Морская война - Коломб Филип Хоуард - Страница 5

Первая экспедиция Дрэйка в Вест-Индию состоялась в 1585 г., и она имела всецело характер морских набегов на территорию неприятеля, о которых говорилось выше; так, он разграбил Сан-Доминго, Картахену, Санта-Юстину во Флориде и затем возвратился домой. Но в 1587 г. уже начинаем замечать перемену. Дрэйк идет к Кадису не с целью разграбления берегов, но с целью воспрепятствовать нагрузке на суда припасов, предназначавшихся для снабжения великой Армады, которая снаряжалась в Лиссабоне. Успев в этом предприятии, он, правда, временно уклонился опять в проторенную предшествующими веками колею, сделав нападение на некоторые замки на берегу Испании. Убедившись в полной несостоятельности такого образа действий, он направился к Западным островам для пресечения торговли неприятеля, имевшего там на судах огромный и ценный груз, готовый к отправлению в Мозамбик. Дрэйк и здесь имел успех и привел свой приз в Англию. Следующий 1588 г был годом Армады, относительно которой здесь не место говорить что-либо; но 1589 г. был свидетелем двух экспедиций: одна из них, под начальством Дрэйка, с сухопутными войсками на кораблях, задавшаяся попыткой возвратить королю Португалии его трон, имела всецело общественный характер; другая же, под начальством графа Кумберлендского, имела предметом своих действий исключительно нападение на морскую торговлю римско-католической лиги, против Генриха IV и Испании. Она носила частью королевский, частью коммерческий характер.

В 1590 г. состоялась экспедиция Хаукинса и Фробишера к берегам Испании и к Западным островам для расстройства испанской торговли. Эскадра их, проведя семь месяцев в море, не сделала ни одного сколько-нибудь важного захвата.

Испания оправлялась от удара 1588 г. и даже зашла так далеко, что подумывала о встрече флота Хаукинса и Фробишера на море.

Но, обдумав тяжелые последствия, которые необходимо имели бы место после второго поражения и не имея достаточно силы для непременного обеспечения успеха, Филипп отозвал свои корабли и оставил английский флот свободно хозяйничать на линиях испанских торговых путей. Выбрав меньшее из двух зол при таком положении относительно Англии, король испанский запретил отплытие своих кораблей из Вест-Индии и, таким образом, отказался всецело от морской торговли своего государства на целый год.

Это было, в самом деле, весьма тяжелым ударом для Испании, подчинение которому, как мы увидим ниже, есть необходимая дань слабейшего морского государства сильнейшему. Но в настоящем случае беда Испании усиливалась еще тем, что вследствие отсутствия обшивки дна кораблей последние, оставаясь в тропических водах в течение лета, подвергались (от разрушительной работы морских червей) такому ослаблению своего корпуса, что делались почти негодными к плаванию. В самом деле, около сотни упомянутых кораблей вместе с другими их грузами погибли в следующем году на обратном пути в Испанию.

В 1591 г. лорд Томас Говард принял командование флотом, отплывавшим к Западным островам с единственным намерением собрать жатву разграблением испанских торговых судов и портов, как это было сделано и прежде. Но к этому времени король Испании достаточно уже оправился для того, чтобы послать в море флот, еще более могущественный, чем флот Томаса Говарда; он так и поступил, и как этот поступок, так и существенные последствия его отвечают уже прямо характеру чисто морской войны. При господствовавших тогда условиях, необходимость изменения которых сознавалась, отсутствие лорда Томаса Говарда оставило Канал открытым, и ничто не мешало испанцам сделать морской набег на побережье Англии… Но с каким риском? Весьма вероятно, что ценой потери всего вест-индского коммерческого флота. Всякий вред, который мог быть нанесен берегам Англии, потребовал бы от испанцев суровой расплаты торговыми судами, которые, не имея защиты, сделались бы морскими призами Томаса Говарда. Потери Испании от такого перехода в чужие владения ее драгоценного имущества оставалась бы всецело без вознаграждения. Прежде чем строить планы нападения на английскую территорию, надо было подумать о защите испанской торговли, и дон Аллонсо де Базан отплыл к Западным островам, вместо того чтобы направиться в Канал.

