100 великих кладов - Непомнящий Николай Николаевич - Страница 29

На место события приехали археологи. Они тщательно исследовали окрестности Борово, но больше ничего не нашли. Раскопки показали, что поблизости нет ни остатков древних построек, ни погребальных сооружений. Сокровище явно представляло собой клад, укрытый при чрезвычайных обстоятельствах.

Клад состоял из пяти предметов: трёх ритонов, кубка с двумя ручками и небольшого кувшина, изготовленных из серебра с позолотой. На двух ритонах и на кувшине были вырезаны надписи греческими буквами. По этим надписям учёным удалось установить, что сосуды изготовлены около 380–360 годов до н. э., в период расцвета фракийской художественной культуры, в городе Беос, находившемся в юго-восточной Фракии, на побережье Мраморного моря. Позже, когда в 1986 году в руки учёных попал знаменитый Рогозенский клад, стилистические особенности драгоценных изделий и их синхронность заставили специалистов задуматься: а не попала ли в их руки казна одрисских царей?

Центральное место в Боровском кладе занимают три ритона, завершающиеся протомами [2]коня, сфинкса и быка. Ритон традиционно занимал центральное место среди фракийских сосудов. Этот украшенный затейливым декором рог сочетал в себе функции культового сосуда и атрибута власти. По всей вероятности, ритон воплощал в себе жреческий аспект царской власти. Эта традиция уходит корнями в глубокую древность, во времена, когда верховный жрец одновременно являлся и политическим руководителем народа. Во многих фракийских памятниках герой-царь получает ритон из рук Великой Богини-матери или демонстративно воздевает его в момент своего апофеоза. Эта функция ритона как культового сосуда и одновременно атрибута политической власти известна и среди других древних народов: хеттов, персов, скифов.

Среди сосудов Боровского клада выделяется серебряный позолоченный ритон с длинным, изгибающимся вверх почти под прямым углом туловом, покрытым вертикальными каннелюрами, и протомой галопирующего коня в основании. Устье ритона обрамлено рядом круглых и овальных зёрен (жемчужин и овули) и украшено тонко гравированным орнаментальным фризом. Возможно, существовал ещё какой-то пластический декор, но, будучи плохо прикреплённым, он отвалился. Полуфигура коня моделирована очень пластично, с не вполне правильным обозначением мускулов на груди и шее и тремя врезавшимися складками возле опущенной головы. Уши коня повёрнуты вперёд, глаза выпуклые, косо подстриженная грива завязана в высокий пучок между ушами и тремя долгими прядями ниспадает на спину. Интересно, что мускулы на ногах стилизованы как цветы лотоса — это типично иранский приём.

Этот сосуд воспроизводит один из наиболее характерных типов фракийских ритонов. Конь играл большую роль в религии и идеологии фракийцев. Легендарный царь фракийского народа эдонов Резос славился тем, что имел многочисленные табуны коней, другой мифологический царь фракийцев — Диомед — владел конями, которых кормил человеческим мясом; исторический царь Котис I подарил своему зятю два стада белых коней и т. п. Конь был посвящён двум главным божествам фракийцев — солнца и войны. Этим божествам по традиции приносили в жертву лошадей.

В состав клада из Борово входит и большой серебряный кубок, позолоченный по верхней грани и по основанию ручки. На дне кубка изображена покрытая позолотой сцена, в которой грифон нападает на лань. Особое место среди предметов Боровского клада занимает кувшинчик-ритон. Он выделяется как своей специфической формой, так и многофигурными сценами, изображёнными на стенках сосуда. Превращение кувшина в ритон отмечено учёными-историками только во Фракии, и это ещё раз подчёркивает особую роль ритона в религиозных верованиях и культовых обрядах фракийцев.

Своей остродонной формой кувшинчик приближается к амфоре. Отверстие на дне окружено лентой шнуровидного орнамента, а в поле между ним изображены три водяных птицы, ловящие рыбу. Шейка кувшина отделена от яйцевидного тулова лентой овулов, которыми украшен и край устья.

