Белый крейсер - Эльтеррус Иар - Страница 13

Зато армады желающих поживиться чужим добром налетали из Кархана постоянно, добираясь иногда и до самого Росса — поэтому Федерация и содержала боевой флот. Особенно страдали от нападений самые дальние, окраинные планеты бывшей Империи — Ортай, Нагой и Ларат. Труднее всего приходилось последнему — не было года, чтобы карханцы не нападали на него раза три-четыре. Планета была крайне военизирована, жила на полном самообеспечении, ощетинившись во все стороны бесчисленными пространственными станциями, имела огромные флоты и почти ни с кем не поддерживала дипломатических отношений. Да и торговала мало. Поговаривали, что на Ларате в свое время осела бывшая военная элита Империи и преобразовала его под свои нужды. Что там происходило в реальности на Россе не знали, приходилось довольствоваться слухами.

— Внимание терпящим бедствие! — внезапно зазвучал из динамика незнакомый голос, говорящий по-росски с едва уловимым акцентом. — Слышим вас. Идем на помощь. Полчаса продержитесь?

— Продержимся! — обрадованно выдохнул Гилек, переглянувшись с Умаром. — Спасибо! Кто вы?

— Капитан Белого Крейсера Алексей Коршунов, — ответил голос.

— Кто?! — в один голос выдохнули выжившие, ошалев от такого известия.

— Капитан Белого Крейсера, — повторил голос.

Уставившись на экран гравилокатора, второй пилот и бортовой врач погибшего "Виднокрая", не веря своим глазам, смотрели на невероятную, непредставимую, сводящую с ума картину. Белый Крейсер впервые за последние двести лет замедлял ход и менял курс! Такого просто не могло быть, но было. И значить это могло только одно. У Росса снова есть император.

Глава 3

Гилек с Умаром с широко распахнутыми глазами шли по пустому белому коридору, следуя за светящейся зеленой линией, указывающей направление. Они ожидали увидеть кого-нибудь из членов экипажа еще на посадочной палубе, куда их разбитую шлюпку затянуло силовым полем, однако никто не встретил потерпевших бедствие. Только сухой голос искина приказал следовать за зеленым пунктиром на полу. Идти пришлось довольно долго, через шесть палуб, поднимаясь от одной к другой на лифтовых платформах.

Увидев впереди рубку, спасшиеся на мгновение замерли, нервно ежась. Впереди их ждала встреча с императором, как ни невероятно это звучало. Неужели беды горемычной страны наконец-то закончились? Неужели вскоре прекратится вся эта вакханалия, эта грызня всех со всеми, и у Росса появится истинный властитель, способный что-то изменить в происходящем? Хотелось бы верить, но поверить в это было очень трудно, особенно после двухсот лет правления временщиков, жаждущих только набить свои карманы и безжалостно грабящих народ? Только сможет ли его величество хоть что-нибудь сделать? Кто из власть имущих согласится просто уйти, выпустив из рук вожжи, а то еще и ответить за свои преступления? Нет таких, они будут держаться за власть зубами и когтями. Да и дураков, верящих, что их голоса имеют значение, верящих в "свободу", к сожалению, тоже хватает — очень многим за прошедшие два столетия задурили головы. Они явно поддержат "демократов". Значит, снова кровь, и большая кровь. Готов ли к этому император? Трудно сказать.

Нерешительно войдя внутрь, Гилек увидел всего семь человек, теряющихся в огромном пространстве рубки. Трое сидели за рабочими пультами и что-то просматривали на голографических мониторах. Еще трое возбужденно разговаривали возле возвышения, на котором стоял императорский трон. У занимающего всю противоположную стену голоэкрана стоял молодой офицер в незнакомой зеленой форме, довольно-таки потертой. Почему-то Гилек сразу понял, кого видит перед собой, и двинулся к нему, Умар шел следом. Подойдя, каждый опустился на одно колено.

— Ваше величество! — выдохнули они в один голос.

— Опять за рыбу мясо… — недовольно скривился офицер. — Послушайте, я не намерен становиться росским императором! Это не по мне! На этом корабле я оказался совершенно случайно. Да, искин признал меня своим капитаном, но это еще ничего не значит. По крайней мере, для меня самого.

