В сладостном плену - Андерсен Блэйн - Страница 11

— Да. Я имею в виду… нет. В этом не было никакой необходимости, — резко ответила она.

— Нет, конечно, если ты не хотела и дальше ходить на обеих ногах.

Бретана знала, что он совершенно прав, однако ей было все еще мучительно стыдно за то смятение, в которое она была ввергнута его объятиями. Освободившись от них, она отвернулась, чтобы скрыть свое замешательство, и, вся в смятении, бросилась назад к своей каморке.

Прошло уже девять дней с тех пор, как они последний раз видели землю. За это время, по мере продвижения все дальше на север, морской ветер становился холоднее и его порывы часто с невероятной силой раздували парус. В этом, правда, было то преимущество, что теперь гребцы трудились меньше, чем обычно, так что ночью не слышно было их шумной работы.

Однако на десятые сутки, когда Бретане только-только удалось заснуть, она проснулась от шума, который, судя по всему, производили гребцы, занимавшие свои места. Как только от всей этой возни снаружи она совсем проснулась, самодельная крыша их убежища внезапно осветилась яркой вспышкой молнии, за которой сразу же последовал оглушительный раскат грома. Бретана сначала даже подумала, что это раскалывается корпус их корабля.

Сначала девушка ничего не поняла, но после того, как сбросила с себя шелковое покрывало и выпрямилась, до нее дошел весь смысл происходящего, в том числе и источник шума. Внезапно корабль резко накренился на борт, Бретана оказалась отброшенной к стене, а Бронвин оказалась верхом на своей хозяйке. Девушка поняла, что они попали в жестокий весенний шторм и что команда гребла не для того, чтобы увеличить скорость корабля, а для придания ему устойчивости.

В своих коротких путешествиях на небольших судах Эдуарда Бретана никогда не попадала в скверную погоду. Понимание того, что их застиг жесточайший шторм, повергло ее в дрожь. Она хорошо знала, какие опустошения производили штормы Северного моря на суше, но могла лишь вообразить, что на море это все гораздо страшнее и разрушительнее.

— Госпожа! Что случилось? Нас выбросило на землю?

— Шторм, — ответила Бретана, пытаясь казаться спокойной. — Гребцы пытаются выровнять корабль.

Новая вспышка молнии осветила их убежище, и конец ее фразы утонул в последовавшем за ней раскате грома. Зато хорошо был слышен более громкий, пронзительный голос Бронвин, которая взывала:

— Отец небесный! Упаси нас от этой участи. Сохрани и помилуй!

— Думаю, что нам больше нужна безопасная гавань, чем милость Божья, — задыхающимся голосом ответила ее хозяйка. Едва держась на ногах, она пыталась, ухватившись за что-нибудь, добраться до выхода по стенке тесного помещения, прилегающей к правому борту корабля.

— Хочу выйти и посмотреть, что можно сделать.

— Леди Бретана, — взмолилась Бронвин почти в истерике, — ты же не моряк, нам лучше оставаться здесь.

Но та была непреклонной:

— Я должна сама видеть, что происходит — скоро вернусь.

Бретана быстро накинула плотный верблюжий плащ, откинула тяжелый полог своего убежища и ринулась прямо в царящий снаружи хаос. Как только она ступила на шаткую палубу, ее сразу же захлестнула и ослепила сплошная стена дождя и она перестала что-либо видеть вокруг. Девушка зажмурилась, одной рукой держась за стену убежища, а другой загораживаясь от ветра.

От того, что она увидела, ей стало страшно. Теперь она не только чувствовала, но и сама видела жестокую качку корабля, который при каждом крене набирал все больше и больше морской воды.

Волна шла за волной. Потоки воды обрушивались на сидящих гребцов, образовывали вокруг неподвижной мачты вращающееся кольцо белой пены. Соленый ветер с оглушительным ревом насквозь продувал корабль. Казалось, он дул со всех сторон.

Бретана пыталась разобраться в происходящем. Она видела гребцов, привязанных веревками к своим сиденьям и веслами прорезающих сплошную пелену воды, в тот момент, когда корпус корабля опускался и оказывался на середине волны.

