Игра начинается - Андерсон Кевин Джей - Страница 57

У Делраэля даже не было времени заскочить в сарай за щитом. Однако он был Воином и мог защищаться чем угодно. Делраэль переместил центр тяжести вперед и занес меч над головой, выставя острием вперед. Однако подумал, что максимум – это поцарапает огра.

Только Гейрот собрался обрушить на голову Делраэля свою увесистую дубину, как позади сарая раздался какой-то грохот, который сотряс воздух. Огр замер при звуках громового, но все-таки женского голоса:

– Гейрот! Ты заслуживаешь трепки, гаденыш! Людоед опустил дубинку, и она ударилась о землю. Ошарашенный, он замер с открытым ртом.

Делраэль боялся пошевелиться.

– Гейрот! Ты слышишь меня, нехороший мальчик? – вопрошал пронзительный женский голос.

– Мамочка? – тихо переспросил огр, не веря своим ушам.

Двойной частокол, окружавший Цитадель, накренился, и Делраэль увидел, как бревна зашатались под напором могучей силы. Еще один толчок, и стена подалась внутрь. Подпорки треснули, и скреплявшая их глина посыпалась на землю.

Отбрасывая в стороны сломанные бревна, словно это были обычные соломинки, женщина-огр вошла в Цитадель. Одна ее рука, размером с окорок, была на поясе, а в другой огромная баба держала дубину, похожую на кормило военного корабля. На выдававшемся вперед лбу торчали густые брови, а кожа была словно гравий. Каждая грудь имела размер бочонка пива. В длинных, похожих на канаты волосах болталась нелепая розовая лента, сделанная из старинного шелка Волшебников. Клыки мешали отвислым губам.

– Вот ты где! – Она постучала рукояткой дубины по шершавой ладони. Когда она говорила, ее глубоко посаженные глаза выражали тревогу и заботу, как и у любой настоящей “мамочки”.

– Я тебя так отлуплю, что тебе и не снилось! Посмотри на себя! Вообразил себя неизвестно кем в этом… – Она с отвращением произнесла:

– ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ прибежище! Разве этому я тебя учила? Теперь марш домой.

Гейрот повесил голову и зашаркал к дыре, проделанной в стене. Но Мамочка загородила ему путь, угрожая треснуть дубиной.

– Ты что, зверь? Выходи через дверь… До чего одичал, подумать только. Стыд и срам, ведь я тебя растила.

Огр покорно повернулся к тяжелым воротам, которые, как теперь заметил Делраэль, так и не были пробиты – еще один трюк Камня Воздуха. Людоед задержал взгляд на Делраэле, но мамочка шлепнула, подгоняя, своего сынка.

Делраэль слушал их топанье, удалявшееся вниз по тропинке с холма. И тут он ощутил вокруг полнейшую тишину и понял, что остался один во всей Цитадели. Все было кончено.

Откуда ни возьмись появился Брил. Он так задорно улыбался, что его тонкая бороденка стала шире, а морщины разгладились. Выглядел он очень усталым, но довольным. В каждой руке Недоволшебник держал по Камню.

– Я думал, что ты уже истратил все свои заклинания, – сказал Делраэль. – Ты ведь сделал четыре броска.

Брил улыбнулся:

– Если у меня ДВА Камня, количество положенных мне заклинаний определяется по другой таблице Книги. Я получаю одно дополнительное заклинание. Вместо четырех – пять заклинаний в день. А Гейрот об этом и не знал.

Делраэль хмыкнул и потрепал Недоволшебника по плечу:

– К счастью, его мамочка появилась как раз вовремя.

– Тут ей действительно надо отдать должное. – Брил поднял сверкающий бриллиант. Недоволшебник повернулся, чтобы посмотреть на стену Цитадели, развороченную “мамочкой”. Стена была цела и невредима.

– Чертова “мамочка” отведет Гейрота в болото и, может быть, даже заставит выкупаться в одном из омутов. Она велит ему впредь слушаться маму и вести себя хорошо.

Делраэль заметил в глазах Брила лукавый блеск.

– Да, создавать мнимые предметы оказалось легче, чем я предполагал.

