Игры третьего рода - Долинго Борис - Страница 65

Солдаты подтащили упиравшегося человека к плахе – только теперь майор сообразил, что это никакая не разделочная колода, а самая настоящая плаха, – и один из них, вывернув несчастному руку, заставил его положить её на деревяшку.

Гончаров, чувствуя, что сам уже готов сорваться, тем не менее взял за полу куртки привставшего из-за стола Домашникова и зыркнул глазами на Фёдора и Альтшуллера, чтобы те сидели тише воды ниже травы.

Командир вооружённого отряда, ухмыляясь, отцепил от пояса здоровенный мачете. Оборванец задёргался, пытаясь вырваться из цепких объятий солдат, и закричал что-то истошным голосом, обращаясь ещё раз к президенту, но тот только сделал утвердительный знак палачу. Приспешники Аканде, сидевшие за столом, одобрительно залопотали.

Мелькнуло тяжёлое лезвие, хлынула кровь, и завизжал несчастный, оставшийся без кисти руки.

– … твою мать! – выдохнул Исмагилов, и даже Гончаров поморщился, искоса наблюдая за своим экипажем.

Исмагилов налил самогона и залпом выпил. Домашников сидел красный как рак, не отводя глаз от места экзекуции. «А это хорошо, что он краснеет», – машинально подумал Гончаров, вспоминая известные слова Цезаря о том, кто – краснеющий или бледнеющий солдат – более выгоден в экстремальной обстановке.

Семён Ефимович смотрел куда-то мимо в пространство, стараясь совладать с чувствами. За него, кстати, Гончаров волновался меньше всего – евреи, по его мнению, на бытовом уровне генетически являются нацией философов.

Визжащему негру перетянули культю верёвкой и вытолкали его за ворота. Доктор Аканде, сопровождаемый верным Болой, вернулся за стол. В воздухе висело тягостное молчание.

– Вам этого не понять, – важно молвил доктор Аканде, внимательно разглядывая россиян. – Это был вор: он посмел украсть коз из президентского хлева.

– А сколько коз он украл? – машинально спросил Пётр.

– Что?… Ах, ну какое имеет значение сколько? Да хоть бы и одну! Воровство есть воровство. Его не должно быть!

– А этот человек – он, собственно, кто? – поинтересовался Гончаров.

– Этот вор? – Аканде поднял брови. – Местный житель. Работать они не хотят, лишь бы украсть где-то что-то. Потому и приходится жестоко искоренять воровство. Да-да: суровое время – суровые законы.

– И что он будет теперь делать без руки? – спросил майор.

– Как что? – искренне удивился президент. – Скорее всего сдохнет.

Стараясь оставаться спокойным внешне, Гончаров начал сворачивать сигарету и пожал плечами:

– Оставшись без руки, он, пока не сдохнет, будет вашим заклятым врагом. Не лучше ли тогда просто казнить на месте?

– Нет, не лучше! Вот сейчас он продолжает какое-то время мучиться на виду у остальных, а значит, и общественное воспитательное воздействие наказания гораздо сильнее. Тем более какой он враг без правой руки?! – Аканде цинично засмеялся.

– Но вы теперь и сами не сможете использовать его как солдата!

– Ну и что? Да он и не нужен как солдат! Оружия всё равно не хватает, а дай ему оружие – неизвестно куда такой его повернёт.

Домашников шумно выдохнул воздух и вдруг сказал как ни в чём не бывало:

– Да бог с ним, с этим вором. Господин президент, мы с вами говорили про подозрительного проклятого американца. Что если мы сыграем как раз в ту игру, что предложил уважаемый Бола?

– Ах да, – вспомнил Аканде и вдруг совершенно по-русски предложил: – За это, кстати, стоит выпить.

Чаши снова наполнили. С каменными лицами Исмагилов и Альтшуллер отпили из своих посудин. Домашников, всё ещё красный, как из бани, держался, на удивление, спокойно. Впрочем, от жары все и так обильно потели.

Выпив чашу пива, Домашников извинился и пошёл к отхожему месту. Он уже хотел войти в грубо сколоченную хибару, как ветки кустов рядом с сортиром раздвинулись и показалась седая всклокоченная голова.

– Извините, сэр, – шёпотом и несколько шепеляво сказала голова на вполне приличном английском, – вы не из какой-нибудь миротворческой миссии?

– Что?! – опешил Пётр. – Из какой миссии?!

