Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Мэй Сандра - Стрела амура Стрела амура

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Стрела амура - Мэй Сандра - Страница 19


19
Изменить размер шрифта:

— Я не поняла все-таки, почему Дуглас? Вы же Брайтоны!

— Граф Дуглас — это титул и родовое имя. Брайтон — обычная фамилия. Когда-то там, в роду, наследовал младший сын, и его фамилия по матери была Брайтон.

Брюс немедленно вскинулся.

— А мистер Карч говорил, что младшие сыновья в вашей дурацкой Англии ничего не наследуют! Значит, наследуют?! И папа мог стать графом?

Джон посмотрел на мальчика и с легкой грустной иронией промолвил:

— Наследуют. И папа мог стать графом. В том случае, если бы я умер.

Мальчик с шумом выдохнул воздух и отвернулся, но уже через минуту посмотрел дяде прямо в глаза.

— Прости меня, Джон. Я не должен был так говорить. И графом на самом деле я быть совсем не хочу.

— Но ты уже граф, мой друг. Ведь я холост и бездетен, так что вслед за мной графом будешь ты…

— Эй, эй, мужчины, что это за похоронные разговоры! Давайте лучше про Касл-Мэнор. Кто там живет, кроме вас… тебя?

— О, там нас ждет замечательная женщина. Тетя Агата, родная сестра моего отца и твоя, Брюс, двоюродная бабушка.

— Она добрая?

— Лучше. Она легкомысленная.

— Ха! Чем же это лучше?

— Она очень веселая, все время все теряет и больше всего на свете любит клубничный джем и сплетни.

— А дети у миссис…

— Тетя Агата не вышла замуж. Легкомысленная, я же говорю. Сама она уверяет, что это потому, что она так и не смогла выбрать из пяти претендентов.

— Ого!

— Она и сейчас хоть куда. И я сам лично знаю двух ее бывших женихов. Одному восемьдесят, другому семьдесят шесть, и обоих до сих пор жены страшно ревнуют.

Лиза рассмеялась. Неведомая тетя Агата ей уже нравилась. Брюс уселся по-турецки и продолжил расспросы.

— А чего там еще есть? Это же остров, наверное, там не слишком весело.

— Это большой остров, так что там есть почти все, что есть на материке. Сосновый лес есть, луга, вересковые пустоши, даже болота есть, правда, немного. Но в основном — и это самое красивое — там меловые холмы.

— Чего это красивого в меловых холмах?

— Погоди, дружок, пока не увидел их. Они абсолютно белые и похожи на сугробы снега, но сверху их покрывает лиловый вереск и изумрудная трава, а внизу плещется бирюзовое море. На рассвете и перед закатом, когда солнце низко над морем, холмы сверкают мириадами огней, лучше всяких бриллиантов. Это из-за кварцевых песчинок. Уверяю вас, ничего красивее вы еще в жизни не видели. Жаль только, что солнце у нас не частый гость.

Лиза завороженно наблюдала за Джоном Брайтоном. Он и вообще был очень ничего, но сейчас — просто красавцем! Серо-зеленые глаза стали почти изумрудными, на высоких загорелых скулах загорелся темный румянец, и рассказывал он так вдохновенно, что Лиза почти воочию представила сверкающие в лучах восхода — обязательно восхода! — холмы, и лиловые поля вереска, и прозрачное небо над призрачным морем…

— …Говорят, в наших холмах до сих пор живет Маленький Народец. Фэйри, которые ушли еще во времена короля Артура. Племя волшебников и фей, эльфов и гномов.

Лиза немедленно представила и фей с эльфами, отчего картинка стала совсем уж волшебной, но Паршивец Брюс был дитятей технического прогресса и в сказки не верил.

— Фей не бывает!

Лиза и Джон очнулись одновременно, одновременно с возмущением посмотрели на мальчика — тот даже слегка вжался в кресло под этими испепеляющими взглядами — и одновременно выпалили:

— Немедленно возьми свои слова обратно!!!

— Вы чего это…

— Скорее!

— Ладно, ладно… Беру. Бывают феи. И эльфы. И лохнесское чудовище, и зеленые человечки. Да что вы на меня так смотрите?!

Лиза и Джон переглянулись и расхохотались. Этот смех словно сблизил их, сделал единомышленниками. Лиза протянула руку и дернула мальчика за вихор.

— Эх ты! Питера Пэна надо читать.

— Я читал.

— Надо все время его читать. Очень полезная книжка. Таких книжек в мире всего-ничего. Питер Пэн, Алиса, Винни-Пух и Мэри Поппинс.

