В любовной западне - Грин Эбби - Страница 6

Пораженный, мужчина просто смотрел на нее, и Джипси почувствовала, как в душу закрадывается плохое предчувствие.

Не получив от него ответа, Лола, неуверенно оглянувшись на мать, вернулась к ней. Джипси подняла дочь на руки и прижала к себе.

— Как, ты сказала, ее зовут? — спросил Кристофайд после нескольких минут напряженного молчания, и Джипси чуть не закрыла глаза в отчаянии.

«Он догадался».

Да он должен быть слепым, чтобы этого не заметить. У Лолы такие же серые глаза, как у него, и сейчас Джипси заметила, что и подбородок, и лоб ее дочь унаследовала от отца. Девочка была так похожа на него, что и сомнений быть не могло.

— Лола, — тихо сказала Джипси.

— Сколько ей? — хрипло, словно бы через силу спросил он.

На этот раз она закрыла глаза — всего лишь на секунду. Неизбежность тяжелым камнем легла на плечи. Даже если сейчас ей удастся его выпроводить и сбежать, придется менять имя, чтобы он не нашел ее снова, а в данных печальных обстоятельствах это невозможно.

— Год и три месяца.

— Не слышу, — быстро сказал он.

Джипси поморщилась от грубости его тона и обреченно повторила:

— Год и три месяца.

В первый раз их взгляды встретились, и она увидела тот клубок чувств, что таился в их глубине: подозрение, понимание, ужас, шок…

— Но, — медленно произнес он, — это невозможно. Если ей год и три месяца и если ты, конечно, не переспала с кем-то сразу после меня, значит, она моя дочь. А так как ты ни разу не связалась со мной за все это время, значит, это не мой ребенок.

Джипси начала задыхаться, прижав девочку, которая почувствовала нарастающее напряжение, к себе крепче.

— Я ни с кем после тебя не спала. — Посмотрев ему прямо в глаза, женщина сглотнула. — Я вообще ни с кем не спала после этого. И до тебя тоже.

Наверное, не стоит упоминать, что до Кристофайда у нее был всего один любовник — парень, с которым она встречалась еще в колледже.

— И ты хочешь сказать, что это моя дочь? — осторожно произнес мужчина. — Эта малышка — моя дочь?

Джипси коротко кивнула.

Ей было жарко и холодно одновременно, на коже выступил холодный пот. И в этот момент, очень правильно выбрав время, Лола, заскучавшая от отсутствия внимания, принялась хныкать.

— Она голодна, — с радостью ухватилась за это Джипси. — Мне нужно ее покормить.

Как последняя трусиха она бросилась на кухню, где усадила девочку на ее стульчик и принялась болтать с ней. Она знала, что близка к истерике, ведь посреди соседней комнаты стоит человек, способный их уничтожить.

Рико был не уверен, что все еще способен держаться на ногах. За всю свою жизнь он не испытывал такого удивления, даже шока. Вся его выдержка, которую он выработал еще в шестнадцать, когда начал строить свою собственную жизнь, и которой так гордился, исчезала на глазах.

Все его чувства словно притупились, в том числе и злость. Рико мог думать только о словах Джипси: «Пожалуйста, оставь нас» — и том, что ощутил, взглянув впервые в глаза дочери. Было такое ощущение, что он пропустил шаг и чуть не упал, хотя все это время стоял неподвижно.

Когда она подошла к нему и посмотрела на него таким невинным взглядом, его сердце сжалось, и Рико почувствовал, как летит с большой высоты в пропасть. Пропасть серых глаз такого же уникального оттенка, как у него, который он унаследовал от отца. Сейчас мужчина чувствовал себя весьма любопытно — словно крохотный кусочек его души встал на место, хотя он даже не знал о его отсутствии.

Все это слишком. Повинуясь слепому инстинкту, он выбежал из квартиры Джипси и бросился к машине, его водитель даже подскочил от неожиданности. Задыхаясь, Рико рванул дверцу автомобиля на себя и забрался внутрь. Доставая бутылку виски и делая большой глоток прямо из горлышка, он запоздало отметил, что все еще идет дождь.

Водитель быстро занял свое место, чувствуя, что босс хочет как можно скорее отсюда уехать.

