Повелители теней - Кобли Майкл - Страница 55

— Господин, вы видели то же, что и я, — ответил Газрек. — Этот человек что-то затевает, так же как и второй — Истрегул. Кто может сказать, какие злые духи поселились в головах тех, кто называет себя Повелителем Сумерек? Вы должны остаться в живых, тогда сможем выжить и мы, и план господина Кордейла хорош. А если вы немного подождете, прежде чем объявлять о своем новом назначении, я смогу распустить кое-какие слухи.

Ясгур задумчиво посмотрел на Джилли, потом на Газрека, потом снова на Джилли. Потом кивнул, улыбнувшись:

— Совет хорош, я последую ему. Старый Атрок был прав: вы хороший советчик и прекрасный компаньон, Джилли.

Джилли склонил голову, выказывая свою признательность. Ему вспомнилась первая встреча с Атроком, личным провидцем Ясгура. Когда Орграальшенот швырнул его прочь, он оказался посреди кабаньей охоты, мчащейся по высохшему руслу потока. Могонцы неслись прямо на Джилли. Они были готовы всадить в него свои копья, но их остановил старый иссохший человек в набедренной повязке и мехах, который величаво выступил вперед и поднял вверх руки.

Когда мигом позже подъехал Ясгур, старик сказал ему, что Джилли был послан богами сопровождать вождя в его путешествии на плато Аренджи. К несказанному изумлению Джилли, могонцы тут же согласились. Потом старик взял Джилли за руку, отвел его в сторону и сказал:

— Можешь называть меня Атроком, южанин. Я видел твое лицо в звездах, облаках и в линиях моей руки, с тех времен когда я был еще мальчишкой.

Следующие несколько дней Джилли общался исключительно с Ясгуром и Атроком, а потом Ясгур отправился на Кровавое Сидение. У него много раз была возможность убить Ясгура и бежать, но он обнаружил, что ему нравится этот человек. Поразительное открытие, такое же поразительное, как и то, что некоторые могонцы оказались весьма цивилизованными людьми. Во всяком случае те, кто служил под началом Ясгура.

Пока Ясгур с Газреком собирались, чтобы пойти на пир, перед глазами Джилли все время стояло лицо Сувьель на фоне бледного пейзажа, того, которое Порождение Демона называло Кекраханом.

Что с ней случилось? Повезло ли ей так же, как ему? Он усмехнулся и покачал головой. Если, конечно, считать это везением!

ГЛАВА 21

Призрачный образ Бернака повис над костром, клубы дыма соткались в четкие контуры его лица. С того места, где она сидела, связанная, с заткнутым ртом, прислоненная к вороху седельных сумок, Сувьель чувствовала исходящую от Нерек чудовищную силу, силу, окутывающую ее пульсирующим сиянием. Нерек пыталась привлечь внимание своего хозяина. Она стояла, раскинув руки, а призрачный зеленый свет ходил вокруг нее как живой.

Все на поляне приобрело невероятно четкие очертания: травинки, сухие ветки, хлопья золы, выщербленные камни, среди которых был разведен огонь, куча копий, ножей и обрывков тряпок, четверо охранников в масках, трусливо жмущихся друг к другу, блестящие отсветы костра на их кожаных доспехах. Сувьель чувствовала напряжение Нерек и дрожание ее рук…

Потом черты дымного лица вдруг ожили, и Нерек воскликнула:

— Мой господин, самому верному из твоих слуг необходим совет!

Глаза призрака повернулись к ней, рот был готов раскрыться. Но тут с лица ушла жизнь, оно начало расплываться, распадаться на части, действие заклятия окончилось. Сувьель ощутила, как сгусток силы лопнул и исчез. Огонь костра потерял всю свою яркость, ночь укрыла поляну, когда Нерек опускалась на колени, что-то бормоча и тихонько всхлипывая. Она выглядела побежденной и измученной, но через миг уже вскочила на ноги, обогнула костер и заговорила со своими людьми. Она говорила на одном из диалектов могонского, который Сувьель знала достаточно хорошо, чтобы понять простые приказы, отданные стражникам.