— Лиза, ты серьезно, что ли? Это же для малолеток! Джон, скажи ей!

Джон положил тяжелую ладонь на плечо мальчику.

— Когда-нибудь со временем поймешь, что это не совсем детские книги. Это не потому, что ты глупый, Брюс, просто… нужно, чтобы прошло время. А насчет фэйри… видишь ли, я все же не сказочник, а ученый, историк-археолог. Во время раскопок я своими глазами видел удивительные вещи. Существует множество доказательств того, что в незапамятные времена, когда одни люди ходили в звериных шкурах и не знали огня и металла, другие уже умели писать и читать, создавали великолепные произведения искусства, строили храмы и поклонялись неизвестным сегодня богам. Про Атлантиду слышал?

— Понятное дело. Она потопла.

— Верно. И даже в Библии об этом сказано. Но ведь Атлантида географически находилась совсем рядом. Собственно, Англия — это ее кусочек.

И Джон с удвоенным энтузиазмом принялся рассказывать Брюсу про Атлантиду. Лиза сидела между ними, очарованная рассказами, согретая теплом плеча Джона с одной стороны и телом Брюса, навалившегося на нее, с другой.

Рослые светлолицые воины проходили бесконечным строем по меловой сверкающей равнине…

Золотой храм нестерпимым блеском резал глаза…

Молодой красавец-жрец в странном одеянии, в головном уборе из оленьих рогов, протягивал Лизе золотую чашу с черно-красным, густым вином, похожим на кровь…

Синие татуированные змеи обвивают руки…

Два тела на медвежьей шкуре…

В объятиях светлого бога…

Брюс и Джон осторожно накрыли девушку пледом, потом Джон протянул руку и с легкостью перенес Брюса над головой спящей Лизы. В конце салона были свободные места, и они отправились туда, поскольку Брюс желал узнать окончание истории про Морриган, богиню войны, раздора, лжи и смерти, а Джон хотел чаю.

Самолет стремительно приближался к обломку Атлантиды по имени Англия.

9

Лиза запомнила зимний Лондон угрюмым, грязным и мокрым. Даже электрический свет, приглушенный туманом, казался каким-то блеклым. Наверное, поэтому ей никогда и не хотелось сюда вернуться. И уж точно поэтому так шокировал ее вид Лондона летнего, Лондона солнечного, Лондона цветущего.

Дорога из Хитроу пролегала в местности, которую любой американец назвал бы сельской, хотя для англичанина это был всего лишь пригород. Аккуратные квадратики полей поражали яркостью красок — зеленые, желтые, белые, розовые. Клевер и сурепка, пояснил Джон Брайтон. Кормовые культуры.

Те, для кого кормовые культуры предназначались, тоже были здесь. Толстые симпатичные коровы, лохматые овцы, пятнистые свиньи, лошади и козы. Лиза и Брюс в волнении метались на заднем сиденье просторного лондонского такси, не успевая насмотреться в одно окно, как за другим открывался еще более идиллический вид.

Пряничные домики с яркими палисадниками. Красные черепичные крыши. Золотая пыль над проселочными дорогами, ярко-голубое небо, уже темнеющее на западе, но все еще светлое, без единого облачка.

Потом начался Лондон, и если более современные постройки окраин их не впечатлили, то при въезде в центр мальчик и девушка вновь прилипли к окнам.

Красные двухэтажные автобусы, снующие по мостовым горожане, голуби на Трафальгарской площади, и горделивый одноглазый Герой Англии, снисходительно взирающий на все это с высоты. И летящий золотой ангел, незримо хранящий древнюю столицу, пережившую пожары и чуму, войны и междоусобицу.

Тауэр, Биг Бен и Большой Лондонский мост, извилистая Темза и лебеди, плывущие по ней, — все было знакомо Лизе по туристическим проспектам и открыткам, но при этом было лучше, лучше, лучше в триста тысяч миллионов раз! Теперь она могла прикоснуться ко всему этому, пройти старыми извилистыми улочками…

Брюс отчаянно моргал, зевал и вертел головой. Многочасовой перелет был слишком тяжел для восьмилетнего ребенка, и Джон был уверен, что парень заснет, едва доберется до кровати.

В отеле их уже ждали, и величавый швейцар распахнул перед ними двери. Потом мальчишка-коридорный в красном форменном мундирчике стрелой пронесся вперед, унося на себе весь их багаж. Вскоре Лиза и Брюс — одна с удовлетворением, другой с безбрежным изумлением — оглядывали свой номер. Джон кашлянул позади них.