Масонский Завет. Наследие Хирама - Найт Кристофер - Страница 3

Естественно возникает вопрос: есть ли смысл в дальнейшем существовании этого тайного ордена? Может быть, лучше дать ему возможность тихо, безболезненно умереть? Но, как мы покажем в этой книге, масонство является главным, неискаженным источником знания о нашем прошлом, которое находится под угрозой быть утраченным навеки. Потеря информации, сокрытой в ритуалах масонства, означает, что будет отринуто одно из истинных сокровищ западного мира.

Мы оба стали масонами по одной и той же причине — из любопытства. Нам хотелось узнать, что происходит в этом таинственном клубе джентльменов, для этого был лишь один способ — вступить в него. Мы, независимо друг от друга, думали, что немногим рискуем, став частью чего-то малоизвестного, поскольку всегда остается возможность покинуть организацию, если что-то не по нраву или просто скучно. Ритуалы оправдали наши ожидания, оказавшись в высшей степени таинственными, но постепенно стало очевидным и другое: никто, даже занимающий самый высокий пост, не может объяснить, чем же на самом деле является масонство. Благотворительность Братства производила глубокое впечатление, мораль, заложенная в ритуалы, была самого высокого порядка, но все это не проясняло, почему масоны практикуют эти своеобразные ритуалы, о которых говорилось, что они очень древние и содержат необычные уроки, связанные с тайнами.

Когда мы стали масонами, перед нами раскрыли первую тайну, заключающуюся в том, что технология строительства в камне есть священный акт — метафора духовного совершенствования, и наше посвящение в масоны подобно закладке первого камня фундамента здания нашей души:

По обычаю, при возведении всех особых сооружений принято закладывать первый камень в северо-восточном углу фундамента. Вы, как впервые посвящаемые в масоны, встаете в северо-восточном углу Ложи и метафорически представляете собой этот камень; на фундаменте, заложенном этой ночью, да возведете вы здание, совершенное во всех его частях, которое возвысит своего строителя.

Приступая в 1989 году к совместному исследованию происхождения масонства, мы верили, что все это, вероятно, возникло из обрывков эзотерических знаний по воле череды романтических мыслителей между XVI и XIX веками. Прошло всего несколько месяцев, и мы начали подозревать, что скорее всего ошибались.

ДЕЛО ЖИЗНИ И СМЕРТИ

Несмотря на широко распространенное мнение, будто масонство представляет собой международное Братство, использующее свою силу и влияние для поддержки своих членов, в реальности это не более единая организация, чем христианская церковь или коммунистическое движение. Это довольно неопределенная идея, основанная на сотнях эзотерических ритуалов, имеющих разную степень древности. По общему согласию, Объединенная Великая Ложа Англии (ОВЛА) — самая высокая по рангу в мире, вместе с тем из множества существующих она признает только четыре ступени в качестве «истинно масонских».

Термин «организация» вряд ли применим ко всемирному движению, столь разобщенному и не структурированному. Даже ОВАА не имеет данных о составе тысяч Лож, прямо ей подчиняющихся в Англии и Уэльсе, не говоря уже о разнообразных Великих Ложах по всему миру, считающих себя ее филиалами. Отсутствие какой-либо информации о членстве в Ремесле (так масонство называют в рамках Братства) напоминает классическую структуру ячеек, которая свойственна многим тайным организациям. Например, террористические группы обычно пользуются ступенчатой структурой, основанной на принципе «знания только абсолютно необходимого», когда каждый член известен лишь нескольким другим, с которыми имеет прямой контакт. Это защищает организацию от серьезного ущерба, когда в нее проникает тайный агент. Современное масонство часто называют «тайным обществом», но сами масоны предпочитают говорить о себе как об «обществе с секретами». ОВЛА, в частности, утверждает, что есть всего горстка несущественных церемониальных секретов, в частности паролей и условных рукопожатий, с помощью которых масоны ограждают Ложу от проникновения посторонних.

