Ловцы удачи - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 3

Я провел рукой по гладкому прохладному боку «Серебряного источника». Мы вместе прошли не одну военную кампанию. Жгли орочьих «Носорогов» в Болотистой стране, сопровождали шхуну кираллэты, сбивали разбойников и пиратов, вместе падали с небес, но всегда поднимались вновь. Расстаться с ним, последней частичкой прошлого, последним связующим звеном с моим народом, оказалось очень непросто.

Я надеялся еще его увидеть, но чувствовал, что скорее всего этого не случится, поэтому шепнул:

— Прощай.

И быстро пошел в сторону города по песку, влажному от морских брызг.

На душе скребли кошки.

Глава вторая

В которой в том числе речь идет и о нежно-персиковом цвете.

Заброшенная посадочная полоса была у меня на пути, и я вышел к ней возле ангаров, за которыми начинались неровные прямоугольники кварталов Прибрежного. Здесь оказалось уже не так пусто, как раньше, — на рулежной дорожке стоял стреколет, старенькая «Мушка». Рядом с ним возились двое — лохматый седовласый гном с пожелтевшей от табака бородой, в потертой кожаной куртке, и худенькая человеческая девчонка со смешливыми карими глазами и короткими волосами пшеничного цвета.

— Надо торопиться, — услышал я хриплый голос гнома. — Если это корыто не поднимется в небо, к ночи у нас будут проблемы.

— Успеем, — ответила девушка.

— Как они нас выследили? Уже столько времени прошло. Где же мы ошиблись?

Как видно, не один я хочу сегодня спрятаться. Вот и еще беглецы.

Заметив меня, гном нахмурился, вытер руки грязной тряпкой (отчего чище они не стали) и взялся за мушкет, прислоненный к ящику с инструментами.

— Это частная территория, парень! — грозно сказал он мне, приняв за человека, так как на моей голове был капюшон.

— А я думал, полоса заброшена, — миролюбиво ответил я ему.

Он тут же прищурился, уловив мой мягкий и певучий акцент. Существует шутка, что эльфа можно узнать даже в темной комнате исключительно по тому, как он произносит слова.

— Не цепляйся к нему, Флихал, — сказала девчонка, перестав крутить гайку, и махнула тяжелым ключом. — Тебе делать, что ли, нечего?

— Это эльф, Ромашка. Терпеть не могу скотских эльфов. Везде суют свой нос!

Я мог бы то же самое сказать о гномах, добавив лишь, что это сварливое и склочное племя недомерков, которые в любом споре обожают хвататься за все, что стреляет, колет или рубит.

— Лучше помоги мне здесь. Поставь, пожалуйста, калибратор, я не могу проверить, все ли цепи замкнуты правильно, — продолжала настаивать его спутница.

Гном заворчал, сплюнул и грозно буркнул мне:

— Проваливай отсюда, остроухий.

Он поднял с земли грязную запчасть, лег под днище стреколета, начав раскрывать один из отсеков.

— Не обращай внимания, он немного нервничает. — Летунья, в отличие от своего напарника, была гораздо более дружелюбной. — Заблудился?

Я прекрасно помнил «карту» города, которую увидел из кабины стреколета, поэтому лишь молча покачал головой.

— Не каждый день встретишь звезднорожденного в этих краях, — заметила она и добавила: — Не ходи через трущобы, там уже несколько дней неспокойно. Гоблины борются за свои права. Сразу за ангаром возьми влево, избежишь массы неприятностей.

— Спасибо.

Она сверкнула улыбкой, вытерла рукавом летного комбинезона чумазую щеку и вновь занялась работой. Гном же бросил на меня еще один недовольный взгляд. После того как его родственники из Вестхайма попытались перекрыть торговые фарватеры в наши леса и увеличить пошлины на демонов, а мы в ответ не продали им обладающую особыми свойствами воду из источников вековых эльфийских дубрав для остужения их горнов, вражда между северными кланами гномов и светлыми эльфами вышла на новый уровень.

В сотый раз за последние десять лет.

