Невеста герцога - Куин Джулия - Страница 45

Грейс начала что-то говорить, запинаясь и краснея, чем немало позабавила Амелию.

— Значит, да.

— Это не имеет значения, — промямлила Грейс.

— Конечно же, имеет, — отозвалась Амелия с лукавым видом. — А ты ему нравишься? Нет, не отвечай. Я вижу это по твоему лицу. Ладно. Теперь я определенно не выйду за него замуж.

— Ты не должна отказываться из-за меня, — возразила Грейс.

— Что ты сказала?

— Все равно я не смогу выйти за него замуж, если он станет герцогом.

Амелия Готова была ударить ее. Как она смеет отказываться от любви?

— Почему?

— Если он станет герцогом, ему нужно будет жениться на ком-нибудь подходящем. — Грейс бросила на нее острый взгляд. — Твоего ранга.

— О, не говори глупости. Можно подумать, что ты выросла в приюте.

— Ситуация и без того скандальная. Он не должен усугублять ее, шокируя публику выбором невесты.

— Ты не актриса, чтобы шокировать публику. Поговорят неделю и забудут. — Она замолкла, ожидая от Грейс отклика, но та выглядела такой расстроенной и такой… печальной. Амелия едва могла вынести это. Она думала о Грейс, влюбленной в мистера Одли, и о себе, идущей на поводу у других людей.

Она не хотела, чтобы было так.

Она не хотела быть такой.

— Я не знаю, что на уме у мистера Одли, — сказала она, — и каковы его намерения, но если он готов отдать все за свою любовь, тебе тоже не следует сдаваться. — Она потянулась к Грейс и сжала ее руку. — Нужно быть храброй. — Она улыбнулась, имея в виду не только Грейс, но и себя тоже.

И добавила шепотом:

— Я тоже постараюсь.

Глава 17

Путешествие в Батлерсбридж проходило в значительной степени так, как Томас и ожидал. Вместе с Джеком и лордом Кроулендом он ехал верхом, наслаждаясь хорошей погодой. Они почти не разговаривали. Собственно, весь разговор сводился к обмену репликами, когда кто-нибудь из всадников вырывался вперед, проезжая мимо других, или отставал.

Время от времени кто-то делал замечание относительно погоды.

Лорд Кроуленд, казалось, заинтересовался местными птицами.

Томас пытался любоваться пейзажем. Окрестности были даже более зелеными, чем в Линкольншире, и он гадал, сколько здесь выпадает дождей. Если уровень осадков здесь больше, то как это отражается на урожае. И как это сказывается на…

Хватит!

Урожай, животноводство… все это теперь отвлеченные материи. У него нет ни земли, ни живности, не считая его лошади, а может, даже этого нет.

У него ничего нет.

И никого.

Амелия…

Перед его мысленным взором возникло ее лицо, непрошеное и тем не менее такое желанное. Она оказалась гораздо умнее и глубже, чем он ожидал. Он не любил ее — сейчас, во всяком случае, — но… тосковал по ней. Смешно, учитывая, что она находилась в карете, в двадцати шагах позади него. Он видел ее, когда они остановились в полдень перекусить. И они завтракали вместе.

У него не было причин тосковать по Амелии.

И все-таки он тосковал.

Ему не хватало ее смеха за обеденным столом и теплого сияния ее глаз на рассвете.

Как будто он когда-либо видел ее на рассвете!

Но ему все равно не хватало этого.

Он оглянулся через плечо на карету, наполовину удивляясь, что она выглядит в точности так, как полагается, а не изрыгает языки пламени через окошки.

Его бабка была сегодня в отличной форме. Вот о чем он не будет тосковать, когда лишится титула. Вдовствующая герцогиня Уиндем была не просто бременем на его плечах, она была сущим проклятием. Порой ему казалось, что весь смысл ее жизни состоит в том, чтобы усложнять его жизнь насколько это возможно.

Впрочем, бабка была не единственной обузой, от которой он был бы рад избавиться. Бесконечная писанина.

О ней он точно не будет скучать. Отсутствие свободы. Всем казалось, что он может делать что захочет, имея столько денег и такую власть. Но увы, он привязан к Белгрейву. Точнее, был привязан.

Он подумал об Амелии, о ее мечтах об Амстердаме.

