Постарайся простить - Мартон Сандра - Страница 4

Впрочем, Ника это не касалось. Ему предстояло иметь дело с ее отцом, принцем Витторио.

В конверте была также записка, написанная на плотной веленовой гербовой бумаге. Синьора Орсини просили сообщить секретарю принца о точном времени прибытия в Тоскану. Принц намерен не просто прислать за ним машину в аэропорт, а лично встретить синьора. И конечно же принц надеется, что синьор Орсини остановится на вилле Антонини.

Ник позвонил и, только набрав номер, спохватился, что в Италии была глубокая ночь. Он оставил голосовое сообщение, изъяснившись на своем, как он самокритично полагал, ужасающем итальянском, сообщив, что прилетит завтра, но не указал ни времени, ни номера рейса и максимально вежливо отказался от приглашения остановиться на вилле.

Прозвенел дверной звонок — курьер доставил заказанную тайскую лапшу pad thai.Ник снова расположился за барной стойкой, решив за едой продолжить изучение документов по винодельне Антонини.

К полуночи у него набралось множество вопросов и очень мало ответов.

Алессия мерила шагами зал прилета флорентийского аэропорта, и остатки ее терпения стремительно истощались.

Где-то среди ночи мафиози Орсини оставил голосовое сообщение. Он что, никогда не слышал о разнице во времени между Америкой и Европой?

Этот Орсини просто-напросто бандит. Его коэффициент умственного развития, как у улитки. Сообщение было наговорено на отвратительном итальянском. Не наговорено даже, а пролаяно на местном сицилийском диалекте. Ну а как еще мог говорить такой человек?

Хотя надо отдать ему должное, у него красивый голос — низкий, чуть хрипловатый. И слишком молодой для пожилого мужчины.

Его ночное сообщение не содержало никакой информации, кроме той, что он прилетает сегодня.

Алессия презрительно фыркнула. Естественно, сегодня! Ведь они об этом договорились с ее отцом. Да, мафиози еще что-то говорил об отеле… Это вообще непонятно, потому что отец предупредил, что тот остановится у них на вилле. И ни слова ни о рейсе, ни о времени прибытия!

Теперь вот она торчит в аэропорту, встречая все рейсы, которыми Орсини теоретически мог бы прилететь. Черт его знает, через какой город он летит — через Лондон, Париж… Алессия твердо решила, что рейс из Рима будет последним, который она встретит. Она и так провела в аэропорту целый день.

На табло высветилась информация о прибытии рейса из Рима. Слава богу! Если Орсини все-таки прилетел, то только этим самолетом. Итак, пять минут на выход пассажиров из самолета, десять — на получение багажа, еще десять — на прохождение паспортного контроля.

Ноги в туфлях на высоких каблуках гудели нестерпимо. Зачем ей здесь эти туфли от Диора? Их каблуки больше смахивают на стилеты. Глупо, конечно, но они идеально подходили к ее костюму цвета слоновой кости от Армани. Алессия одевалась очень тщательно, но не для того, чтобы произвести впечатление на Чезаре Орсини, а чтобы напомнить ему о том, кто есть она и кем был и, судя по всему, остался он.

Зачем мафиози хочет вложить деньги в их винодельню? В любом случае диктовать условия будет она. Это ее право, тем более отец сам втравил ее в это дело.

В зал ожидания начали выходить первые пассажиры с римского рейса. Три священника средних лет с чемоданами на колесиках. Два подростка с рюкзаками. Изможденная мамаша с орущим малышом на руках. Пожилой мужчина, опирающийся на трость. Молодая пара, держащаяся за руки…

И мужчина.

Высокий, темноволосый, в безупречно сидящем костюме, явно сшитом на заказ. Он шел быстро и решительно, при этом выражение его лица было настолько сердитым, что Алессия невольно сделала шаг влево.

И напрасно… Потому что мужчина, в свою очередь, сделал шаг вправо, чтобы обойти стоявшую на пути девушку.

Они столкнулись. И Алессии показалось, что по ней пропустили электрической ток.

Мужчина пристально посмотрел ей в лицо, и по тому, как сузились его глаза, Алессия поняла, что он испытал то же самое. Какие у него глаза! Цвета крепкого-крепкого эспрессо. Остальные части лица тоже впечатляли — прямой нос, квадратная челюсть, твердый рот.

