Грешники - Коллинз Джеки - Страница 16

— Извини, — сказала Клаудия. — Я знаю, ты сочтешь, что я веду себя ужасно. Но то, что я сказала по телефону насчет любви втроем, — понимаешь, извини меня, но я просто не могу.

Он в изумлении уставился на нее.

— Не можешь? — хрипло произнес Конрад.

Она медленно покачала головой, помахав длинными черными ресницами.

— Наверно, я так хотела увидеть тебя снова, что сказала это, но на самом деле эти забавы не для меня.

— Не для тебя, — глухо повторил он.

— Да.

Она закусила губу и стала ждать.

— Слушай, детка, — произнес наконец он. — Ты позвонила мне в тот момент, когда я трахал эту крошку, — он указал на спальню, — ты позвонила мне в самый разгар битвы. Никто тебя не просил об этом, но ты позвонила и попросила — повторяю, попросила — разрешения присоединиться к нам. Что происходит дальше — ты распалила мое воображение грядущей сценой, я останавливаюсь на полдороге с этой крошкой, жду полчаса — и ты появляешься здесь, чтобы заявить, что ты не можешь.

Его тон постепенно поднимался, под конец Конрад почти перешел на крик.

Она встала.

— Что я могу сказать?

Клаудия подошла к Конраду и положила ему руку на предплечье.

— Вчера я была пьяна, но я помню, что происходило нечто особенное. Сейчас я трезвая. Что я могу поделать, если я не хочу делить тебя ни с кем?

Он восхищенно смотрел на нее:

— А ты весьма хитра. Полагаю, ты хочешь, чтобы я выставил эту…

Он указал на спальню.

Она поцеловала Конрада и прильнула к нему.

— В общем, да.

Он оттолкнул от себя девушку.

— Хорошо, детка, но не думай, что тебе удастся одурачить меня. Я вижу тебя насквозь. Ты сексапильней, чем она, поэтому я дам ей отступного. Ты этого хочешь?

Она посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — сказала Клаудия. — Поступай как хочешь. Я по-прежнему свободна завтра вечером. Сейчас я могу уйти.

Он окинул взглядом ее фигуру:

— Нет, оставайся. Подожди в ванной.

Улыбнувшись, она послушно удалилась во вторую ванную. Он заставил ее прождать пять минут. Вскоре она услышала возмущенный женский голос. Хлопнула дверь.

Наконец он распахнул дверь ванной. Конрад уже успел сбросить свой халат. На мистере Ли не было ничего, кроме загара, и его плоть выражала желание…

— Идем, детка, — произнес он. — Мне пришлось дать этой крошке пятьдесят баксов, так что советую тебе оправдать мои расходы.

Дэвид поставил автомобиль в гараж и вошел в подозрительно тихий дом. Он решил, что Линда рано легла спать; Дэвид поднялся наверх и заглянул к мирно спавшим детям. Джейн проснулась и сонно попросила воды. Он принес ее дочери, она обняла Дэвида за шею и сказала:

— Я люблю тебя, папочка.

Он уложил ее и прошел в главную спальню. Она была пуста. Дэвид немного удивился. Где Линда?

Дэвид знал, что остальная часть дома безлюдна. Вероятно, Линда ушла в кино или еще куда-то, хотя это непохоже на нее.

Он выглянул в окно — на дорожке, ведущей к дому, не было машины жены. Дэвид поискал записку и не нашел ее.

Он прошел в комнату Аны и постучал. Домработница подошла к двери, придерживая рукой свой полупрозрачный халат. На верхней губе у нее пробивался темный пушок.

— Где миссис Купер? — спросил Дэвид.

— Она ушла около восьми часов, — сказала Ана на плохом английском.

— Она сказала, куда пошла?

— Нет.

— Когда она должна вернуться?

— Не знаю.

На этом беседа закончилась.

Он вернулся в спальню, принял душ и заснул, читая газету в кровати.

В таком положении его и застала вернувшаяся Линда. Она была рассержена — он обещал приехать к двенадцати и снова опоздал. Слава Богу, Дэвид спал — косметика на лице Линды размазалась, волосы были растрепаны.

Она знала, что, увидев ее, он все поймет. Она поспешила в ванную и переоделась в халат. Затем пустила воду. Если он теперь проснется, ее вид не будет иметь значения.