Закрыв глаза, она вздохнула и уронила голову на грудь. Чем ближе они подходили к Ошанг-Дакалу и Треваде, тем заметнее становились перепады настроения у Нерек. Дня через четыре после того, как Орграальшенот швырнул ее прямо в руки к Нерек, Сувьель обнаружила, что начала испытывать жалость к творению Бернака. Она была уверена, что Нерек боится Бернака, хотя и сильно привязана к нему; каждый раз, когда упоминалось его имя, в глазах зеркального дитя появлялось затравленное выражение. Еще было преследование Керен, дикая тяга выследить ее и уничтожить, странно не сочетающаяся с горячим желанием знать все о воительнице. Сувьель постоянно приходилось отвечать на вопросы о том, что та любит и не любит, какая она, что она сделала и почему. Сувьель не слишком хорошо знала Керен (та не была разговорчивым собеседником), она дополняла свои воспоминания догадками и логическими построениями, чтобы насытить любопытство Нерек.

До слуха травницы донесся звук шагов, она подняла голову и увидела стоящую над ней Нерек. Нерек ослабила кляп Сувьель и вытащила его, значит, еще что-то случилось. Наверное, очередная порция вопросов о Керен или Раале Хайдаре. Сувьель ничего не сообщила о Порождении Демона, настаивая на версии о фантастическом волшебнике откуда-то из Кеременкула, который захватил ее и остальных с какой-то неведомой им целью.

У нее была причина настаивать на этом. Они стояли лагерем в паре часов езды от ворот Тревады; если бы Нерек узнала, что демонический принц собирается тайно проникнуть в цитадель Слуг, она бы нашла способ их предупредить, тогда и без того призрачная надежда Сувьель на получение Хрустального Глаза обратилась бы в прах.

Нерек разглядывала Сувьель с безразличным видом, потом убрала с ее лица несколько упавших на него прядей. Сувьель едва не отпрянула, но сдержалась, а ее захватчица заправила растрепавшиеся волосы ей за уши удивительно деликатно.

— Утром мы пойдем в Треваду, — объявила Нерек. — Только мы с тобой, слуги будут ждать здесь нашего возвращения. Мы назовемся охотниками, скажем, что ищем работу лазутчиков или следопытов или что мы можем добывать фураж. Подумай, как лучше сыграть эту роль, прежде чем ты уснешь.

— Как скажешь.

На лице Нерек появилась едва заметная улыбка.

— Ты будешь участвовать в этом, Сувьель Хантика. Я знаю, чем убедить тебя.

Она дотянулась до одной из сумок за спиной Сузьель, достала что-то плоское, завернутое в тряпку, отложила этот предмет в сторону. Потом из другой сумки она извлекла одеяло и накрыла им Сувьель.

— А теперь подумай и спи.

Нерек вернулась обратно к костру, села на землю и развернула тряпку. Сувьель стало не по себе, когда та достала ручное зеркальце и начала внимательно разглядывать себя в нем, наклоняя голову в разные стороны, словно высматривая что-то в глубине стекла. Сувьель вспомнила о происшедшей в горах Хоньира жуткой трансформации. Неизвестно, что произошло с разумом молодого человека, которым когда-то была Нерек. Унесло ли его, как отпечаток следа смывает с пляжа приливной волной, или же какая-то часть его еще жива и переплетается с разумом Нерек?

Сувьель перестала размышлять над неразрешимой загадкой и устроилась поудобнее, повернувшись спиной к костру. Через некоторое время она ощутила, что начинается дождь, совсем слабый, похожий на густой туман, но она слишком сильно устала, чтобы беспокоиться об этом. А еще через миг Сувьель уже была слишком усталой, чтобы просыпаться.

Она проснулась тусклым утром под звуки дорожных сборов. Один из стражников принес ей миску остывшей каши и горсть ягод, потом он стоял рядом и ждал, пока она торопливо проглотит свою порцию. Слуги в масках по-прежнему оставались для нее тайной. Она уже подвергалась преследованиям с их стороны и подозревала, судя по исходящему от них острому запаху, что они были не совсем людьми.

Когда Сувьель покончила с завтраком, к ней подошел второй стражник и поднял ее, а первый достал кинжал и перерезал веревки на ногах и руках. После этого они встали по бокам, глядя на подходящую Нерек, которая остановилась, не доходя до них несколько шагов. Сегодня она собрала свои светлые волосы в пучок на макушке и надела длинный плащ из какого-то тяжелого сине-серого материала поверх мужской куртки и штанов. Но страх в сердце Сувьель вселил не ее наряд, а огонь, который она принесла с собой.