Делраэль опустил взгляд и увидел корону – ничего себе, да это просто соломенная плетенка. Значит, на самом деле не было никакого нападения, никакого войска огров. Ведь и вправду огры всегда действуют в одиночку! От этих мыслей у воина разболелась голова.

– По крайней мере, мы теперь в полной безопасности.

* * *

В горах завывали студеные ветры, впиваясь в тело острыми иглами. У Трайоса болели уши, тело было словно налито свинцом – организм пресмыкающегося не был приспособлен к холоду. Снег, застывший на веках, мешал смотреть. Дракон чувствовал, что вот-вот упадет на ледяные скалы от усталости и впадет в спячку.

После целого дня выматывающего преследования Трайос оказался в скалистой студеной местности. Маленький дракон сумел каким-то образом ускользнуть от него среди снегов и свирепых ледяных ветров.

Изнемогающему от усталости Трайосу показалось, что за одним из снежных утесов промелькнул маленький толстый дракон. Он метнулся в том направлении, выжимая из себя последние языки пламени. Лед растаял, но вместо Рогнота перед ним предстала голая скала. Быть может, гаденыш-брат опять ускользнул, а может быть, его там и вовсе не было.

Рогнот затерялся среди арктического холода и бушующих ветров – так ему и надо! Большой дракон стряхнул с чешуек наросший на них лед, освободившись от лишнего веса. Он раз и навсегда избавился от Рогнота, тот никогда уже не напакостит.

Трайос развернулся и полетел обратно на юг, в сторону Цитадели. По пути он восхищенно рассматривал расстилающиеся внизу гексагоны. Теперь ему не придется довольствоваться лишь крошечным островом.

Трайос ощущал гордость, оглядывая землю. Свою землю.

Глава 13

Драконова гора

Вейлрет подался вперед, стиснув края лакированного стола, за которым сидел Поль Дирак.

– Прошло уже шесть дней!

Гость Ситналты взял себя в руки, чтобы не стукнуть по столешнице кулаком, и постарался говорить мягче:

– Пожалуйста, дайте нам какую-нибудь лодку. Мы должны попытаться спасти их.

– Ну нельзя ждать больше, – взмолился Пэйнар. – Мы должны что-то предпринять. Только не бездействовать.

Дирак не выдержал взгляда искусственных глаз Пэйнара. Два профессора создали для него зрительное устройство. Это была емкость, сделанная из прозрачных пластин горного хрусталя и наполненная жирными кислотами, в которых плавали линзы. Линзы передавали свет электрохимическим элементам, а те уже контактировали с нервными окончаниями.

Получив новые глаза, бывший слепец стал жадно разглядывать все вокруг, пытаясь ухватить взором каждую пылинку, каждую деталь и финтифлюшку. В лаборатории Верна и Франкенштейна он заглянул почти в каждый уголок.

– Я больше не беспомощный! Я вам не тюфяк какой-нибудь, – повторял Пэйнар, пока не надоел ученым.

Но зато теперь, в кабинете Дирака, Пэйнар и Вейлрет отчетливо чувствовали свою беспомощность. Здесь многое говорило о призвании владельца кабинета: доска, чертежный стол, на доске уравнения, ждущие своего разрешения. Но все было слишком уж организованно, слишком чисто, как на выставке. За чертежный стол, похоже, давно никто не садился, и уравнения явно были не первой свежести. Вейлрет не мог припомнить, чтобы он когда-нибудь видел следы мела на пальцах Дирака. Майер никогда не говорила, сколько времени утекло с момента последнего, семидесятого, изобретения ее отца.

– Ваши друзья согласились принять участие в научном эксперименте. – Дирак восседал за письменным столом в высоком кресле. Он сплел пухлые пальцы и неспешно елозил локтями по лакированной столешнице. – Господа Вейлрет и Брил взялись испытать шар профессора Верна. Поскольку, действительно, прошло уже шесть дней, можно сделать следующие заключения; либо что-то случилось с шаром и ваши друзья погибли, упав в море.., либо они добрались до острова Роканун и попали в лапы дракону Трайосу. В любом случае они мертвы. – Главмудрец щелкнул пальцами и выпрямился.