Дэвид проснулся.

— Где, черт возьми, ты была? — спросил он.

— Ходила в кино. А где был ты?

— Тебе известно, где я был. Сеанс заканчивается без четверти одиннадцать. Где ты провела последний час?

— Полагаю, ты был с Филиппом, — сказала она, не замечая его вопроса.

— Да, ты это знаешь.

— Я тоже была с ним.

Он растерянно уставился на нее:

— Что ты имеешь в виду?

— Я в такой же степени была с Филиппом, как и ты.

— Ты пила?

— Нет, Дэвид, я не пила. Я позвонила Эбботтсонам домой после телефонного разговора с тобой, и пока я беседовала с Мэри, пришел Филипп. Он понятия не имел о встрече с тобой.

Дэвид принялся лихорадочно соображать.

— Да, произошла небольшая путаница. Я думал, что он вернется ко мне позже, но потом я вспомнил — он сказал, что не сможет, и мне пришлось пообедать с гостями фирмы.

Она подняла бровь.

— Но ты только что сказал, что был с Филиппом.

— Да — потому что я знал, что ты не поймешь.

— Ты прав, я не понимаю. А теперь, пожалуйста, я могу принять ванну?

— Ты такая странная, Линда, — он повысил голос. — Слушай, я уже давно дома. Я сводил этих троих мужчин в «Карло», встретил там Джея и Лори Гроссманов. Теперь ты мне веришь? Они приглашают нас пообедать с ними завтра, и я согласился. Можешь спросить их, с кем я был. О'кей?

Возможно, он говорит правду.

— Хорошо, — устало вздохнула Линда. Она слишком устала, чтобы спорить.

Он удалился в спальню. Линда приняла ванну. Их мысли блуждали в параллельных плоскостях. Оба не хотели ввязываться в дискуссию о том, кто где был, — эта тема представляла опасность, каждый рисковал оказаться разоблаченным.

Когда Линда подошла к постели, Дэвид подумал — как она хороша в длинной шелковой ночной рубашке, соблазнительно облегавшей ее фигуру.

Он первым нарушил молчание:

— Где ты хочешь пообедать завтра?

— Мне все равно, — сухо отозвалась она.

— Джей сказал, что Лори хочет пойти в «Савой-гриль», — это скучноватое заведение, но они в Лондоне гости, пожалуй, нам следует согласиться.

— Думаю, да.

Она погасила свой ночник и повернулась спиной к мужу.

— Что нового у детей?

— Ничего существенного.

Он закурил сигарету.

— Совсем не хочется спать, — заметил он.

— Почему бы тебе не почитать? На столе лежит книга, которую ты начал три месяца тому назад.

— Мне не хочется читать.

— Тогда гаси свет и постарайся заснуть.

— У тебя красивая ночная рубашка, она новая?

— Нет, я ношу ее уже два года, — она вздохнула, мечтая о том, чтобы он замолчал.

Он обхватил рукой ее левую грудь. Линда сжалась в напряжении. О Господи, нет, подумала она, не сегодня, пожалуйста, Господи, не сегодня. После стольких ночей, когда я лежала тут, до боли желая его, надо же было ему выбрать сегодняшнюю.

Он придвинулся к жене.

— В чем дело?

— Ни в чем.

Она заставила себя повернуться к нему лицом.

К счастью, он овладел ею быстро. Он уже много лет обходился без прелюдий. Половой акт с Дэвидом не доставлял Линде никакого удовольствия. Она чувствовала себя опустошенной и использованной. Иногда она задумывалась — все ли мужчины становятся такими после женитьбы? Сначала они стремятся доставить тебе наслаждение, охотно и долго лаская женщину. Но после свадьбы все меняется.

— Это было восхитительно, — сказал он. — А для тебя?

Она изобразила на лице наслаждение.

— Восхитительно.

Линда повторила его слово, будучи сейчас неспособной придумать что-нибудь другое.

Он погасил свет:

— Спокойной ночи.

Линда зажмурила глаза, чтобы сдержать слезы.

— Спокойной ночи.

Дэвид лежал и думал о том, какая стерва это Клаудия.

Линда лежала и думала о мужской силе и нежности Пола.

Наконец они оба заснули.

10

— Я хочу остаться у тебя до утра, — сказала Клаудия, лениво потянувшись.