?

— Да, и несмотря на свое разбитое состояние, его сиятельство с большим интересом поглядывал на нее. Но невзирая на их нежные чувства, я все же думаю отправить ее к вечеру на собственную квартиру, которую нанял для нее его сиятельство. Если, конечно, она сама не уберется к моему возвращению. Даже если будет уже поздно, я непременно подскажу ей, что пора уходить. — Он осторожно смахнул клочок бинта, прилипший к рукаву его темно-синего жакета. — Возможно, вам будет приятно узнать, что она вовсе не относится к разряду гарпий, Дукесса. Напротив, она постоянно старается развлечь его разными игрушками и безделушками. По-моему, существо ее породы вряд ли может заботиться о ком-либо больше, чем о его сиятельстве.

"Как моя мама”, — подумала вдруг она.

— Я очень рада слышать это и чувствую себя теперь гораздо спокойнее. Редкое состояние с тех пор, как я перестала получать письма от вас, Спирс. Возможно, мне придется пригласить ее как-нибудь к себе на чашку чаю, чтобы отблагодарить за все заботы.

Спирс откинулся назад, пряча легкую усмешку.

— Пожалуй, это не такая уж и плохая идея, но боюсь, она будет несколько шокирована.

— Это будет неплохое начало, — сказала Дукесса, — надо же ей когда-нибудь узнать о моем существовании.

"Она собирается заявить ей о своих правах на Марка, — подумал Спирс. — Обычное дело. Но как все это банально”.

— Ее имя — Лизетт дю Плесси, — сказал он вслух. Дукесса не ответила.

— Его сиятельству очень нравится ее имя. Он считает, что оно приятно звучит.

— Я не верю, что оно ему так уж нравится, — сказала Дукесса. — И не хочу откладывать исполнение своего плана. В этом я солидарна с Баджи. Мы должны завершить все сегодня ночью.

— Да, если его сиятельство позволит мне выпроводить любовницу.

— Разве ты не собирался сделать это? Придумай что-нибудь.

— Мистер Спирс все сделает, Дукесса, — сказал Баджи. — Не беспокойся! Болезненное состояние его сиятельства лишь упрощает нашу задачу. К тому же его друг, лорд Хилтон, находится сейчас в Фонтенбло и не сможет быть нам помехой.

Она остановила свой взгляд на тяжелых парчовых шторах, слишком обильно затканных золотом. Чисто французское стремление к роскоши и великолепию.

— Его сиятельство нам будет крайне сложно обвести вокруг пальца. Если вы оба думаете иначе, то совсем не знаете его.

Глава 8

Было темно. Непроглядная ночь без луны и звезд, и на черном небе плотные серые облака, создающие далеко не романтическое настроение. На рю де Гренель совсем не было людей. Начинало накрапывать. Лишь в немногих особняках был свет.

"Литературный салон”, — подумала она.

"Мужчины наслаждаются со своими женами или любовницами”, — решил Спирс.

"Французские повара изобретают новые изысканные меню”, — мелькнула мысль у Баджи.

Дукесса запахнула плотнее свою накидку с капюшоном.

— Я иду с тобой. Не собираюсь стоять здесь, как вор в ожидании сигнала сообщника.

Через минуту они стояли у дома, где жил граф.

— Он спит, — сказал Спирс, указывая на совершенно темное окно в третьем этаже. — Я не рискнул дать ему всю порцию настойки опия, но все же он проглотил порядочно.

— Но что, если он не сможет говорить?

— Не беспокойся, Дукесса, — пошутил Баджи, — мы побрызгаем ему лицо розовой водой его любовницы, и он что-нибудь да скажет.

Она бросила на Баджи негодующий взгляд, но сдержалась и ничего не ответила. Черт побери этого Марка! Ей пришлось сплести настоящий заговор против него. Однако, проклиная его, она понимала, что наслаждается своим рискованным положением, упиваясь собственной смелостью и предприимчивостью. Страшно наслаждается!..

— Уже около трех ночи, — сказала она. — Все по расписанию. Чиновник, которого ты подкупил, будет здесь через десять минут. Как его имя, Баджи?

— Месье Жуно. Маленький голодающий человечек с женой и четырьмя детьми. Он охотно пошел на твое предложение и захватит все необходимые бумаги. Разумеется, все будет оформлено, подписано и скреплено по форме.

Она удовлетворенно кивнула, отступая на шаг, чтобы освободить Спирсу место у двери, которую было не так-то просто отпереть в темноте. Наконец, скрипнув, дверь отворилась, и они вошли в темный холл очень осторожно, прислушиваясь к звукам в доме. Спирс пошел к лестнице, Дукесса и Баджи — за ним. Внезапно она замерла, напуганная скрежетом стола, стоявшего сбоку от лестницы, о который она умудрилась споткнуться. Спирса, казалось, ничуть не взволновал этот шум, он продолжал спокойно подниматься.

Они были уже на середине лестничного марша, как вдруг наверху над ними зажглась свеча и прозвучал шутливый, с легким оттенком иронии мужской голос: