Война сердец - Милберн Мелани - Страница 19

Мейя старалась не думать о своем прошлом. Она ненавидела воспоминания об одиноком детстве, о том, как жила у двоюродной бабушки, которая считала любые проявления добрых чувств к ребенку ненужным баловством.

Время, проведенное Мейей в школе, оказалось самым худшим в ее жизни. Девочке было больно наблюдать за тем, как родители ее одноклассников приходят на школьные вечеринки и радуются на выпускном балу. Ее двоюродная бабушка не присутствовала ни на одном мероприятии. Юнис Корнуэлл не верила ни в какие конкурсы, поэтому не пришла в школу даже в тот день, когда директор вручал Мейе премию за отличную успеваемость.

— Это было не самое приятное время в моей жизни, — медленно проговорила она. — Моя двоюродная бабушка возмущалась по поводу того, что меня ей навязали. Мне не нравилось жить в ее доме. Я уехала от нее сразу же, как только смогла.

— Бедная, маленькая сиротка Мейя, — натянуто произнес Джорджио, подходя к ней. — Неудивительно, что тебя потянуло ко мне и моей большой семье.

— Я потянулась к тебе, а не к твоей семье, — запротестовала она.

Он приподнял волосы у нее на затылке, заставляя вздрогнуть от исступленного восторга.

— Ах да, — улыбнулся Джорджио. — И тебя по-прежнему ко мне тянет, не так ли, сокровище мое?

— Мне трудно это отрицать — ведь в настоящее время доказательство моих чувств к тебе находится у меня в животе, — усмехнулась она.

Свободной рукой Джорджио коснулся ее живота — мягко, но властно.

— Я хочу заняться с тобой любовью. Прямо сейчас.

Мейя почувствовала, как ее тело охватывает трепет. При виде его страстного горящего взгляда ее сердце забилось чаще. Джорджио обвел пальцем контур ее груди, и соски мгновенно напряглись.

— Ты спрашиваешь у меня разрешения или констатируешь факт? — произнесла она дрожащим от нетерпения голосом.

Он опустил голову, Мейя ощутила на губах его дыхание и запах коньяка.

— А я должен спрашивать у тебя разрешения, дорогая?

Мейя ответила Джорджио не словами, но действиями. Она страстно и откровенно вернула ему поцелуй и погрузилась вместе с ним в водоворот наслаждения.

Глава 11

Похороны Сальваторе Саббатини были пышными. Старейшина рода прожил достойную жизнь и достиг большого успеха. Поминки были организованы в семейном отеле Саббатини. На них в основном присутствовали члены семьи и близкие друзья, но в зал каким-то образом удалось проникнуть и двум репортерам. Мейя наблюдала за всем, стоя в сторонке, как вдруг ей в лицо направили большой объектив камеры.

— Синьора Саббатини, — затараторил папарацци, — правда ли, что вы ждете ребенка?

Мейя была застигнута врасплох и после слишком долгого молчания пробормотала:

— Без комментариев.

— Поговаривают, что отцом ребенка может быть Говард Херрингтон, с которым у вас был непродолжительный роман во время вашей ссоры с мужем. Всем известно, что вы с мужем не могли зачать ребенка в течение последних нескольких лет. Вам есть что сказать об этом?

Джорджио внезапно появился рядом с Мейей. Таким разъяренным она его никогда не видела.

— Слухи абсолютно беспочвенны, — заявил Джорджио. — Ребенок мой, в этом нет сомнения. Теперь уходите отсюда, пока я не приказал службе безопасности вас выпроводить.

Журналист ретировался, а Джорджио взял Мейю под локоть и отвел ее в одну из свободных комнат. Он закрыл дверь и с беспокойством посмотрел на жену.

— Ты в порядке? — спросил он. — Я испугался, что ты упадешь в обморок.

Мейя прижала дрожащую руку ко лбу:

— Я должна была подготовиться к тому, что может появиться пресса… Я вела себя как рыба, выброшенная на берег: открывала и закрывала рот, не находя слов.

Джорджио потер ладонью щеку и висок.

— Я надеялся, что нам удастся этого избежать, — вздохнул он. — Вот почему я хотел сделать официальное заявление для прессы, чтобы исключить глупые домыслы и спекуляции. Гораздо сложнее контролировать слухи, поскольку они исходят из неизвестных источников.

Мгновение Мейя изучала его задумчивое лицо.