Я последовал совету девушки не лезть в трущобы. Обошел их стороной и, оказавшись на широком перекрестке, свернул направо, зная, что через шесть кварталов улица должна вывести меня к широкому проспекту, по которому я без труда доберусь до порта.

Прибрежный — крупный торговый и транспортный центр этого королевства людей, но также здесь живут и другие расы: орки, тролли, гномы, кобольды и хаффлинги. Все эти народы вполне уживаются, и конфликты между ними происходят гораздо реже, чем можно было бы ожидать. Люди, для которых здесь главное стабильная торговля, ввели жесткие законы, и если ты их нарушаешь, то въезд в город тебе заказан. А нет города — нет и возможности торговать, а значит, в карманах не звенят луидоры. Поэтому хотя некоторые прохожие и косились друг на друга, но вели себя мирно.

Я вышел к большому тенистому клену, растущему прямо на перекрестке — очень заметному ориентиру, и свернул направо. По этой стороне улицы тянулась высокая кованая ограда, вдоль которой стояли пирамидальные тополя. За ними начинался большой сад с огромными круглыми и квадратными клумбами, где преобладали алые и желтые цветы. Дорожки, выложенные голубым камнем, вели к белым беседкам и павильонам, а целая череда каскадных прудов была соединена друг с другом рукотворными водопадами. Отсюда ничего этого видно не было — деревья закрывали обзор, но я пролетал прямо над парком, так что прекрасно рассмотрел то, что скрыто от глаз обычных пешеходов.

Когда я добрался до широкого проспекта, то увидел серый, больше похожий на крепость храм с шестью куполами. С земли он выглядел огромным и величественным, а сверху больше походил на паука с ножками-лестницами, раскиданными во всех направлениях. Перед ним находился еще один перекресток. Дорога влево вела к центру города, дворцам знати и просторным кварталам с бордовыми крышами, зелеными лужайками и закованной в гранит набережной реки. А если идти прямо — сразу за храмом улица сужалась и начинался прибрежный район.

Мне было надо как раз туда.

Прохожих здесь оказалось гораздо больше, чем в других районах, и в некоторых переулках возникала настоящая давка. Приходилось протискиваться через эту толчею, вокруг меня звучала незнакомая речь разнообразных народов, и я вспомнил, как в первый раз попал в человеческий город.

Я был еще ребенком, и меня взял с собой мой дядя. Он возглавлял посольство эльфов, которое отправилось заключить союз с Лигой — южным королевством Грачиного края. Столица той страны была чем-то похожа на Прибрежный, и тогда она мне очень не понравилась.

Бесконечное нагромождение белого камня, уходящего в небо, сжимающего все, чего он касался, для меня, проведшего всю жизнь в лесах, выглядело дико. Дома, мостовые, колонны, дороги, набережные и взлетные полосы — куда ни кинь взгляд, везде один и тот же бездушный грубый материал, который могут любить только гномы. Место, где почти не росли деревья, не было ни травы, ни водопадов, ни игры солнечных лучей в ветвях, казалось мне мертвым, а запахи, которые разносил вялый ветер, ничем не напоминали аромат цветов и свежей зелени.

Сутолока, десятки рас, непонятные правила и языки. Я очень хотел вернуться назад, в Эллатейру, в просторные леса, которые полны ветра и солнца, но мой дядя лишь улыбнулся и сказал, что среди людей гораздо просторнее, чем у нас на родине.

— Здесь все неживое! — возразил я ему.

— Поверь, мой мальчик, в наших городах гораздо меньше свободы и жизни, чем тебе кажется. Я бы хотел жить здесь, а не в своем дворце.

Мне пришлось вырасти, чтобы оценить то, что он говорил. Моего дяди давно уже нет, и он умер в Эллатейре, но мне это не грозит. Похоже, я осуществил его мечту, и теперь моя жизнь будет связана с подобными городами. Надеюсь, находясь среди звездных дубов, он радуется этому.

По пути я внимательно читал вывески магазинов, пока не нашел ту, что заинтересовала меня.

Внутри помещение оказалось совсем маленьким — стойка, несколько шкафчиков, винтовая лестница, ведущая наверх, на узкий балкончик. Оттуда спустился рыжеволосый волшебник в пропыленном сюртуке.