Потаенный свет - Коннелли Майкл - Страница 49

– Каким образом? – спросила Райдер.

– Сначала я думал, что он просто заносит в список вымышленные буквы и цифры. Но это было рискованно, ведь она могла перепроверить. Поэтому я полагаю, что Саймонсон составил на своем компьютере второй, ложный, список, в котором фигурировали вымышленные номера и серии. Потом он сделал распечатку, подделал подпись своей напарницы и представил для визирования вице-президенту банка. Затем список отправили в страховую компанию, а после ограбления он попал в руки полиции и ФБР.

– Гарри, на встречу, которая намечалась на сегодняшнее утро, вы попросили меня принести оригинал списка. Зачем?

– Вам известно, что у поддельщика, даже самого опытного, всегда немного дрожит рука? Саймонсон просто скопировал подпись напарницы. Она подписывается одним безостановочным росчерком, а он останавливался почти после каждой буквы, хотя тоже не отрывал перо от бумаги. Думаю, на оригинале это ясно видно.

– Как все осталось незамеченным?

Я пожал плечами:

– Может, и не осталось…

– Дорси и Кросс? – полувопросительно произнесла Райдер.

– Думаю, Дорси. Кросс, напротив, помог мне. Собственно, он и натолкнул меня на розыск.

Линделл подался вперед. Мы приближались к эпизодам, где главным действующим лицом была Марта Гесслер, и он не хотел пропустить ни слова.

– Итак, Саймонсон представляет руководству список с вымышленными данными на банкнотах, а его дружки захватывают деньги и убивают Вона, – продолжила Киз Райдер.

– Совершенно верно.

– Как же случилось, что ранили Саймонсона? Его тоже намеревались убить?

– Нет. Согласно показаниям Фазио, это не входило в сценарий. Во всяком случае, это было последнее, что он успел сказать перед смертью. Ранение Саймонсона – чистая случайность. Пуля угодила в него рикошетом. Если Бэнкс придет в себя, он расскажет об этом подробнее. Я уверен, он расколется, чтобы свалить вину на других.

– Если он придет в себя, мы его потрясем как следует. Но медики говорят, что это еще под вопросом.

– Забавно, что рикошет пошел бандитам на пользу. Во-первых, в отношении Саймонсона не могло возникнуть никаких подозрений. Во-вторых, он получил от банка отступного. Правда, его не хватило бы на новый холодильник для пива, не то чтобы начать крупное ресторанное дело.

– Откуда вам это известно?

– Известно, и все.

– Хорошо, вернемся к эпизоду на съемочной площадке, – сказал Линделл. – Несмотря на пулю в заднице Саймонсона, ограбление проходит, как запланировано. Полицейские…

– Не совсем, как запланировано. Гарри подстрелил одного из налетчиков, – уточнила Киз Райдер.

– Да, и он, очевидно, умер в фургоне, когда они бежали с места преступления, – подхватил я. – Саймонсон сказал, что его похоронили в море. Его звали Коузи. В память о нем они так и назвали одно из своих заведений.

– Понятно, – произнес Линделл. – Но когда заваруха кончилась, полиция имела лишь мертвую Анджеллу Бентон и фальшивый список меченых банкнот, причем никто не знает, что он фальшивый. Проходит девять месяцев, и вот однажды Марта Гесслер вводит в свой компьютер список и видит, что серия и номер одной из банкнот ей знакомы…

– Погодите, погодите, я что-то не улавливаю, – остановила Линделла Райдер.

Пять минут мы с Линделлом рассказывали ей о программе, которую разрабатывала Марта Гесслер, и какое значение имело то, что она обнаружила.

– Ясно, – кивнула Райдер. – Она первая догадалась, что что-то неладно. Нашла номер и серию стодолларовой банкноты, которая фигурировала в числе улик по другому делу.

– Точно, – подтвердил я. – Совершенно случайно один из придуманных Саймонсоном номеров стоял на банкноте, которая уже была в денежном обороте. То же самое случилось позднее, когда на границе задержали Мусу Азиза. Серия и номер одной найденной у него сотенной бумажки совпадали с позицией в фальшивом списке Саймонсона. Милтон и пограничники развернули бурную деятельность, но она, естественно, ни к чему не привела. Между двумя событиями не было связи. Когда Марта Гесслер обнаружила, что номера и серии двух различных стодолларовых банкнот совпадают, – продолжил я, – она позвонила Джеку Дорси, поскольку его фамилия фигурировала в материалах, разосланных всем правоохранительным органам.

