Аномальные каникулы - Гравицкий Алексей Андреевич - Страница 27

— Да я и не лезу, чего ты…

— На три метра отойди!

— Отошел, отошел. Не шуми. Глянь-ка, патроны!

— Не трожь!

— Да я ж только вот эту коробочку…

Тимур подошел к кабине автобуса, сказал Ворожцову:

— Тащи сюда этого следопыта.

— А что там? — спросила Леся, вставая рядом.

— Ничего хорошего. — Он мягко развернул ее обратно. — Поверь, тебе этого лучше не видеть.

Туман стал рассеиваться — приближалась гроза. В небе опять сверкнуло. Тимур успел про себя сосчитать до десяти, прежде чем зарокотал гром.

— Уже близко, — нахмурился он. — Километра три.

— Давайте поторопимся, — поддержал его Ворожцов, волоча за собой Мазилу. — Скоро ливанет.

Мелкий остановился рядом с Тимуром и взвесил на ладони запаянный полиэтиленовый пакет. Там было что-то тяжелое. Он стряхнул с упаковки землю, разорвал и показал картонную коробочку.

— Видать, жмурик обронил. Но ему уже не надо.

— А тебе-то они на кой хрен? — удивился Тимур, разглядывая маркировку. — Это ж «парабеллум». У нас такого ствола все равно нет.

Мазила заговорщически хмыкнул, распаковал коробку и вытащил двумя пальцами патрон, подцепив за желобок у капсюля. Ворожцов теперь тоже непонимающе глядел на мелкого. Девчонки отошли в сторону: их смертоносные железяки не интересовали.

— Есть ствол, — признался Мазила. Расстегнул куртку и достал из-за пояса знакомый угловатый пистолет. — Вот.

— Откуда он у тебя? — сжав зубы, выцедил Тимур.

— Я… — Мелкий растерялся. Понятно: он-то ожидал, что известие будет радостным. — Я подобрал. А что?

Тимур уже понимал, чей это ствол. Он открыл было рот, чтобы устроить Мазиле выволочку, но тут вплотную к мелкому неожиданно подступил Ворожцов. Взял того за отвороты куртки и пригнул к себе. При явном преимуществе в росте Мазила не сопротивлялся.

— Пистолет Сергуни, да? — зловеще поинтересовался Ворожцов.

Мазила обалдело кивнул и попытался высвободиться. Но Ворожцов держал на удивление крепко. В этот момент он никоим образом не был похож на ботана-зубрилку. Тимур даже сделал шаг, готовясь разнять драку.

— Ворожцов, ты чего завелся? — осторожно спросила Леся.

— А что ты еще подобрал? — продолжил тот допрос, не обратив на нее внимания. — Деньги, может? Или еще что?

— Да ничего я больше не брал! — Мазила вновь попробовал вырваться. — Пусти ты!

— Ты хоть понимаешь, что вчера произошло, идиот ты мелкий? — взорвался Ворожцов. — Ты понимаешь, что Сергея больше нет? Понимаешь, я тебя спрашиваю? Или все в игры играешь свои сталкерские?

— Э, ну-ка остынь, — жестко вклинился Тимур, беря Ворожцова за запястье. — Нашел время сцены закатывать.

Ворожцов опустил веки и знакомо засопел, разжимая кулаки. Мазила тут же отступил от него, одернул куртку и сплюнул.

— Все я понимаю, — обронил он. — Я все давно понимаю. Хватит меня тут за маленького…

Он не нашелся, как закончить фразу, и отвернулся.

В небе засверкало. Ярко и долго. Гром дробно раскатился над кладбищем автобусов, посреди которого стояли пятеро измотанных подростков, и напряжение между ними едва ли было меньше грозового.

Тимуру показалось, что после завтрака прошел не час, а целая вечность — такая усталость вдруг навалилась на него. На миг захотелось забить на всю эту дурацкую затею и вернуться домой. Выбраться из зябкого ада. Здесь все другое: правила, законы, порядки. Здесь потери слишком быстро забываются. Здесь затюканные тихони то спасают тебе жизнь, то выпускают клыки.