Это было очень… мужское лицо. Очень красивое мужское лицо.

— Извините.

Алессия моргнула, приходя в себя. Голос мужчины был холодным и нетерпеливым. Было совершенно очевидно, что вместо слов извинения ему хотелось сказать: «Какого черта ты не убралась с моего пути?»

Алессия сделала шаг в сторону.

— Ваши извинения приняты, — надменно ответила она.

Мужчина удивленно вскинул брови.

— Замечательно, — пробормотал он и решительно прошел мимо.

Грубиян!

Стоп! Мужчина говорил по-английски. Она автоматически ответила ему… Значит, он американец… И голос?! Низкий, хрипловатый…

Пассажиры продолжали выходить, но когда поток иссяк, Алессия поняла, что Чезаре Орсини этим рейсом не прилетел.

Черт все побери!

Алессия крутанулась на каблуках и направилась к выходу из здания аэропорта. За стоянку ее черного «мерседеса» пришлось выложить уйму денег… Все, пусть отец сам разбирается с этим делом, с нее довольно!

Алессия повернула ключ зажигания, открыла окошко. Машина завелась, издала мощный, хоть и деликатный рев, но пешеходов это не смутило. Они толпой пересекали проезжую часть дороги, невзирая на правила. В Италии это было обычным явлением.

Алессия все-таки тронулась и стала медленно, но настойчиво продвигаться вперед. Толпа чуть расступилась, и она направила машину в образовавшийся просвет…

И во что-то врезалась. Послышался звон разбитого стекла — ехавший впереди «феррари» остался без задней фары.

«Господи, что теперь будет», — подумала Алессия, увидев, как открывается водительская дверца «феррари». Из машины вышел мужчина, обошел ее и выругался при виде разбитой фары. Потом поднял голову и посмотрел на Алессию…

Это был он! Высокий темноволосый американец. Теперь он был не просто сердит. Он был в ярости! Алессия вжалась в спинку сиденья, наблюдая за его приближением. Но она быстро взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и вышла из машины с улыбкой на лице.

— Извините, я не заметила вас.

— Не заметили? Это «феррари»!

Все, что хотелось сейчас Алессии, это поскорее попасть домой, сбросить туфли и снять измятый костюм, выпить стаканчик… или пару… вина.

— Сначала вы толкнули меня, потом не заметили мою машину.

— Мне не нравится ваш тон!

— Вам не нравится мой тон? — Мужчина оскорбительно расхохотался.

— Мы говорим не о том, — разозлилась Алессия. — Я предложила бы вам обменяться страховой информацией. Никто из нас не пострадал, всего-навсего причинен лишь незначительный ущерб вашей вульгарной машине. Тем не менее я прощаю вам ваши оскорбительные замечания.

— Вульгарная машина? У меня? И вы прощаете мне мои оскорбительные замечания? — Мужчина смотрел на Алессию с неподдельным негодованием. — Дьявол, что творится с людьми в этой стране! Нет прямого рейса из Нью-Йорка! Задержка в Риме, заявленная в сорок минут, на деле оказалась трехчасовой! И все потому, что идиот-механик уронил отвертку куда-то во внутренности двигателя!

Он продолжал говорить, но Алессия уже не слушала его, похолодев от дурного предчувствия.

— Вы говорите по-итальянски? — прервала она поток его негодования.

— Что?

— Я спросила, говорите ли…

— Нет. Несколько слов разве что. А вы что, паспортный контроль?

— Скажите что-нибудь на итальянском.

Он посмотрел на нее с сочувствием, но несколько слов все-таки произнес.

Алессия едва не задохнулась.

Нет, не от того, что он произнес, хотя это было несколько ругательств, а как! Он говорил не по-итальянски. Он говорил по-сицилийски! Низким, чуть хрипловатым голосом…

— Как вас зовут? — тихо спросила она.

— Что?

— Кто вы? Чезаре Орсини?

— Нет, — честно ответил Ник.

— Точно?

Он рассмеялся, а Алессия покраснела.

— Я подумала, что вы — это он, на кого я убила целый день.