Премьера без репетиций - Веденеев Василий Владимирович - Страница 24

Кравец появился незаметно, во время перестрелки. Он вылез откуда-то сбоку, грязный, заляпанный бурыми пятнами. Чеслав помнил распоряжение Барковского. Но стоит ли выполнять приказ почти неживого пана? И так еще двое лежат в болотной жиже. Сейчас и Кравец пригодится.

Кравец любовался на дело рук своих. Он был доволен. Удачный день: девка готова, пан вот-вот богу душу отдаст. Жалко только, забыл сделать поправку – стрелять-то пришлось над водой. И этого лайдака ловко завалил. В шуме перестрелки его карабин никто не услышал. Здесь-то он поправку сделал.

Одно плохо – прекратилась стрельба там, где был заслон. Зато стал слышен собачий лай.

Бандиты засуетились.

Чеслав с Кравцом подняли на шинели полковника и быстро зашагали по болотной тропе…

…Их осталось четверо. Они вышли на сухой островок. Шинель опустили в тени кустов. Чеслав устало сел рядом, жадно приник к фляге.

Невдалеке стукнул выстрел, залаяла собака.

– Они висят на следе, – мрачно сказал Владек.

– Чеслав прав. – Кравец тоже уселся на землю. – Надо хоть немного передохнуть. Иначе не дойдем. Русские тоже осторожничают, засад боятся.

– Некогда отдыхать, – жестко сказал Владек, – я посмотрю дорогу вперед. Вы через минуту поднимайтесь. Ясно?!

– Ясно. Дальше сухого дерева не ходи, – предупредил Чеслав.

Владислав, ничего не ответив, ушел.

Кравец достал сигареты, спрятанные в жестяную баночку с завинчивающейся крышкой. Предложил Чеславу. Выпустив синий дым, тихо спросил:

– Как это его?

– Черт его знает… Шел, шел и на тебе… Шальной, что ли, стукнуло? Да вроде выстрел слышен был, – протянул Чеслав и вдруг с подозрением посмотрел на Кравца.

– Ладно, это сейчас неважно, – бесстрастно сказал тот, – уже неважно. С ним мы не дойдем. Надо подумать о живых.

– Он тоже пока жив… – кивнул Чеслав на пана.

– Жив… – протянул Кравец, подвинулся поближе, приподнял веко полковника, заглянул в глаз, щурясь от дыма, – это ненадолго…

– Что вы предлагаете? – Чеслав прямо посмотрел на Кравца.

– Я не предлагаю. Я просто думаю, что пан пулковник уже умер.

Чеслав наклонился к пану, уловил едва слышное дыхание.

– Он жив…

– К сожалению… Тем самым пан пулковник очень сильно задерживает нас. Всем будет лучше, если он умрет…

Чеслав глубоко вдохнул в себя дым. Встал, потянулся, сделал несколько шагов и вдруг резко обернулся.

Кравец пристально смотрел на него, не мигая, уперев в колено рукоять тяжелого пистолета. Его ствол был направлен Чеславу в живот.

– Это лишнее, – брезгливо скривился Чеслав. – После первого же выстрела появятся красные. Самое надежное – это тишина.

– Вы знаете, что сказал этот лайдак пану? Почему тот таскал его с собой? – Кравец, словно не слыша Чеслава, держал пистолет в прежнем положении.

– Нет… Не знаю. Это знал только он… – Чеслав кивнул на пана, – …покойный…

Кравец усмехнулся и спрятал пистолет.

– Кто должен сделать? – спросил Чеслав.

– Жребий, проше пане…

– Что мы скажем Владеку?

– Правду. Нашу правду. Пан полковник скончался. И все…

– А если узнает?

– От кого?

Пан застонал.

Кравец деловито порылся в кармане и вытащил монету.

– Орел?

Чеслав кивнул. Он надеялся, что выпадет решка. Монета сверкнула в воздухе. Кравец прихлопнул ее ладонью. Медленно отнял руку. Монетка выпала орлом.

Чеслав наклонился над паном, приподнимая его…

Потом он медленно выпрямился, пучком травы вытирая лезвие. Кравец заботливо поправил шинель под убитым.

– Догоните младшего, – распорядился он.

Чеслав не торопился.

– Идите. Я подожду здесь… – Кравец посмотрел на него в упор, пытаясь понять, что задумал Чеслав. Потом перевел взгляд на нож, который он все еще вытирал пучком травы, и понимающе кивнул. Он вытащил свой кинжал из ножен и, чуть протягивая его вперед, сказал:

– Хорошо! Давайте вместе.

