В погоне за удачей - Коннелли Майкл - Страница 30

— Именно так. Они работали вместе.

— И вы позвонили Робин, когда не смогли связаться с Лилли.

— Точно.

— И по телефону она сказала, что Лилли уехала в Тампу повидаться с матерью.

— Нет, она не знала, куда исчезла Лилли. Робин просто предположила такой вариант.

— А до этого телефонного разговора вы были знакомы с Робин?

— Нет.

— Я хочу кое-что прояснить, мистер Пирс. Держу пари, что эта Робин зарабатывает себе на жизнь, развлекая мужчин. Короче, проститутка. А вы мне хотите втолковать, что женщина, занимающаяся таким промыслом, откровенно беседует по телефону с незнакомцем и даже делится с ним предположениями о пропаже партнерши по бизнесу. Тут очевидная неувязка, вам не кажется?

Услышав это, Пирс чуть не застонал от досады. Реннер не отпускал его ни на шаг, безжалостно докапываясь до истины в каждом, самом мелком эпизоде из его заявления в полицию. Рано или поздно это приведет к восстановлению полной картины детективных похождений Пирса. Ему хотелось как можно быстрее покинуть полицейский участок. И он прикидывал, что лучше сказать или сделать, чтобы положить конец этой тягомотине. Пирс уже не следил за стыковкой отдельных фактов в своем рассказе. Главное — выбраться отсюда. Если он сумеет дозвониться до Робин раньше Реннера, то все ей объяснит.

— Ну... полагаю, мне удалось подобрать нужные слова и убедить ее. Видите ли, я и в самом деле очень хотел разыскать Лилли и убедиться, что с ней все в порядке. Наверное, Робин тоже беспокоило долгое отсутствие подруги.

— И все это по ходу телефонного разговора?

— Ну да, по телефону.

— Что ж, понятно. Ладно, все это мы уточним у Робин.

— Да, спросите у нее самой. Теперь я могу...

— Вы не возражаете против детектора лжи, согласны пройти испытание?

— Что-что?

— Я говорю, детектор лжи. Это не займет много времени. Смотаемся в центр и там все сделаем.

— Ночью? Прямо сейчас?

— Да, наверное, сейчас не получится. Вряд ли удастся поднять кого-нибудь с постели, чтобы заняться вами. Но сделать это надо будет утром.

— Вот и отлично. Отложим до завтра. Ну, теперь-то я могу идти?

— Нам осталось чуть-чуть, мистер Пирс.

Реннер снова уставился в протокол. Пирс считал, что они уже перелопатили все его показания. Что там еще осталось невыясненным?

— Не понимаю, о чем нам еще говорить?

Реннер взглянул на него исподлобья, не поднимая головы.

— Ваше имя мелькало пару раз в нашем полицейском компьютере. Может, поговорим об этом?

Пирс почувствовал, как к лицу прихлынула кровь. Он кипел от злости. Тот полузабытый арест он вычеркнул из своей биографии. Испытательный срок истек, Пирс даже отмотал сорок часов на общественных работах. И все это было так давно. Откуда Реннер это откопал?

— Вы имеете в виду тот случай в Пало-Альто? Там не было никакого официального обвинения. Меня просто отстранили на один семестр от занятий. Я отбыл испытательный срок и отработал на общественной службе. Вот и все.

— Но вас арестовали при попытке выдать себя за полицейского.

— Это было почти пятнадцать лет назад, я еще учился в колледже.

— Хорошо, попробую объяснить, почему меня заинтересовало то, что вы представились полицейским. Это весьма напоминает теперешнюю ситуацию. Может, у вас просто комплекс героя, мистер Пирс?

— Нет, это совсем разные вещи. Тогда я просто хотел узнать нужные мне сведения. Социальная инженерия — чтобы выяснить номер телефона. Я выдал себя за полицейского, охраняющего студенческий городок, которому якобы понадобился телефонный номер. Вот и все. Никакого геройского комплекса, обычное юношеское дурачество.

— А чей телефонный номер, позвольте узнать?

— Профессора. Мне нужен был его домашний номер, которого не имелось в общем справочнике. Ничего особенного.

— В рапорте говорится, что вы и ваши приятели воспользовались этим номером, чтобы отомстить профессору. Поиздеваться над ним. Вместе с вами задержали еще пятерых студентов.