Имеются традиционные наказания в каждой из главных ступеней масонства, если кандидат не смог сохранить секреты или доверил их человеку, не являющемуся масоном именно этой ступени. Несколько лет назад эти наказания были отменены ОВЛА, но остались во многих других Великих Ложах, в частности Шотландской. Обязательства принимается на себя суровые, включая «пусть вырвут мне язык» /или «сердце», «перережут глотку», «тело разрубят» разнообразными способами.

Согласно официально одобренной истории масонства, о Братстве ничего не было известно достоверно вплоть до избрания Великим Мастером Энтони Сойера в день летнего солнцестояния 1717 года, когда несколько лондонских масонов провозгласили организацию Великой Ложи. Однако ничего особо «Великого» в группе людей из четырех пабов, формально утвердивших организацию, не было, учитывая, что к тому времени масонство уже существовало и процветало во многих других городах в виде множества Великих Лож, особенно в Шотландии.

Амнезия в отношении раннего масонства, поразившая эту маленькую компанию лондонцев, вполне объяснима. Всего за три года до этого немец Георг Ганноверский стал королем Великобритании, сменив правителей из католического дома Стюартов. Сторонники низложенной династии — якобиты организовали несколько заговоров, пытаясь свергнуть протестантов, в том числе в 1715 году подняли восстание в Шотландии. Последовало вторжение в Англию для установления власти Якова Френсиса Эдуарда Стюарта, позднее получившего прозвище Старый Претендент. После битвы с правительственными войсками, в которой ни одна сторона не одержала победы, якобиты сдались в Престоне в Ланкашире. Было известно, что масонство ассоциируется со Стюартами и Шотландией в целом, поэтому признать себя членом Братства означало признать свою принадлежность к террористам, поставившим целью низложение короля. В год создания Великой Ложи Лондона был заключен так называемый Тройственный альянс Великобритании, Франции и Нидерландов, которые взяли на себя взаимные гарантии обеспечения наследования монархической власти в своих странах. После поражения якобитов время было явно не желательное, чтобы получить клеймо врага государства, а потому очевидно стремление не иметь центрального архива с данными о членах организации. Знаменитый архитектор и один из основателей Королевского общества сэр Кристофер Рен был Великим Мастером до 1717 года. Подобно многим другим, он Докинул Братство, просто чтобы избежать риска общественного остракизма или даже ареста [1]. По каким-то причинам архивные материалы ОВЛА были подправлены в канун Первой мировой войны: оттуда удалили все упоминания о Великом Мастере Рене. Сегодня это официально отрицается.

Как только английское масонство отказалось от своего якобитского наследия, необходимость в секретности отпала, отсутствие списка членов центральной ложи явно отражает отсутствие потребности в нем, а не намеренную политику. Когда у ОВЛА возникает желание общаться со своими собратьями, она говорит с различными провинциальными Великими Ложами, которые направляют письма секретарям отдельных Лож, те, в свою очередь, адресуют корреспонденцию скромным масонам, посвященным в Ложу.

Будучи масонами, сами мы связаны обязательством хранить секреты масонства. Некоторые братья критиковали нас за то, что мы раскрыли отдельные детали ритуалов в книге «Ключ Хирама». Мы действительно дали частичное описание нескольких ритуалов, например ключевых элементов ритуала посвящения в особо важную Третью ступень Братства. Однако внимательно следили, чтобы не преступить правил нашей собственной Ложи здесь в Англии и Уэльсе, не указали ни одного пароля или условного рукопожатия, которые составляют секрет Братства.

Хотя большинство масонов с удовольствием признаются, что они члены Братства, некоторые предпочитают об этом помалкивать, другие, в силу предвзятого отношения на работе, отрицают этот факт. По нашему мнению, общая аура секретности, которая окружает отдельного масона, связана с простым человеческим смущением при разговоре о характере ритуалов, которые в ясном свете дня кажутся странными до крайности. Задавая вопрос, что они означают, масона вынуждают признать: он не знает.