Изображения на стенках сосуда разделены на два фриза. Лёгкая позолота играет на одежде и в волосах представленных здесь божеств и героев. В нижней части фигуры крупнее, что говорит о том, что именно здесь следует искать основной смысл всей композиции. Тут изображён эпизод из мифов о Дионисе-Вакхе, а именно — его свадьба с Ариадной, дочерью критского царя Миноса. На торжестве присутствует силен, восседающий на львиной шкуре с ритоном и фиалом в руках. Другой силен играет на двойной флейте, под её звуки танцует крылатый Эрос, а третий силен наливает в фиал вино, которое он черпает остроконечным кувшинчиком из огромного кратера, наполняющегося из источника, оформленного в виде львиной маски. Бородатый Дионис изображён с ритоном и фиалом в руках. Критская принцесса облачена в длинный хитон, в руках держит ленту — вероятно, свой девичий пояс.

В верхнем фризе мастер представил сцену Дионисийских мистерий. Сатиры и силены экзальтированно танцуют, размахивая зелёными ветвями и тирсами [3]. Старый силен несёт мех с вином, впавшие в экстаз менады держат в руках ножи и расчленённых на части жертвенных животных. В этом возбуждённом шествии выделяется своим спокойным, лирическим настроением пара влюблённых. Трудно сказать, что это за юноша и девушка. Юноша несёт на плече тирс, что характеризует его как участника мистерий, хотя мы знаем, что Дионисийские мистерии были открыты только для женщин. Может быть, это сам Дионис, изображённый в момент, когда находит Ариадну на острове Наксос?

Возможно, кувшинчик-ритон из Боровского клада был предназначен для исполнения обрядов культа Диониса. Судя по надписи на шейке, он был изготовлен придворным мастером одрисского царя Котиса I и вместе с другими ритонами подарен некоему гетскому владетелю. Наши скудные знания о царской идеологии у древних фракийцев не позволяют до конца постичь весь смысл изображений на священных сосудах, понять их назначение и воссоздать обряды, для которых они предназначались, но, вглядываясь в эти шедевры древних мастеров, мы вполне способны постичь всю глубину и силу фракийского искусства.

Сокровище из Летницы

Мало кто из болгарских крестьян, отправляясь на работу, не даст полной гарантии, что не вернётся с поля или виноградника со связкой увесистых фракийских золотых сосудов или с пригоршней римских или византийских монет — ведь разговоры о найденных или ненайденных кладах велись и ведутся почти что в каждом болгарском селении. Вот и жители села Летница, начиная в 1963 году постройку новой кошары для овец, наверное, были готовы ко многому. Но разве не ёкнет сердце, когда именно твоя лопата неожиданно стукнет о край большого металлического предмета!

Этим предметом оказался бронзовый котёл, наполненный какими-то пластинками и монистами. Он лежал на глубине 0,5–0,6 м — на том самом месте, где селяне затеяли копать яму для столба. С усилием вытащив котёл из земли, счастливые находчики разделили между собой серебряную с позолотой мелочь и разнесли её по домам. Однако о находке клада стало известно сотрудникам музея в городе Ловеч. Приехавшие в Летницу учёные провели исследование места находки, подобрав здесь ещё несколько серебряных бляшек, а потом пошли по домам, убеждая крестьян сдать найденные предметы, которые могут представлять большую ценность для науки!

Так, хотя и не целиком, сокровище попало в руки учёных. Оказалось, что клад из Летницы содержал большое количество золотых и серебряных предметов конской сбруи — налобники, наузники, нашивные бляшки и т. д. В числе находок были и хорошо сохранившиеся железные удила. Практически все предметы богато украшены. Несколько бляшек даже образуют целый иллюстративный цикл, посвящённый подвигам некоего фракийского героя. Он изображён в виде всадника, бросающего копьё, сражающегося с дикими хищниками — медведями и волками… Часть изделий клада из Летницы, несомненно, является делом рук греческого мастера, в то время как другие изготовлены местными фракийскими мастерами. Специалисты датируют эти предметы IV веком до н. э. и считают их весьма ценной находкой, проливающей свет на мифологию фракийцев и их верования, что позволяет лучше понять культуру и мировоззрение этого древнего народа.