— Это была абсолютно безвредная шутка, но администрация решила раздуть дело и устроить показательное наказание за наше хакерство, которое тогда только набирало силу. Нас всех временно отстранили от учебы и приговорили к общественным работам, но наказание было несоразмерно суровым. Мы не причинили никакого вреда. Мелкая студенческая проделка.

— Простите, но я не думаю, что попытка выдать себя за полицейского — всего лишь безвредная шалость.

Пирс собирался еще возразить, но сдержался, понимая, что ему не переубедить Реннера. Он стал ждать очередного вопроса, но вместо этого детектив перешел к другому факту из его биографии.

— Тот арест произошел через год после того, как ваше имя впервые мелькнуло в полицейской хронике и попало в компьютер.

Пирс отрицательно покачал головой.

— Нет. Кроме того случая в Стэнфорде я никогда под арестом не был.

— Я и не говорю, что вас арестовали. Просто ваше имя попало в криминальную сводку. Ведь сейчас все хранится в компьютерной базе. Вы, как опытный хакер, должны это знать. Достаточно ввести имя и тут же получишь всю информацию, связанную с ним.

— Никакой я не хакер. И давно этим не занимаюсь. Вероятно, тот протокол, где упоминается мое имя, касается совсем другого Генри Пирса. Я не по...

— Не думаю. Кестер-авеню в Шерман-Оукс? У вас ведь была сестра по имени Изабелл?

Пирс похолодел, пораженный, что Реннер обнаружил его причастность и к этому событию.

— Жертва убийства 19 мая 1988 года.

Пирс лишь молча кивнул. У него было такое ощущение, будто он услышал страшную семейную тайну из уст незнакомца или с его кровоточащей раны неожиданно сползла повязка.

— Установлено, что убийство — дело рук серийного киллера по прозвищу Кукольник, настоящее имя Норман Черч. Дело закрыто в сентябре 1999 года, когда он погиб в перестрелке.

«Дело закрыто», — подумал Пирс. Словно Изабелл была всего лишь канцелярской папкой, которую захлопнули, сунули в пыльный ящик и навсегда забыли.

Оторвавшись от грустных размышлений, Пирс снова взглянул на Реннера.

— Да, это моя сестра. Что вас интересует? Как это связано с темой нашего разговора?

Реннер немного подождал, словно в чем-то засомневался, и на его усталом лице появилась слабая улыбка.

— Мне кажется, что связано очень прочно и одновременно никак не связано.

— Не улавливаю смысла.

— А смысл есть. Ведь она была старше вас?

— На несколько лет.

— Насколько я понимаю, она убежала из дома. И вы ее разыскивали, не так ли? Поскольку эта информация с компьютера, значит, так оно и было. Той ночью вы вместе с отцом...

— Отчимом.

— Хорошо, отчимом. Он послал вас в один из этих заброшенных домов, поскольку вы были ребенком. А в таких убежищах беспризорники, как правило, от своих сверстников не бегают. Именно так отмечено в протоколе. Там же говорится, что вы ее не нашли. И никто не нашел до тех пор, когда было уже слишком поздно.

Сцепив руки, Пирс оперся грудью на стол.

— Послушайте, какое это имеет отношение к тому, о чем мы здесь говорили? Я был бы крайне признателен, если бы вы наконец закончили свой бесконечный допрос.

— А связь здесь очень простая, мистер Пирс. Получается, что вы когда-то уже разыскивали пропавшую девушку, поэтому и не стоит удивляться, как энергично вы взялись за поиски незнакомой Лилли. Понимаете, куда я клоню?

— Нет, — произнес Пирс, удивившись своему сдавленному голосу.

Реннер кивнул.

— Ладно, мистер Пирс, пока можете идти. Но позвольте быть с вами откровенным: я далек от мысли, что вы поведали мне всю правду. Моя работа в том и состоит, чтобы разобраться, когда люди лгут, а когда говорят правду. Мне кажется, что либо вы лжете, либо скрываете что-то, а может, сразу и то и другое. Но знаете, я не слишком переживаю по этому поводу, поскольку такие факты рано или поздно неизбежно всплывут. Я умею не торопить события, мистер Пирс. Согласен, я продержал вас здесь слишком долго. Тем более такого образцового и добропорядочного гражданина, как вы. Но это потому, что я делаю все тщательно и обдуманно. И довольно скоро у меня в руках будет полная картина событий. Обещаю вам. А если удастся высветить некоторые важные фрагменты этой картины, которые вы пытались затушевать, это доставит мне дополнительное удовольствие. Надеюсь, вы понимаете, о чем я говорю?