– Ну, возможно ООН. Они же приходят иногда в районы бедствий.

– А, вот вы о чём, – кивнул Пётр. – Откуда же сейчас здесь возьмётся ООН? Думаю, самой этой организации давно уже нет.

– Жаль, – вздохнул пожилой негр, – а тут многие их ещё ждут.

– ООН ждут?! Четыре года?! – не поверил своим ушам инженер. – Увы, горькая правда: никакая ООН сюда уже не придёт.

– Да я тоже так думаю, но многие люди надеются, – покачал головой негр. – Я Джошуа, вроде как садовник, да ещё и по дому работаю. А откуда вы? По вашему произношению я слышу, что не американец и не англичанин.

Домашников усмехнулся и объяснил. Джошуа вздохнул:

– Значит, через Арку точно можно уйти в другой мир?

– Можно, – сказал Пётр, сообразив, куда клонит старик, – но неизвестно, будет ли там лучше. Гуманитарной помощи от ООН там точно не дождётесь.

– Я понимаю, – кивнул старый садовник. – Президент Аканде строжайше запретил всем приближаться к Арке. Говорят, что на второй день, как на берегу появилась эта штука, несколько человек вошли туда и пропали, а президент не хочет, чтобы народ убегал от него. Поэтому он там поставил засаду, которая отстреливает всех, кто хочет бежать.

– А сам руки за коз рубит! Но там, с другой стороны Арки, совсем чужие миры, и я могу точно сказать, что во многих человеку придётся плохо. Там есть почти непригодные для нас планеты.

Старик усмехнулся – в верхнем ряду у него почти отсутствовали зубы.

– Вряд ли где-то простому человеку будет хуже, чем здесь. Президент карает за малейшую провинность.

– Это я уже успел заметить, – сказал Пётр, чувствуя, что его начало запоздало мутить.

– А три дня тому назад из Арки вышел отряд странных женщин с копьями. Президент перестрелял всех, а одну приказал пытать и подвесить на берегу.

– Я так и думал, – кивнул инженер.

– Вы, по-моему, хорошие люди, хоть и белые. Я хочу предупредить – не доверяйте Аканде. Он захватит вашу технику, а вас убьёт.

– Будем иметь это в виду, спасибо, – сказал Пётр. – Скажите, Джошуа, а вы не слышали о группе белых землян, тоже появлявшихся из Арки, может, чуть раньше отряда женщин?

Джошуа отрицательно покачал головой:

– Вы да ещё американец, который сидит сейчас в подвале у Аканде, первые белые, которых я видел здесь за последние годы. Но американец был один. Будьте настороже, помните, что самый опасный человек здесь даже не Аканде, а его советник, Бола. Это очень плохой человек. Это он вместе с Сэмом Эгву внушил Аканде, что можно творить полное беззаконие.

– Ну если бы ваш Аканде сам не хотел, то кто бы ему что внушил? – пожал плечами Домашников.

Старик не обратил внимания на эти слова.

– После того как они завладели оружием американца, – продолжал он, – Бола стал говорить, что можно захватить тут всё. А когда появились вы, то я слышал разговоры…

– Американец, что – много оружия с собой привёз?

– У него очень мощное оружие, я видел, как Аканде его проверял, – сказал садовник, поднимая вверх палец, и повторил: – Будьте настороже и, если получится, убейте Болу, он очень плохой человек. А то ещё много людей погибнет. Мне пора, они могут заметить. Сделайте так, как я сказал.

– Постараемся, – пожал плечами Пётр, но старик уже скрылся в кустах.

Домашников сорвал лист какого-то фикусоподобного растения и зашёл в сортир. Там его вырвало, он отплевался и вытер рот жестковатым местным «лопухом».

– Вот и пообедал, – сказал сам себе инженер. – Приятного аппетита, Пётр Борисович!

Он отправил естественную потребность, после чего прошёл несколько дальше за туалет и в сторону, где у забора располагались примитивные умывальники.

Подумать ему было о чём. Если пленник Аканде окажется действительно американцем, то получится, что он, Пётр Домашников, втянул товарищей и самого себя в авантюру, которая, скорее всего, закончится весьма плачевно. Но почему этот царёк хочет привлечь ещё и их БТР, если уже имеет какое-то «мощное оружие»? Хочет подстраховаться? Не до конца уверен? Но какое уж такое мощное оружие может быть у пришедшего пешкомамериканца?