Профессорская дочка - Колина Елена - Страница 6

– Специальные замки, сигнализация? – поинтересовался господин.

А почему респектабельный господин интересуется замками?... Может быть, он грабитель, взломщик, карманный воришка, говорят, они бывают очень респектабельные.

– У нас никогда не было сигнализации, – ответила я, – и пока что нас не украли.

– Ну вас-то вряд ли кто-нибудь украдет...

– Почему же? – обидчиво спросила я. – А вообще да... Может быть, все-таки хотите кофе?...

– Кофе?... – рассеянно повторил господин. – Нет. Вы просто какой-то Обломов – бродите в халате, пьете кофе, никуда не торопитесь. Я вам завидую.

– А вы Штольц, все время торопитесь по делам... Я вам сострадаю.

И он ушел.

...Я – Обломов?! Я никуда не тороплюсь?! Я очень даже тороплюсь. Сегодня, пожалуй, я уже никуда не пойду, а пойду завтра. По Очень Решительному Делу. Потому что эту комедию положений со мной в главной роли можно считать полноценным Делом Дня.

Тем более папин халат на мне, тюбетейка тоже...

...Существуют следующие фундаментальные правила безопасности, действительные для всех домашних электроприборов. Несоблюдение любого из нижеперечисленных правил может привести к серьезным последствиям, повлиять на безопасность изделия.

– Никогда не прикасайтесь к электроприборам мокрыми или влажными руками или ногами.

– Не пользуйтесь электроприборами, когда Вы разуты...

Пятница

Маша Суворова-Гинзбург (это я сама к себе обращаюсь). Не притворяйся, что ты не можешь оторваться от посудомоечной машины «Трио». Сегодня ты сделаешь Очень Решительное Дело. Быстро одевайся во все черное-длинное-висячее!

Я шла по Фонтанке почти вровень с медленно ползущими в пробке машинами и воображала себя тоже машиной, двигающейся в общем потоке, но по тротуару.

Какой машиной? Точно не «мерседесом», «мерседес» гламурный и не бывает во всем черном-длинном-висячем. Не грязно-серой «Волгой» – я в бусах и не такая старомодная. Не «мини» – я не такого, конечно, хорошего веса, как Ада, но тоже неплохого. Но и не джипом – не настолько у меня наглая повадка и громоздкий зад...

Я – «шестерка» «Жигулей» красная. Ох, черт – «шестерку» «Жигулей» красную обрызгали! Если в городе на Неве в эту жуткую жару найдется хотя бы одна лужа, то она непременно моя!

Я прошла Шереметевский дворец, такой бело-желтый, нарядный, огражденный решеткой с золочеными наконечниками, и остановилась у дома номер тридцать два. Закурила и, еще не докурив до конца, начала мечтать о следующей сигарете или о том, чтобы зайти куда-нибудь выпить кофе или еще как-нибудь оттянуть время, например заблудиться в лесу.

И тут мой взгляд упал на табличку в подворотне дома номер тридцать два, синюю, со стрелкой, указывающей в глубь двора. На таких табличках обычно написано «Прием стеклотары», а на этой было написано «Прием психолога». Как будто человек может ехать по набережной и вдруг решить: а не заглянуть ли к психологу, раз уж я все равно торчу тут в пробке?

Или, какя, занервничать, остановиться покурить и – ах, какое совпадение, тут во дворе ведется прием психов, а я как раз псих, так не зайти ли?...

И я вдруг побрела по стрелке в глубь двора, как робкий неоперившийся пудель, почему? Ну, допустим, пудель был в таком смятении чувств, что мог бы направиться куда угодно, включая пункт приема стеклотары. Любовное томление, восхищение, ужас, природная нерешительность организма – такой компот эмоций может завести к психологу даже самого рационального пуделя.

Или – вот оно, самое лучшее объяснение – пуделя погнало в глубь двора подсознание. Волны подсознания сами приносят пуделя туда, куда ему нужно.

Мне было НУЖНО. Если прямо сейчас, у дома номер тридцать два, я совершу какой-то, пусть нелепый, но Поступок, тогда у меня и с Ним все получится.

В первом дворе была помойка, а во втором странное двухэтажное здание, похожее на склад. Это Питер, Питер, Питер – снаружи всегда какой-нибудь Шереметевский дворец, имперский блеск, золоченая решетка, а чуть шаг в глубину, и там та-акое... Склад, помойка.

Я вошла в странное здание и сразу же уткнулась взглядом в дверь с табличкой «Психолог».

– Тук-тук, – почему-то вслух сказала я голосом лисички, которая пришла в гости к зайчику.

За столом читала книгу очень полная женщина в белом халате с золотыми косами вокруг головы. Последний раз я видела людей с косами вокруг головы в первом классе, такая прическа называлась «корзиночка».

– Здравствуйте, вы психолог? Что же вы не спрашиваете, какие у меня проблемы? – с неприятным повизгиванием в голосе сказала я. Я всегда от волнения тороплюсь и повизгиваю, но... зато я знаю свои недостатки. Золотые косы отложили книгу и тепло улыбнулись:

– Какие же у вас проблемы? Вообще-то у меня две проблемы:

а) он,

б) я.

В том смысле, что я дура. Эта проблема звучит более глобально, ее и предъявить не стыдно.

– Я заикаюсь, писаюсь и боюсь ездить в лифте, – удрученно призналась я.

Господи, ЧТО ЭТО СО МНОЙ?! Интересно, есть ли у психолога тревожная кнопка на случай появления буйных?

– Вот как, – доброжелательно отозвалась психолог. – Это типичная реакция человека, впервые пришедшего на прием. Человеку нелегко признаться, что он нуждается в помощи.

– Да, так, – подтвердила я немного обиженно. Считаешь себя тонкой, особенной личностью, а оказывается, ты – всего лишь типичная реакция. – Хотя... у меня нет проблем. У меня – никаких. Вот разве что... нуда... у меня есть Его проблемы, да... У меня проблема с эрекцией. То есть у Него проблема с эрекцией... И даже не столько с эрекцией, сколько с эякуляцией, да.

Психолог сочувственно кивнула.

Я недавно прочитала в одном женском журнале статью на тему эрекции и эякуляции. Суть этого научного труда сводилась к тому, что у мужчин обязательно что-нибудь не так, не одно, так другое. Как говорил папа, когда я поочередно приносила двойку и замечание по поведению, «не понос, так золотуха».

И еще одна суть статьи сводилась к тому, что, когда у мужчины возникает проблема либо с эрекцией, либо с эякуляцией, ни в коем случае нельзя решать эту проблему домашними средствами, а нужно срочно вести его к психологу.

– Вот я и пришла, – сказала я.

– А он сам? – спросила психолог. – Так сказать, лично?

– А он сам не смог. Занят, – объяснила я, – очень много работает. Бизнес и так далее... И вот – проблемы.

Психолог понимающе кивнула – мол, знаем-знаем, не он один такой, и вдруг так нежно, совершенно по-домашнему, улыбнулась, что я почувствовала себя как яйцо в мешочек, внешне твердое, а внутри теплое, нежное и трепещет.

– А давайте мы с вами порисуем? – мирно предложили золотые косы. – Нарисуйте себя и своих близких.

– Что?... Ну... если вы хотите... давайте...

Не то чтобы я вообразила себя на уроке рисования в детском саду, просто... почему бы мне не порисовать немного в этом кабинете?

Я взяла лист бумаги и нарисовала человечка в левом нижнем углу.