Красивая пара - Фристоун Шарон - Страница 8

Джилли, в отличие от Карло, это совершенно не нравилось, и она попыталась ускользнуть, сделав вид, что уронила что-то на пол. Когда она выпрямилась, семейство дель Пьетро уже удалилось, а Черри нервно грызла ногти.

Больше всего на свете Джилли хотелось спрятаться в своей спальне и наплакаться вволю, но Черри, выяснив, что Карло уже улегся спать, пришла в легкую ярость и настояла, чтобы Джилли выпила с ней на сон грядущий чего-нибудь покрепче. Во время этого ритуала она без остановки трещала, выдавая все новую информацию о красавце-графе.

— У меня где-то валяется журнал, где он давал интервью, и довольно большое. Рассказывал о себе и своей семье. Это все потому, что их семейка вбухала кучу денег в реконструкцию старого города, вот с ними все и носятся. Аристократы!

Джилли молчала. Впервые в жизни ей хотелось напиться и забыть обо всем на свете. Неугомонная. Черри нашла-таки журнал и принесла его в гостиную, страшно довольная собой. Джилли рассматривала фотографии, испытывая почти физическую боль.

Загородный дом, римские апартаменты, пентхаус в Нью-Йорке, яхта в генуэзской бухте… Охота на озере Гарда…

Она узнала этот дом мгновенно, но и это было еще не все. Возле дома на своем мотоцикле сидел Джанни, а рядом с ним стоял пожилой человек с ружьем на плече.

Тот самый, который застал их на озере несколько дней назад. Якобы хозяин того участка, куда они забрались. Как же весело было Джанни смотреть на доверчивую дуру, пытавшуюся успокоить его!

— Ты в порядке, Джилли?

Черри заметила неестественную бледность девушки и встревожилась.

— Нет. Видимо, из-за вина. Мне нехорошо, так что пойду спать. Спокойной ночи.

Вернее было бы сказать: побегу и спрячусь. Джилли бросилась в свою спальню опрометью.

4

Джилли раздевалась, не чувствуя под собой ног. Стоя под душем, она плакала, и слезы смешивались со струями воды. За что, Господи, за что весь этот ужас!

Слишком все было хорошо, надо было предвидеть такой оборот. Если бы она поверила первому впечатлению, то не обманулась бы так сильно. Этот человек оказался бессовестным лжецом.

Правда не принесла облегчения и утешения. Она обманута, и некого в этом винить. Сама поддалась соблазну, сама пошла на поводу своих чувств, сама отдалась этому смазливому итальянцу! Ничего удивительного, что его так испугали ее девственность и возможность беременности. Как же, граф дель Пьетро не может себе позволить связаться неизвестно с кем, ему нужна женщина из великосветского общества, а не сирота-англичанка без роду и племени.

Голова разболелась, и все тело ломило от усталости, но заснуть сразу Джилли не смогла. Как только она закрывала глаза, перед ней вставал он… Джанни… нет, не Джанни, а граф Джанкарло дель Пьетро, будь он проклят!

Утром малыш Андреа с веселым смехом плюхнулся в ее постель, но девушка еле смогла поднять голову с подушки и слабо улыбнуться ему. Глаза опухли, голова так и не прошла, но долг прежде всего — и Джилли через силу поднялась, одела мальчика и повела его завтракать.

Андреа ей нравился. Смешной, симпатичный, черноглазый, он щебетал как птичка, болтал ногами и пил свой сок, одновременно ухитряясь лепить из хлеба какого-то диковинного зверя. Рядом с ним ей стало немного легче.

В конце концов надо взять себя в руки. Она не первая и не последняя в мире женщина, которую обманула смазливая внешность и лживые уверения в любви. Теперь у нее есть опыт, надо принять его и жить дальше. Джилли вымыла посуду. Он не позвонит, скорее Папа Римский женится!

Она ошиблась. Телефонный звонок прорезал тишину утра, и Джилли подпрыгнула от неожиданности.

— Андреа, подождешь секундочку? Я только отвечу по телефону, и мы пойдем в сад.

— Джилли? Это ты?

Она не могла вымолвить ни слова, но справилась с волнением.

— Да, это я. Кто говорит и кого позвать к телефону?

— Это Джанкарло дель Пьетро, и мне нужна, разумеется, ты. Я все понимаю, ты сердишься, но, пожалуйста, поверь мне, я все объясню…

— Надо же, назвался своим настоящим именем! Наверное, я должна быть польщена и очарована, но я почему-то ничего такого не чувствую. Должно быть потому, что я недавно переспала с незнакомцем или с лжецом, что больше нравится, хотя для тебя это вряд ли имеет значение.

