Ленка-пенка (СИ) - Арсеньев Сергей Владимирович - Страница 33

Конечно, всех вшей таким способом не убьёшь. Кого-то я пропускала. Они ещё и в волосах у меня были. Но всё равно, на какое-то время их становилось меньше. Обычно, до вечера. В кровати-то они тоже были и как только мы с Сашей туда забирались, вши к нам возвращались.

А сегодня я помылась! Даже голову с мылом помыла. Сначала Саша подстриг меня, как сумел. Он коротко стриг, как мальчика. Ничего страшного, после победы снова косу отращу. Зато в коротких волосах вшей меньше будет. Конечно, получилось у Саши неровно и некрасиво, но пусть хоть так. Потом я его тоже подстригла. И так же неровно, как и он меня. Ну, а после стрижки купание началось. Так здорово! Я ведь последний раз в баню ещё в начале октября ходила, сейчас закрыты все бани. Но праздник же. Сегодня ведь Новый Год. Мы с Сашей решили, что назло всем фашистам у нас сегодня обязательно будет праздник. Мы с ним будем встречать Новый Год!

Уже три дня готовимся к нему. Позавчера по Сашиной крупяной карточке я купила бутылку водки. Крупы всё равно никакой не было и пришлось брать то, что давали, пока не начался январь и карточка не пропала. Вместо крупы, отчего-то, давали водку. По детским карточкам ничего не давали, а по Сашиной дали.

Эту водку мне потом весьма удачно удалось обменять на комок сладкой земли. Очень большой комок, с мою голову размером. Это с Бадаевских складов земля. Там когда в сентябре пожар был, сахар расплавился и растёкся по земле. Как с едой плохо стало, люди принялись ходить к бывшим складам, да растёкшийся по земле сахар собирать. Вместе с землёй, понятно. Такую землю нужно залить водой и долго варить. Потом дать отстояться. Сама земля осядет на дне, а вода сверху будет сладкой и её можно пить.

Вчера мы продолжили готовиться к празднику. Стирку я устроила. Постирала простыню, а также бельё и рубашки себе и Саше. Не те, что на нас, понятно, а другие. Чтобы в чистое переодеться на праздник. Саша мне три рубашки своих отдал, из числа тех, что ему самому малы. Их, вообще-то, для Вовы берегли, но теперь это мои рубашки. Я ведь сейчас всё время в штанах хожу, а носить платье со штанами совсем неудобно. Своих же рубашек у меня почти не было. Всего две штуки, что я с синей юбкой надевала. Но они обе летние —тонкие и с короткими рукавами.

А сегодня, 31 декабря, у нас банно-прачечный день. Дров уже извели раза в три больше, чем в обычный день. И ещё будем жечь. Праздник! Пусть Гитлер сдохнет от злости, у нас праздник!

И мы с Сашей помылись! Воду я вчера полдня таскала. И сегодня таскала, мало воды оказалось. Сначала я мылась в тазике около буржуйки, а Саша сидел за столом и вязал. Потом мы поменялись. Я, уже чистая, сидела у стола и читала, Сашка же у меня за спиной плескался.

Теперь вот я в магазин пошла, а Саша дома остался стирать. Он всё ещё слабее меня. Мы простыню на постели поменять решили к Новому Году. Одну я вчера постирала, а сегодня мы сняли с кровати ту, что там лежала весь последний месяц. Саша её теперь и стирает, пока в комнате тепло. Мало ли, вдруг ещё захотим простыню менять. У нас чистая уже будет.

Ой, очередь! Очередь в гастрономе! Скорее. Что-то привезли. Дяденька, Вы последний? Тогда я за Вами. А что дают-то?..

Когда я вернулась с покупками домой, то прямо так и ахнула. Ёлка! Сашка всё же сделал это! Действительно, добыл ёлку. Какое чудо! А я ещё не верила ему, когда он сказал, что обязательно что-нибудь придумает и у нас будет ёлка.

Сашка молодец, придумал. Он нашёл кисточки и краски моего папы и ёлку просто нарисовал гуашью на задней стенке шкафа! Шкаф у нас поперёк комнаты стоит, не у стены. Вот Саша и нарисовал на нём большую зелёную ёлку.

Конечно, получилось немного кривовато, Саша ведь не художник. Ну и не важно! Всё равно у нас ёлка есть. И мы сейчас даже украсим её настоящими ёлочными игрушками. Саша уже вбил в ветки нарисованной ёлки маленькие гвоздики, на них игрушки вешать можно. Он меня ждал ёлку украшать, так как не знал, где у нас в комнате ёлочные украшения хранятся.