Черт! Он может завтра же отправиться в Амстердам, если пожелает. Прямо из Дублина. Он может посетить Венецию, Вест-Индию. Нет ничего, что помешало бы ему…

— Вы счастливы?

— Я? — Томас удивленно взглянул на Джека, сообразив вдруг, что он насвистывал. Насвистывал! Он не мог вспомнить, когда в последний раз делал это. — Наверное. Прекрасный день, вы не находите?

— О да. Прекрасный день, — отозвался тот.

— Нам следует радоваться, что мы не заперты в карете с этой старой мегерой, — заявил лорд Кроуленд. — Пардон, — добавил он, вспомнив, что старая мегера приходится бабушкой обоим его спутникам.

— Передо мной можете не извиняться, — сказал Томас, развеселившись. — Я полностью с вами согласен.

— Мне придется жить с ней? — заволновался Джек.

Томас усмехнулся, глядя на него. Неужели он только что осознал тяжесть своего бремени?

— Можете отправить ее на Внешние Гебриды.

— А почему вы этого не сделали? — осведомился Джек.

— О, поверьте, я так и сделаю, если вдруг завтра окажется, что я еще обладаю властью над ней, А если нет… — Томас пожал плечами. — Мне понадобится какая-то работа. Я всегда хотел путешествовать. Возможно, я стану вашим представителем в далеких странах. Возможно, мне понравится такая жизнь.

— Ради Бога, — буркнул Джек, — перестаньте болтать чепуху.

Томас окинул его любопытным взглядом, не впервые подумав, что творится в голове его кузена. Лицо Джека осунулось, взгляд был угрюмым.

Он явно не хотел ехать домой. Нет, он боялся ехать домой.

Томас ощутил вспышку сочувствия к человеку, которого должен был бы презирать и ненавидеть. Но ему было нечего сказать и не о чем спросить.

Поэтому он промолчал и не сказал больше ни слова до конца путешествия. Часы шли, и к вечеру похолодало. Они миновали несколько очаровательных деревенек, маленький, но оживленный городок и въехали наконец в Батлерсбридж, деревню, где вырос Одли.

Ей следовало бы выглядеть зловеще, подумал Томас. С длинными бесформенными тенями и неведомыми зверями, завывающими в ночи.

Ведь это здесь он лишится той жизни, которую привык считать своей. Казалось неправильным, что она выглядит такой мирной и живописной.

Джек, находившийся впереди, существенно замедлил скачку. Поравнявшись с ним, Томас тоже придержал свою лошадь.

— Скоро? — тихо спросил он.

Джек кивнул.

— За поворотом.

— Вас там не ждут?

— Нет. — Джек перешел на рысь, но Томас не стал пришпоривать лошадь, позволив ему оторваться. Есть вещи, которые мужчине лучше делать одному.

По крайней мере он мог бы попытаться задержать вдовствующую герцогиню, пока Джек не встретится со своими родными.

Он перешел на шаг, направив свою лошадь на середину дороги, так что карете тоже пришлось замедлить ход. Он мог видеть, как Джек спешился в конце короткой улочки, поднялся по ступенькам и постучал. Из отворившейся двери хлынул поток света, но е такого расстояния Томас не мог слышать, что было сказано.

Карета остановилась на обочине, и лакей помог вдовствующей герцогине выбраться наружу. Она двинулась вперед, но Томас быстро соскользнул с лошади и схватил ее за локоть, удерживая на месте.

— Отпусти меня, — резко бросила она, пытаясь вырваться.

— Ради Бога, мадам, — не менее резко отозвался Томас, — дайте ему минуту, чтобы встретиться с родственниками.

— Мы его родственники.

— Вы что, совсем бесчувственны?

— На кону стоят более важные вещи, чем…

— Здесь нет ничего настолько важного, что не могло бы подождать пару минут.

Ее глаза сузились.

— Это ты так думаешь.

Томас выругался себе под нос.

— Я ведь приехал сюда, не так ли? Я обращался с ним вежливо, а в последнее время даже с уважением. Я слушал ваши язвительные замечания и бесконечные жалобы. Я проехал через две страны, спал в трюме и даже… — То, что он должен добавить, было крайне унизительно. — Вручил ему свою невесту. Полагаю, я доказал, что готов ко всем откровениям, которые эта деревня нам предложит. Но, клянусь всеми святыми, я не пожертвую ни каплей порядочности, которую мне удалось сохранить, несмотря на то что я вырос в одном доме с вами.