– Вы хотите сказать, Дорси прикинул, что к чему, и потребовал у Саймонсона свою долю? – воскликнул Линделл.

– Да. Тем более что у Дорси были финансовые проблемы. Следователь страховой компании проверил материальное положение всех полицейских, принимавших участие в данных событиях. Оказалось, Дорси по уши в долгах. У него двое детей в колледже, и еще двоих он тоже собирался отправить учиться.

– У каждого есть финансовые проблемы, – сердито вставила Киз Райдер. – Это ни о чем не говорит.

Мы все помолчали, потом я произнес:

– И тут возникает еще одна проблема.

– Агент Гесслер, – сообразила Райдер. – Она слишком много знала. Следовательно, ее надо было устранить.

Райдер не подозревала об отношениях Линделла и Гесслер, Линделл их не афишировал. Он сидел, опустив голову.

– Итак, Саймонсон и его дружки разделались с Гесслер. Дорси знал, что они сделали, но молчал, поскольку увяз в их махинациях по горло. Вскоре Саймонсон разделался в баре «У Ната» с ним самим. В Кросса и бармена пальнули для отвода глаз. – Райдер прищурилась и покачала головой. – Меня это не убеждает. Здесь что-то не вяжется. Гесслер пропала без следа. Ее убрали тихо. Миновало три года, и никому не известно, где ее труп.

Я волновался за Линделла, но старался не показывать виду.

– А с Дорси – совершенно иное дело. Помните знаменитую перестрелку между ковбоями в Коралле в Африке? Так и здесь: шум, выстрелы, двое ранены, один убит. В первом случае человек, растаявший как дым, во втором – кровавая бойня в людном месте. Абсолютно различные подходы.

– Если бы Дорси просто пропал, тогда подняли бы все его дела и могли выйти на Саймонсона. Поэтому они инсценировали неудавшееся ограбление.

– Меня это не убеждает, – твердила Киз Райдер. – Если мне не изменяет память, Марта Гесслер пропала по пути домой через перевал Сепульведа.

– Верно. Кто-то наехал на нее сзади, и она остановилась. Вы полагаете, что опытная вооруженная служащая силового ведомства сдалась без боя каким-то проходимцам, пусть их было даже четверо? В окрестностях должны были бы что-нибудь увидеть или услышать. Нет, она остановилась, поскольку чувствовала себя в безопасности. Марта Гесслер думала, что это полицейская машина.

Линделл стукнул кулаком по столу. Райдер убедила его. Я и сам видел сейчас зияющие прорехи в своей версии. Я заметил, что Райдер пристально смотрит на Линделла. Она догадалась, почему он так взволнован.

– Вы были хорошо с ней знакомы, правда? – спросила она. Линделл не ответил, лишь кивнул и сердито посмотрел на меня.

– Все-то ты проворонил, Босх.

– Проворонил? Ты о чем?

– О том, как ты действовал этой ночью. Так, будто негодяи должны явиться в Паркер-центр с повинной…

– Рой, – перебила его Райдер, – я считаю, нам не следует…

– Ты намеренно провоцировал их, – горячился Линделл. – Ты хотел, чтобы они поехали за тобой.

– Бред какой-то, – спокойно возразил я. – Один против четверых? Я сейчас разговариваю с вами лишь потому, что вовремя увидел «хвост» и вылез из дома, пока они занимались Милтоном.

– Да, верно. Ты заметил «хвост», потому что хотел его увидеть, тебе позарез нужен был «хвост»… Ты все проворонил, Босх. Если этот парень в больнице не придет в себя, мы никогда не узнаем, что случилось с Мартой и где она…

Голос у Линделла сорвался.

– Давайте не будем ставить под сомнение благородство намерений и обвинять друг друга. Мы все хотим одного и того же, – сказала Райдер.

– Только не Гарри Босх, – покачал головой Рой Линделл. – Он всегда был частным сыщиком, даже когда носил полицейский значок.

Я посмотрел на Киз Райдер. Она промолчала и отвела взгляд. Киз была согласна с Линделлом.