— А ты сам не сомневаешься в том, что ребенок твой, Джорджио?

— Нет, конечно нет. — Он откинул пряди волос со лба. — Уже нет.

— Что ты имеешь в виду под «уже нет»? — взволнованно спросила она. — Что-то или кто-то подтвердил мою честность?

Их взгляды встретились, и пару секунд Джорджио молчал, прежде чем ответить:

— Я случайно встретился с Говардом Херрингбоном.

На этот раз Мейя не стала его поправлять, хотя он назвал фамилию с ошибкой.

— Случайно встретился? — усмехнулась она, скептически подняв брови. — Я не могу себе представить, при каких обстоятельствах ты мог с ним «случайно встретиться».

— Ладно, сознаюсь, — бросил Джорджио после напряженной паузы. — Я разыскал его и заплатил за разговор. Он подтвердил, что ты встречалась с ним всего один раз в ресторане. Свидание организовала ваша общая знакомая.

Мейя была вне себя от гнева, кровь пульсировала у нее в ушах.

— Значит, ты мне не доверял, — процедила она сквозь зубы. — Ты сменил гнев на милость только тогда, когда получил подтверждение непосредственно от Говарда.

— Взгляни на ситуацию с моей точки зрения, Мейя, — предложил Джорджио. — Ты ушла от меня, потому что мы не могли зачать ребенка. Что еще я должен быт предположить, обнаружив, что ты беременна?

— Я ушла от тебя не потому, что ты не мог зачать ребенка, — возразила она. — Я ушла потому, что наш брак рухнул.

— Несмотря на это, ты явно не торопилась сообщить мне о беременности, — заметил Джорджио. — Я узнал об этом случайно, когда открыл ящик под раковиной, разыскивая зубную щетку.

— Я собиралась тебе обо всем рассказать, — произнесла она.

Выражение его лица стало насмешливым.

— Когда? Ты решила подождать, так же как Бронте? Ты хотела сообщить мне о ребенке, когда ему исполнится год?

Мейя тут же бросилась защищать новую подругу:

— Ошибку совершил Лука, а не Бронте. Он бросил ее, не пожелав ничего объяснить. Он не доверял ей до такой степени, что не рассказал правду о своей болезни.

— Лука очень скрытный человек, — вступился за брата Джорджио. — Об операции и болезни он не сказал даже нам.

— Я не хочу об этом говорить, — заявила Мейя. — У них с Бронте все наладилось, они очень любят друг друга. Неужели ты за них не рад?

— Я рад за них, — произнес он. — Но я не забыт, что Лука пропустил первый год жизни своего ребенка. Никто не может повернуть время вспять. В течение года Бронте обманывала не только его, но и всех нас. Я бы никогда не простил тебя, если бы ты поступила как Бронте, лишив меня возможности общаться с ребенком.

Мейя сердито посмотрела на него:

— Как бы мне это удалось, если у меня постоянно случались выкидыши на шестой неделе беременности?

Обстановка мгновенно накалилась. Джорджио шагнул в ее сторону:

— Мейя…

Она, словно защищаясь, скрестила на груди руки.

— Не усложняй и без того сложную ситуацию, — попросила молодая женщина. — Ты заставил меня вернуться к тебе, чтобы твой дед провел последние дни жизни в мире и покое, но теперь он умер. Я больше не обязана оставаться рядом с тобой. Ты не можешь заставить меня. Я имею право собрать свои вещи и уехать сегодня же, и ты никоим образом не сможешь меня остановить.

Глаза Джорджио гневно сверкнули.

— Если ты уйдешь от меня на этот раз, Мейя, то будешь сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Я слишком мягко отнесся к нашему первому расставанию. Мне казалось, что тебе следует немного отдохнуть от меня. Но теперь я не собираюсь с тобой церемониться. Я заберу у тебя ребенка, как только он родится. И не советую тебе сомневаться в том, что я поступлю именно так.

Мейя занервничала, когда до нее начал доходить смысл его слов, полных злобы и ненависти. У нее пересохло в горле. Сейчас Джорджио сражается с ней не только за деньги, но и за собственного ребенка. Он сделает все, чтобы сохранить контроль и над финансами, и над своим наследником. Мейя для него ничто — всего лишь очередная пешка на шахматной доске его жизни, которую можно двигать так, как ему заблагорассудится. Если бы Джорджио любил ее, ему и в голову бы не пришло столь жестокое заявление.