Неудержимая страсть - Грэхем Линн - Страница 12

Кое-как удержав равновесие, она откинула назад спутанные волосы и пристегнула ремень безопасности, который Лео, по-видимому, отстегнул. Джейк тоже спал, по-детски громко и мирно сопя.

– Он составил мне превосходную компанию. Заснул всего минут двадцать назад, – заметил Лео, очевидно наслаждаясь ее смущением. – Ты и представить себе не можешь, сколько на протяжении ста пятидесяти миль можно увидеть коров, лошадей и овец, которые неизменно вызывают неописуемый восторг.

– Боже мой, сколько времени? – Энджи в ужасе посмотрела на часы и поняла, что проспала больше двух часов.

Уже близился вечер. Все ее тело словно пронизало электрическим током, когда она подумала, что уже скоро они приедут на место ее мучений.

– А еще мы видели поезд. Это было самым грандиозным впечатлением от поездки, – продолжал Лео. – Но мне лично больше всего запомнилась просьба Джейка сделать срочную остановку в пути, когда мы проезжали мимо одной из заправок. После этого было еще минут пятнадцать непрерывного восторга…

– Ради Бога, почему ты не разбудил меня? – смутившись еще сильнее, спросила Энджи.

– Ты в то время пропала для всего окружающего мира, а я хотел побыть великодушным.

Внезапно Энджи принялась чихать. Она сделала вид, что ищет бумажную салфетку, хотя заранее знала, что у нее нет ни одной. Белоснежный носовой платок упал ей на колени.

– Спасибо, – пробормотала она, чихая в пятый раз и задерживая дыхание в надежде, что это поможет. Подавившись, закашлялась. – Из-зви-ни… Похоже, я простудилась.

– Когда приедем, сразу же пойдешь в постель.

– Как ты думаешь, можно мне остаться там до Нового года? – шутливо спросила Энджи, стараясь унять бешеный стук сердца, которое по мере приближения к Деверо-Корту билось все сильнее и сильнее.

– Возьми с собой меня, и ты не увидишь солнечного света до самой весны.

Энджи хмуро промолчала.

Вскоре она начала узнавать окрестности. Через несколько минут лимузин въехал в ворота имения Деверо-Корт и поехал по дороге, обсаженной деревьями. Энджи подалась вперед, ремень безопасности туго натянулся. Все ее тело словно кололи миллиардом иголок, а сердце забилось где-то в горле.

– Расслабься, Энджи, – лениво бросил Лео. – Ты возвращаешься домой.

– Домой?

– Да.

Когда-то она любила это место больше всего на свете. Открылся вид на площадку перед домом – изысканные арки особняка были украшены декоративными растениями. Даже зимой дом был привлекательным. Дорога сделала последний поворот, и машина остановилась перед великолепно сохранившимся старинным фасадом в елизаветинском стиле.

Сонно потягиваясь, проснувшийся Джейк весь так и просиял, увидев Лео. Тот отстегнул его ремень безопасности и поднял малыша на руки.

Энджи этого даже не заметила. Впервые она была слепа и глуха к своему ребенку. Выскользнула из машины и медленно пошла к дому. В дверях стоял отец, человек лет шестидесяти, в старомодном темно-сером костюме. Такой же суровый и неприступный, с внезапной болью подумала молодая женщина.

– Папа… – нерешительно начала она.

– Добрый день, мадам… сэр, – безо всякого выражения сказал Самуэль Браун, даже не поворачивая головы, – так он обращался к персонам, стоящим выше его на социальной лестнице. – Надеюсь, вы хорошо доехали. Прекрасный день, не правда ли?

Энджи так и застыла. Даже Лео на мгновение замер после такого приветствия, но быстро пришел в себя, высвободил руку, которой держал Джейка, и ободряюще подтолкнул Энджи.

– Браун…

– Мистер Невилл ждет вашего приезда, сэр, – с деревянным лицом продолжал ее отец. – Прикажете показать вашим гостям их комнаты?

– Когда будет надо, я сам провожу моих гостей наверх, Браун, – холодно сказал Лео. – Я сейчас же пойду к моему деду, так что сообщать о нас не надо.

– Как вам будет угодно, сэр, – церемонно ответил дворецкий и повернулся, чтобы пропустить их.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Самуэль Браун пошел к кухонной двери под лестницей. Гулкое эхо его шагов разносилось по большому холлу. Энджи смотрела на его удаляющуюся очень прямую спину и чувствовала, как ею овладевает неудержимый гнев. Лео поставил Джейка на пол.