Но Тимур вспомнил отца с матерью, их постоянные споры на кухне, наплевательское отношение к нему и его мнению… И обида новой волной прокатилась внутри. Нет уж! Больше предки не станут помыкать им и относиться, как к ребенку. Раз уж он решил изменить себя, значит, так тому и быть. Никто не обещал, что дорога к цели окажется легкой.

— Проехали, — решительно сказал Тимур, поправляя рюкзак. — Нужно скорее разбивать лагерь, иначе попадем под ливень.

— Пошли, — хмуро отозвался Ворожцов, который уже немного остыл, выпятил нижнюю губу и опять стал похож на зубрилу. — Здесь слякотно. Поставим лагерь за пустырем.

Мазила фыркнул. Было видно, что мелкий всерьез обиделся на Ворожцова. Тимуру не улыбалось разводить по углам еще и этих двоих, поэтому он просто пошел вперед. Некогда сейчас распускать слюни.

Ворожцов нагнал его и молча пристроился рядом, водя своим ПДА туда-сюда. Остальные потянулись следом.

Туман окончательно рассеялся, и теперь было заметно, что автобусов здесь не так много, как казалось в размывавшей границы видимости дымке. Десятка полтора, не больше. За последним проржавевшим «ЛАЗом» начиналось поле, а дорога ветвилась. Правая тропа скрывалась за холмом, левая грунтовка тянулась к сосновому пролеску. А посередине шла вообще какая-то старая пашня.

На развилке Ворожцов притормозил.

— Налево? — обернулся Тимур, сбавив шаг.

— Да. Только…

Тимур остановился.

— Что еще?

— На сканере странные метки.

— Какие метки?

— Размытые. Сзади нас, метрах в ста.

— Помехи, наверное.

Ворожцов развернулся, отстранил мелкого и направил ПДА в сторону автобусов. Прибор пиликнул, завибрировал в его руке.

Мазила напрягся и поднял пистолет, который успел кое-как зарядить на ходу. Тимур тоже встал рядом, отодвигая притихших девчонок за себя.

Сверкнуло. На этот раз грохот почти сразу обрушился с неба. Порыв ветра принес запах дождя.

— Я боюсь, — произнесла Наташка за спиной. Четко и осознанно. В ее голосе не было больше истерики. В нем дрожал животный ужас и какое-то тихое, пугающее до озноба сумасшествие. — Хочу, чтобы Сережа вернулся.

— Тише, — одернул ее Тимур, ощущая, как мурашки бегут по шее и спине. — Нечего бояться. Просто помехи на…

Он не договорил.

Между автобусами мелькнула фигура, почти сразу — вторая. Оттуда донеслись неразборчивые голоса. ПДА задрожал, и Ворожцов еле успел сунуть его под мышку, чтобы не выдать себя громким пиликаньем. Но «плллум» все же раздался, и те, кто скрывался за автобусами, мгновенно притихли.

— Выруби шарманку! — шепнул Тимур. — И так запалился.

— Тогда и мы ничего не увидим, — возразил Ворожцов.

— Вырубай! Лучше так, чем быть мишенью.

Ворожцов суетливо закрыл программные окна, защелкал клавишей питания. Наладонник всхлипнул и вырубился.

— А теперь уходим, — тихо приказал Тимур. — Давайте живей! Мелкий, мы с тобой прикрываем.

Мазила направил пистолет на край ближайшего автобуса. Тяжелый ствол гулял в его руках, как живой. С непривычки он даже не сразу разобрался, где флажок предохранителя.

Ворожцов повел перепуганных девчонок к редколесью.

— Как думаешь, сталкеры или военный патруль? — бросил Мазила, отступая.

— Да плевать кто, — процедил Тимур, чувствуя, как сердце опять начинает заходиться в бешеном ритме. — Валить отсюда надо!

Из-за кабины высунулось что-то круглое. Тимур направил на предмет обрез и приготовился стрелять, но пригляделся и сообразил: каска. Кто-то высунул шлем-сферу на стволе автомата.

Проверяют.

Значит, те люди их тоже боятся.

Каска пропала. И почти сразу донесся грубый голос с сильным украинским акцентом.

— Слышь, хлопцы, вы с Темной Долины, чи шо?

Мазила, не останавливаясь, щелкнул курком. Тимур крутанул головой, отмечая, где остальные. Ворожцов с девчонками уже были на полпути к пролеску.