Сжимая бутылку в руке, Рико начал понимать, что эта женщина предала его наиболее низким способом из всех возможных.

Он был уверен, что не нужен своему биологическому отцу, хотя на самом деле это было не так. Однако его мать и отчим старательно поддерживали в нем это убеждение. И вот история повторяется — Джипси Батлер воспитывает его дочь, его плоть и кровь, причем она явно не хотела, чтобы он узнал о девочке. Она пыталась его выпроводить!

В шестнадцать он поклялся, что никогда больше не будет чувствовать себя беспомощным. Эта клятва стала его девизом, когда он нашел своего биологического отца и они оба поняли, как чудовищно им врали, причем годами. Тогда слово «доверие» исчезло из его лексикона.

Рико содрогнулся, представив, как же близок был к тому, чтобы никогда не узнать о собственной дочери, стоило только выбрать вчера другой ресторан. Посмотрев сквозь все еще открытую дверь на это подобие дома, он отставил бутылку, преисполнившись решимости.

Его жизнь изменилась навсегда, и будь он проклят, если не изменит и их жизни. Теперь где-то глубоко внутри росла решимость никогда больше не выпускать Джипси и ее дочь из виду. Ярость и чувство собственничества, наряду с желанием наказать Джипси за содеянное, жгли огнем.

Джипси трясло, она изо всех сил пыталась взять себя в руки, закончив кормить Лолу и прислушиваясь в надежде услышать, как машина Кристофайда отъезжает. Скорость, с которой он выбежал из ее квартиры, и обрадовала, и разозлила ее. Пусть в противном случае сбудется ее худший кошмар, но как он мог так быстро отвергнуть свою дочь?

Готовая защищать Лолу, Джипси ругала Рико Кристофайда на чем свет стоит, хотя и предполагала подобную реакцию. Он точно так же, как и ее отец, отвергал собственную дочь.

Джипси уговаривала себя, что это самый лучший вариант из всех возможных: она избавилась от чувства вины, сказав Кристофайду о дочери, и по жизни им лучше идти порознь. Когда Лола подрастет, она хотя бы сможет сказать ей, кто ее отец, добавив, что они просто не сошлись характерами. Она снова почувствовала себя виноватой, подумав, как Лола может расценить социальное неравенство в их ситуации, но она тут же себя успокоила, что миллиарды Рико Кристофайда не делают его хорошим отцом. Кто знает об этом лучше ее?

Ее собственная жизнь изменилась навсегда, когда ее бедная мать, страдающая от болезни, попросила отца забрать Джипси. Он был владельцем компании, где Мэри Батлер работала уборщицей. Он был богатым и влиятельным человеком, который, воспользовавшись своим положением, переспал с ее матерью, наобещав ей золотые горы. Однако, как только она сообщила ему о своей беременности, он быстро ее уволил. Мэри так и не смогла найти другую работу и оплатить счета за квартиру и очень скоро оказалась на улице.

Первые месяцы своей жизни Джипси провела в женском кризисном центре, куда ее мать пришла, разродившись на Рождество. Потихоньку Мэри Батлер снова выстроила свою жизнь, все-таки найдя работу и небольшую квартирку в неблагополучном районе Лондона.

Джипси с детства знала, что у ее матери нестабильная психика, и быстро научилась замечать все признаки срыва, чтобы позаботиться о ней. Или о них обеих. Но как-то раз она вернулась из школы и обнаружила мать без сознания на диване, рядом с ней лежал пустой пузырек из-под таблеток.

Врачи едва успели ее спасти, и шестилетнюю Джипси не поместили в приемную семью лишь потому, что Мэри заверила социальных работников, что передаст девочку отцу. Так и получилось, что Джипси оказалась у отца, который ее не хотел, больше свою мать она никогда не видела. Только годы спустя она узнала, что ее отец не разрешал матери навещать ее…

* * *

Джипси отвлеклась от печальных воспоминаний, прислушиваясь, но так и не услышала звука отъезжающей машины. Что он там делает? Убедившись, что Лола крепко держит пластиковую чашку, из которой пила, она поднялась. Дверь в квартиру была по-прежнему распахнута, и Джипси подошла, чтобы ее закрыть.