Оба ножа шлепнулись в трясину. Теперь можно было не опасаться удара в спину.

Чеслав быстро пошел по тропе за Владеком.

Как только он скрылся в кустах, Кравец наклонился и, распахнув ворот мундира на полковнике, начал судорожно шарить рукой по телу. Наконец нащупал, что искал, сильно рванул.

Тонкие звенья золотой цепочки лопнули. Он, не глядя, запихал медальон за пазуху, развернулся и почти побежал в глубь болота. Благо эти места он знал неплохо.

…Владислав кинулся к отцу, припал к груди и застонал:

– Нет… нет… не верю…

Чеслав взял его за плечи, поднял.

– Уходить надо, – сказал он.

– А-а, да-да… надо. – Молодой пан взял себя в руки: он наклонился над телом отца, снял пояс с вшитыми драгоценностями. Пытался еще что-то найти.

– Скорей, Владислав, скорее, – торопил его Чеслав.

– Момент. Тут должен быть еще… Очень ценная вещь. Самая ценная… – обшаривая тело, Владек повернул его на бок. Вдруг глаза его широко раскрылись. Он увидел ножевую рану под лопаткой. Немигающий взгляд вперился в Чеслава: – Кто?

Чеслав побледнел.

– Пся крев! То он! Кравец! Пан засипел. Он говорит, кончается, зови Владека. Я побежал, а он…

– Ты знаешь, что он унес? – Владислав вскочил и вцепился в Чеслава. – Знаешь?

– Все вроде здесь… – отмахнулся Чеслав, показывая на ранец.

– А-а… – простонал Владек, – бумажки, эти бумажки! Там же будущее мое было… За ним, скорее!

Владек рванулся было в кусты. Чеслав поймал его за руку.

– Куда! – грубо прикрикнул он. – Куда? Ты что, не слышишь? Собаки заливаются. Надо уходить!

Владек сел на землю и разрыдался. Чеслав оттащил тело полковника в сторону и спихнул в трясину.

Потом он подошел к Владеку, немного помолчал, слушая всхлипывания, и тронул за плечо своего нового хозяина.

– Уже ничего нельзя сделать. Пошли. Сейчас главное – выжить.

Владек с трудом встал. Посмотрел в сторону зарослей, где очевидно, скрылся Кравец с медальоном, и тихо сказал:

– Я найду. Мне отец завещал. Я найду, чего бы мне это ни стоило.

Потом, повернувшись, зашагал вслед за Чеславом…

16.10. БОЛОТА

…Кравец не пошел к границе, вне всякого сомнения, она была перекрыта, а направился в противоположную сторону. Прежде всего, надо было уйти из области действия русских частей, отсидеться. Возможно, вернуться на остров. Там еще достаточно пищи и воды. И лишь потом, когда все уляжется, перебираться за кордон. Единственное, что не нравилось Кравцу, – необходимость возвращаться в Живуни. Не лежало сердце к этой дороге. Но лучшего варианта не было. Там начиналась единственная тропа по болоту, которую он хорошо знал.

Он больше не слышал звуков погони. То ли всех уже перестреляли, то ли красные далеко ушли. Скорей всего и то и другое.

Наконец поворот к Живуни. Еще с десяток километров по суше, потом час-полтора по болоту, и он в безопасности. Хотя вряд ли успеет засветло. Нужно будет на ночь берлогу соорудить.

Кравец прошел еще с километр. Потом понял, что дальше идти не сможет, пока не узнает, в чем секрет медальона.

Вдали виднелась небольшая поливка. С двух сторон ее, словно стенкой, ограждал молодой орешник. Она показалась ему подходящим местом, и он направился туда.

Выйдя на поляну, он сразу нашел место, где было побольше света. Остановился, бросив на траву карабин, достал медальон.

Он не рассматривал красоту изящной решетки, сплетенной из золотых нитей. Лишь мельком взглянул на художественную миниатюру. Ему хотелось быстрее отыскать тайный рычажок, который открыл бы путь в роскошную жизнь.

Наконец он увидел, что одна веточка расположена не так, как нужно. Вот он, рычажок! Кравец забыл об опасности. Он не заметил, что в густых зарослях стоит человек и внимательно наблюдает за ним.

Кравец взял поудобнее медальон одной рукой. Пальцами другой он хотел нажать на рычажочек.

Человек в кустарнике поднял двустволку, прицелился. Но не стрелял. Он никогда не стрелял в спину.

– Кравец! – глухо окликнул он.