Она была зла очень зла на Джанкарло и на себя.

— Джилли, послушай… Я не хотел тебя обманывать, просто в первый же день, когда я назвал свое имя, ты со смехом назвала меня синьором Карло и дальше уже не слушала…

— А так это я виновата? Как это не пришло мне в голову! То, что ты за целую неделю не нашел ни минуты, чтобы сказать, что ты не портовый рабочий, а граф, конечно же, в счет не идет. Тебе что, стыдно было, что ты проводишь время с простолюдинами, или как вы, аристократы, нас называете? Сноб несчастный! Теперь я понимаю, почему тебя так испугало то, что я оказалась девицей!

— Стой! Замолкни прямо сейчас! Я пытаюсь тебе объяснить, извиниться наконец, но ты не даешь этого сделать. Я виноват, что не назвал своего настоящего имени, но это все, в чем я виноват. Вчера вечером я увидел, что ты сама настроена против дружеских и нормальных отношений, что же я могу сделать?

Вообще-то он прав, но его слова ранят ее сердце. Она не хочет быть ему другом!

— Может быть и так, но ты меня обманул!

— Но ведь я остался тем же Джанни, которого ты знала и который по-прежнему хочет увидеться с тобой в пятницу.

— Ты, граф?

— Интересно, кто из нас больший сноб?

Она помолчала и спросила чуть тише:

— Откуда ты звонишь? Из Генуи? Из Вероны? Из Нью-Йорка?

— Твой сарказм неуместен. Я признаю, что совершил ошибку, но я все объясню при встрече. Сейчас я действительно улетаю в Нью-Йорк, я и так задержался на целую неделю из-за тебя. Для тебя это что-нибудь значит?

Джанкарло сам не верил тому, что говорит. Он настаивает на свидании!

— Мы увидимся в пятницу?

— Думаю, что нет. Я считаю, что надо просто пережить это все и забыть как можно скорее. Советую тебе сделать то же самое.

— Джилли! Либо ты встретишься со мной в пятницу, либо я заявлюсь прямо к Кавалли и все им выложу!

Андреа глядел на Джилли, открыв рот. Он никогда не видел ее такой рассерженной. Чтобы не пугать мальчика, она взяла себя в руки.

— Хорошо. Увидимся.

Положила трубку и аккуратно выдохнула. Увидимся, милый. После дождичка в четверг, как раз будет пятница!

Джанкарло перевел дух. Эта девчонка разозлила его, кроме того, никогда раньше ему не приходилось уговаривать своих подружек встретиться с ним. Ладно, в любом случае он сделал все, что мог. Подождем пятницы.

— Кто это звонил?

Черри, зевая, спустилась в кухню.

— Это меня.

— А, твой парень… А вот и мой парень! Как ты спал, солнышко мое?

Джилли улыбнулась: Черри любила своего сына, хотя и была не самой примерной матерью. Черри истолковала эту улыбку по-своему.

— Нечего блаженно улыбаться, Джилли! Послушай моего совета и брось этого пария. Ты красивая девушка и вполне можешь заарканить кого-нибудь получше. Вот хоть Джанкарло дель Пьетро. Я заметила, как он на тебя смотрел, ты ему явно понравилась. Впрочем, даже если у вас что и получится, удержать его будет сложновато. Пойду отнесу кофе моему Карлито, он совсем расклеился.

Джилли задумчиво посмотрела вслед Черри. Граф… ну и что? Кого это волнует в двадцатом веке? Вот если бы век тринадцатый… Впрочем, тогда бы он точно не позвонил.

Джилли приняла решение. Они увидятся в пятницу, и она выслушает его объяснения.

В четверг самолет уносил Джилли в Англию, и она была этому очень рада. Карло Кавалли объявил во вторник, что раз он не может принять участие в гонках, то и делать в Италии больше нечего, а стало быть, они отправляются в Англию, где у него накопилась уйма дел. Он предложил Джилли остаться здесь и пожить еще пару недель, тем более что Марта в Англию не собиралась, и Джилли с радостью приняла это предложение, однако в среду в одной из газет появилась фотография графа Джанкарло дель Пьетро на приеме в Нью-Йорке, причем под руку с какой-то рыжей красоткой. Джилли только мрачно ухмыльнулась — незачем обманывать себя и тянуть с отъездом. Домой, туда, где все знакомо с детства, где нет графов-обманщиков, рыжих красоток и неразрешимых проблем.