Теперь пришла моя очередь Сашу удивить. Я подошла к столу и стала выкладывать на него свои трофеи. К празднику в наш гастроном продукты подвезли. Я купила сегодня полкило мясного студня, полкило соевых конфет, три картофелины и бутылку пива. Пиво давали по детским карточкам вместо крупы. Кроме пива ничего не было. Пришлось взять, а то завтра эта карточка всё равно сгорит. В буквальном смысле сгорит. Мы ей печку растопим, ни на что другое она уже будет непригодна.

Кроме перечисленных продуктов я принесла ещё кусочек шоколадки на 25 грамм и баночку шпрот. Совсем крошечную баночку, я раньше даже и не знала, что такие малюсенькие вообще выпускают. Причём шоколад и шпроты я не покупала. Их бесплатно раздавали по детским хлебным карточкам. Достаточно было предъявить детскую хлебную карточку, как на ней делали пометку и выдавали шпроты и кусочек шоколадки. Бесплатно. Это был подарок детям от Ленгорисполкома.

Как обидно, что у Саши больше не детская карточка! Несправедливо. Мы с ним учимся в одном классе, живём в одной комнате, даже спим в одной кровати. Но мне дали шпроты и шоколад, а ему —нет.

А потом я вытащила из глубины шкафа коробку с ёлочными украшениями, мы её открыли и… Мамочки! Клад!!

Лёнька. Милый мой хороший любимый братик Лёнечка. Как же я рада тому, что ты у меня такой ленивый лентяй! Спасибо тебе, Лёнечка. Спасибо!

В прошлом году, как я помню, разряжал новогоднюю ёлку Лёнька. Мишка был уже в армии, я убежала кататься на санках, а Лёнька убирал игрушки. Но ему, видимо, некогда было. Куда-то он спешил. Вот и покидал Лёнька в ящик с игрушками всё, что висело на ёлке. А сейчас мы с Сашей это нашли.

Мы разобрали всю коробку, достали оттуда всё-всё, боясь что-нибудь пропустить. Нам удалось найти шесть завёрнутых в фольгу грецких орехов и двенадцать конфет. Причём не соевых, а настоящих, довоенных конфет «Мишка на севере».

А я подумала, что когда Вова умирал от голода, еда лежала от него в двух шагах. Если бы мы нашли эти конфеты тогда, возможно, он сейчас был бы жив. Ему ведь всего пяти дней не хватило. Как обидно.

При свете коптилки мы с Сашей нарядили нарисованную ёлку настоящими игрушками. Потом же начался праздник. Мы встречали Новый Год. Назло фашистам, встречали!

Открыли бутылку пива, и выпили по половине стакана. Ни я, ни Саша пиво раньше не пробовали. Обоим нам оно не понравилось, но о том, чтобы его выбросить и речи не было. Ведь пиво —это не вода. Думаю, по питательности оно не сильно уступает дрожжевому супу, который нам в школе дают. Тот тоже жидкий, одна вода. Пиво придётся выпить. Причём сегодня выпить, иначе за ночь оно обязательно замёрзнет в бутылке.

Я поставила вариться сладкую землю, а Саша расколол два грецких ореха. Конечно, они давно высохли, но мы всё равно съели их. Студня мясного поели. До войны я такую дрянь, как этот студень, в рот ни за что бы не взяла. А сейчас кушала с удовольствием. И ещё бы съела, если бы было.

У нас очень хороший праздник получился. В комнате около буржуйки стало тепло. Мы с Сашей сняли с себя кофты, оставшись в рубашках, а я причесалась и даже нарядилась немного. Я надела золотые серёжки, которые мне баба Таня подарила. Впервые в жизни надела настоящие взрослые серёжки. До этого у меня только детские были, почти игрушечные. А сегодня вот и настоящие надела. Наверное, я глупо выглядела. Ведь верхняя одежда на мне вся была Сашкина, из которой он вырос. И штаны и рубашка —его. Да ещё и подстрижена была как мальчик, причём неровно. Но при этом —золотые серёжки в ушах. Подошла к зеркалу полюбоваться на себя, а из зеркала на меня худой рыжий мальчишка смотрит. Н-да, ну и видок. Точно, мальчишка-неряха. Причём этот идиот зачем-то женские серёжки себе в уши вставил. Хотела было надеть платье, но передумала. Всё же, прохладно у нас, если от печки отойти. Так буду ходить, наплевать, что Сашка улыбается при виде меня. Он сам, кстати, и виноват. Это он так криво подстриг меня.