Астронавты растерянно переглянулись. Видимо, его величество откуда-то издалека и еще ничего не понимает… Никуда ему от своей судьбы не уйти — просто так капитанами Белого Крейсера не становятся, это известно каждому, кто хоть мало-мальски интересовался имперской историей. Особенно в случае, если выбор делал не искин уничтоженного во время переворота дворцового комплекса, а искин Белого Крейсера. И выбор последнего всегда превалировал над выбором первого. Почему, Гилек не знал, но так было издавна.

— А как нам вас называть?.. — осторожно поинтересовался Умар, не желая сердить императора — его право называться так, как он того желает. Сути это не меняет.

— Я капитан Красной Армии! — отрезал его величество. — Коршунов Алексей Михайлович. Вот капитаном и называйте. Или по имени-отчеству.

— Как прикажете, господин капитан! — склонили головы астронавты, гадая что это за "Красная Армия" и с чем ее едят.

— Вот и хорошо, — усмехнулся император. — А теперь садитесь и рассказывайте, кто вы и откуда.

Позади астронавтов бесшумно выросли из пола мягкие кресла, заставив их вздрогнуть — слышать-то о такой особенности имперских крейсеров они слышали, но видеть ничего подобного не доводилось. Сразу вспомнились байки о том, что эти крейсера строили не люди, что их просто где-то нашли и приспособили для своих нужд. Возможно и так, слишком уж громадные корабли отличались от остальных.

Выслушав рассказ Гилека с Умаром, император долго с недоумением смотрел на них, а затем спросил:

— Это что же, жители части бывшей Империи настолько ненавидят метрополию, что готовы убивать простых россов? По какой причине?

— Да не жители, господин капитан! — возразил Умар. — Не жители! В Окрайне всегда была прослойка идиотов, непонятно почему жаждущих независимости от метрополии и считающих себя выше остальных. Сейчас их называют "сознательными". Точнее, они сами себя так называют. Когда после гибели последнего императора Росс распался, они пришли к власти в Окрайне, задурив народу головы трескучими лозунгами. В ход пошло все — от фальсификации истории до откровенных провокаций. Подлость и обман громоздились на еще большие подлость и обман. Вскоре народ опомнился, но было уже поздно — спешно проведенная приватизация отдала в руки "сознательных" все ресурсы страны. С тех пор "свободные выборы" поочередно приводят к власти две партии, мало чем отличающиеся друг от друга. Они всего лишь служат фиговым листком разным группам олигархов. На выборы приходит едва ли пять процентов населения — окрайны давно поняли, что за этой фальшивкой ничего не стоит, но данное обстоятельство господ "демократов" не смущает, они продолжают орать про свободу, но при этом держат людей в черном теле, направляя их помыслы только на выживание. Любые акции протеста безжалостно подавляются полицией, куда набирают "сознательных" из молодежных нацистких организаций.

— Я много раз говорил с простыми окрайнами из космодромной обслуги! — поддержал друга Гилек. — Они часто просто руку мне стремились пожать. Потому что я росс! Всего лишь! Понимаете, господин капитан? Люди устали от того, что творят с их родиной "сознательные".

— Понимаю, — опустил голову тот. — Да уж, кошмар там происходит… Говорите, молодежь из нацистских организаций? У меня на родине как раз идет война с нацистами, знаю, что они такое…

— А вы думаете, на самом Россе лучше? — закусил губу второй пилот. — Как бы не так! Там несколько клик олигархов схлестнулись в драке за власть. Делят страну, на куски ее рвут! К развалу ведут, это из газет ясно видно — СМИ каждого материка ежедневно пишут о "суверенитете". Парламенты обвиняют друг друга в смертных грехах. Орут, что надо флот разделить и разбежаться по разным углам. Сволочи!

Он сжал кулаки и опустил взгляд, едва сдерживая нервную дрожь. Неужели император не услышит крика людей Империи, их мольбы о помощи, их отчаяния? Неужели оставит все, как есть?