– Уоллес ждет нас в гостиной.

– Не смей делать вид, словно ничегоне произошло! – Глаза Энджи наполнились слезами. – Неужели вы даже не подумали, как может повести себя мой отец?

– Мне жаль его! – с иронической усмешкой сказал Лео. – Вся эта сцена была чистым фарсом!

– Отец считает, что мне не место здесь… И кто в этом, по-твоему, виноват?

– Дрю, – не задумываясь ответил Лео. – И в очень большой мере – ты. Твои отношения с отцом и до твоего отъезда были весьма натянутыми.

– Они всегда были натянутыми, – честно сказала Энджи. – Попробовал бы ты пожить с тринадцати лет с отцом, которого практически не знал до этого!

– Браун вернется… у него нет другого выбора, – жестко и уверенно сказал Лео.

– Не смей ничего говорить ему… не смей его унижать! – с жаром воскликнула Энджи, беспокоясь за отца. – Мне безразлично, как он обращается со мной, я это переживу. Но не вмешивайся в нашу семейную жизнь, Лео. Это тебя не касается!

Лео удивленно изучал ее пылающее гневом лицо.

–  Theos… ты действительно очень глубоко привязана к отцу.

Устав тянуть Лео за брючину, чтобы привлечь к себе внимание, всеми позабытый, Джейк широко раскинул руки и громко закричал:

– Лео, на ручки!

Энджи удивленно уставилась на свое детище.

– Хочу на ручки! – повторил Джейк уже потише, прижимаясь к ногам Лео и просительно глядя на него снизу вверх. – Хочу на ручки!

Энджи притянула сына к себе, но тот уперся, не желая идти.

– Хочу к Лео, – упрямо заявил он матери.

– Просто не привык к мужчинам, – смущенно сказала она Лео. – Джордж Диксон так редко бывал дома, что у него едва хватало времени на собственных детей, не то что на чужого. Извини.

– А почему ты передо мной извиняешься? Мы с Джейком отлично поладили, пока ты спала в машине.

– Я не хотела, чтобы он тебя беспокоил, – едва дыша, пробормотала Энджи.

– Я люблю детей… Пожалуйста, постарайся забыть о моей первой реакции на твоего сына, – с некоторым раздражением попросил Лео.

Но тут Энджи снова посмотрела на малыша и увидела, как он упорно тянется к Лео. Чувство вины и беспомощности вновь охватило ее. Уоллеса Невилла провести не так-то просто. Но как он себя поведет, когда заметит сходство Лео и Джейка: предпочтет отмолчаться или сразу выразит недоверие, что у его светлого, голубоглазого внука мог родиться такой непохожий на него сын?

Лео распахнул дверь в гостиную. Замирая от безотчетного страха, Энджи последовала за ним, держа за руку сына. Дед Лео стоял около камина, опираясь на палку, но его прямая фигура, гордая посадка головы и орлиный взгляд проницательных глаз никак не выдавали его восьмидесяти лет.

Энджи затрясло. Лео подтолкнул ее вперед и закрыл дверь. Уоллес Невилл внимательно посмотрел на маленького мальчика, норовящего выдернуть свою ладошку из руки матери. Когда ему это удалось, он бросился через всю гостиную к поднимавшемуся с ковра огромному волкодаву. В комнате все напряженно замерли. Энджи хотела было рвануться за сыном и оттащить его от собаки, но Уоллес повелительно поднял руку, останавливая ее.

– Борис любит детей, а мальчик храбрый. Тебе следует гордиться им.

Волкодав снова улегся на пол и потерся своей огромной головой о грудь Джейка. Энджи успокоилась.

– Я и горжусь, – сказала она.

Еще несколько долгих секунд Уоллес смотрел на мальчика и собаку, потом удовлетворенно пробормотал:

– Очень славный мальчик, и в нем уже чувствуется наша порода. Ты как думаешь, Лео?

Энджи сглотнула, затаив дыхание.

– Очень славный ребенок, – безо всякого выражения ответил Лео.

– Нос у него точно от Невиллов, это я узнал сразу, – заявил Уоллес, нажимая на кнопку звонка над камином. – От меня мало что может укрыться.