Огромный парус теперь был разорван штормом в клочья. Частично зарифленный, он свисал с верхнего бимса. В такой неразберихе найти Торгуна было нелегко. Инстинкт подсказывал Бретане, что он знает, как вести себя в этой обстановке, и обеспечит ее безопасность, поэтому-то и надо во что бы то ни стало добраться до него.

Несмотря на сильную качку, она решила добраться до кормы.

— Бретана! — Торгуй не мог поверить своим глазам. Только сумасшедший мог решиться на то, чтобы предпочесть безопасность, которую обеспечивал грузовой отсек, этому водному аду на открытой палубе корабля. Он знал, что об этом ей еще придется пожалеть.

Даже ему едва удавалось сохранять равновесие на скользких досках палубы. Положение Торгуна было хуже не придумаешь. Дело в том, что часть такелажа порвалась и теперь только от его способности удерживать натянутым канат и зависело вертикальное положение мачты.

Если он сможет продержаться до тех пор, пока Ларе доведет корабль до острова Эйнара, то они окажутся в тихой гавани. Торгуй знал, что это где-то неподалеку, но не как долго им придется туда добираться. Он должен добраться до Бретаны, но если он оставит свое место, то корабль перевернется. Выбора не было. Ему придется сделать так, чтобы она сама вернулась к себе.

— Иди обратно! — Его голос утонул в окружающей мгле, а Бретана, ничего не подозревая, продолжала свой опасный путь.

Дождавшись, пока корабль опять накренился влево, она с трудом начала огибать угол отсека и направилась к правому борту. Дальше ей повезло, так как при следующем наклоне палубы она оказалась прижатой к борту, но надо было еще обогнуть отсек и добраться до мачты до того, когда палуба опять начнет уходить у нее из-под ног.

Теперь она находилась в опасной близости от планшира правого борта. Наклонись корабль хоть еще немного в этом направлении, и она бы не удержалась на ногах и вылетела бы прямиком в бушующее море.

Теперь ей казалось, что морской шквал налетает откуда-то из невидимой во мраке носовой части корабля. Под бешеным натиском ветра ее тяжелый шерстяной плащ своим весом только стеснял движения. Волосы девушки стали мокрыми от водяной пыли.

Сейчас, мучимой пронизывающим холодом и всепроникающей сыростью, Бретане казалось, что хуже в этой жизни быть уже ничего не может. Однако все эти неудобства отступали на задний план под влиянием страха и мысли о необходимости во что бы то ни стало найти Торгуна и тем самым обрести спасение.

С усилием преодолевая напор ветра, раздувающего ее плащ, Бретана наконец достигла мачты, и в это самое время палуба начала ускользать у нее из-под ног. Девушка не могла отделаться от впечатления, что на корабле она является всего-навсего беспомощным заложником свирепого урагана.

Внезапно огромная волна, жестоко раскачивающая корабль, спала. С ее уходом он моментально оказался над волнами, а затем также внезапно тяжело провалился в узкую расселину между водяными валами.

Удар был так силен, что Бретана не удержалась на ногах и упала на колени. К счастью, она в это время уже стояла у мачты, крепко обхватив ее обеими руками в отчаянной попытке хоть как-то удержаться на палубе. Не случись так, она во время стремительного падения корабля наверняка оказалась бы в воздухе.

Теперь-то она поняла, как глупо было с ее стороны покидать свое убежище! Поняла она и то, что любая попытка улучшить свое теперешнее положение может оказаться роковой. Судорожно обхватив мачту, Бретана щекой прижалась к скользкому дереву и начала молиться. К черту Торгуна, сейчас ей поможет только Бог!

Ее отчаянная молитва была прервана раздавшимся где-то наверху оглушительным треском. Подняв голову, Бретана сразу же увидела сплошное, ослепительно прекрасное сияние, которое обрисовало на фоне полночного неба силуэт мачты и то, что еще оставалось от паруса. Яркий свет служил как бы ореолом величественно неподвижному дубовому шпилю, который венчал мачту. Бретана как парализованная застыла в ожидании громового удара.

Снова оглушительный треск — и половины мачты как не бывало. Бежать от ее обломков было поздно, да и некуда. В глазах Бретаны замелькали яркие искры голубого льда, а в ушах раздался голос, который (странно подумать) не смогла заглушить даже ревущая тьма.