Флот дона Аллонсо значительно превосходил флот лорда Томаса, и, не будь последний предупрежден вовремя, все его корабли могли бы подвергнуться участи «Ривенджа», которым командовал сэр Ричард Гренвилль. Говард едва спасся, но и испанский торговый флот был также спасен. Иной исход был, однако, очень близок: приди дон Аллонсо одним днем позже или приди упомянутый испанский флот к Флоридским островам одним днем раньше – Говард имел бы такой полный успех, какой только мог отвечать его желаниям. Но даже и при этой удаче в достижении главной цели экспедиции Говард на пути своем захватил призы, вполне достаточные для вознаграждения всех издержек по этой экспедиции, а Испания пострадала не только от этих захватов, но также и от потери большей части спасенных от разграбления эскадрой Говарда судов, погибших на пути в Испанию.

В 1592 г. Фробишер, следуя примеру Ралейга, повел эскадру к испанскому берегу и островам, но эта эскадра рассеялась, и корабли ее действовали более или менее независимо – одни у берегов Испании, другие у островов.

В 1593 г. граф Кумберландский повторил как бы введенное теперь в обычай предшествовавшей практикой нападение на испанскую торговлю, сначала у берегов Испании, а затем у Западных островов. Конечно, захваты были сделаны, но и Испания повторила оправдавшийся предшествовавшим успехом маневр высылки в море флота, превосходящего силами неприятельский и заставившего последний ретироваться от островов.

Это был уже третий год, как ни та, ни другая сторона не имели большого перевеса в борьбе и как охрана Испанией своей торговли имела успех. Такой порядок вещей едва ли отвечал существенным задачам морской войны и мог продолжаться неопределенное время.

Если Испания была способна высылать в море в течение трех последовательных лет флоты, превосходящие по боевой силе флоты неприятеля, то она могла бы идти и далее. Для того чтобы достичь какой-либо выгоды, она должна была преследовать английский флот и одолеть его. Тогда она не только бы защитила свою морскую торговлю, но заняла бы позицию нападающей стороны в близких к своей территории областях. Ошибка Испании заключалась в том, что она не поняла этого; но возможно и то, что климатические условия времен года имели влияние на направление испанской морской политики в значительно большей степени, чем мы можем понять это теперь.

Англия со своей стороны, если бы правильно понимала положение вещей, должна была направить все свои усилия на уничтожение испанского флота. Но тогда, вероятно, никто не замечал того, что сделалось аксиомой столетием позже.

Монс обращает внимание на возрастающие морские силы Испании с 1591 г. и на то, как в этом году она обеспечила себя двумя сильными флотами – одним из двадцати судов в Вест-Индии и другим из двадцати четырех у Западных островов. Следствием этого было то, что ее торговля велась спокойно, хотя корабли не видели ни друга, ни недруга до прибытия в Лиссабон.

Испания была теперь настоящей хозяйкой на море, и если бы она сознавала надлежащим образом то, что следовало сделать, то она направила бы в Канал все свои силы, прежде чем англичане успели оттуда выйти. Сделав так, Испания обезопасила бы свою морскую торговлю и морские порты, потому что даже если бы она не успела встретить английский флот и нанести поражение ему в его собственных водах, ее угроза могла бы удержать этот флот дома. Но если бы она могла встретиться с неприятельским флотом и нанести ему поражение, то невозможно было бы положить предел тем выгодам, которые непосредственно последовали бы для нее. Она перешла бы через период морской обороны и была бы способна принять на себя роль нападающей с моря. Будучи в действительности сильнейшей в море, Испания допустила в 1596 г. скрытно подготовленное, внезапное и сильное нападение на Кадис, сделанное лордом адмиралом Говардом, командовавшим морскими силами, и действовавшим с ним соединенно Эссексом, командовавшим сухопутными силами.