Товарищ жандарм - Сергеев Станислав Сергеевич - Страница 9

К моим словам, что я путешественник из будущего, он отнесся вполне спокойно и без особого сарказма, но убедить его было трудно. Оружие, экипировка, даже МР3-плеер произвели на него определенное впечатление, и в первом приближении он принял мое объяснение. Дальше я вкратце рассказал ему историю Российской империи, без особых подробностей, но и этого ему хватило, что бы посуроветь лицом и уже другим тоном, более жестким начать уточнять подробности.

Удовлетворив свое любопытство и выяснив множество деталей, которые трудно было бы придумать среднестатистическому ненормальному, он задал серьезный и, кажется, один из главных вопросов:

— Кто вы по-настоящему, Александр Владимирович?

— Я? Хм. Это длинная история. По образованию военный моряк. В две тысячи первом закончил Севастопольский военно-морской институт имени адмирала Нахимова…

Это его заинтересовало. Нахимова уже знали, и то, что его именем в будущем назовут военно-учебное заведение, добавило определенный плюсик в ведомости, где он ставил положительные оценки достоверности моего рассказа.

— …Много служил в армии и на флоте, потом перевелся в военную контрразведку…

Так, неспешно идя по весенней дороге, мы вышли в сад и, увлеченные моим рассказом, не заметили, как подошли к покрашенной белой краской беседке на берегу небольшого пруда.

Вдалеке виднелся дворецкий, который вроде как прохаживался мимо по своим делам, но реально следил за нами. Я обратил на это внимание Осташева, но он только отмахнулся — его преданный человек.

Мне показалось, что генерал до конца все еще не верит, но желание выговориться было настолько сильным, что из меня информация о будущем пошла потоком. Рассказ про смерть жены, казнь преступников, расстрел колонны боевиков, погоню и срыв в пропасть произвел на него впечатление, а весть о том, что в лесу в десяти верстах находится машина из будущего, заставили его чертыхнуться: видимо, репутация хозяйки того леска была соответствующая.

Предвосхищая его слова, сам успел предложить:

— Неплохо бы ее перегнать к вам, а то хозяева того леса найдут, будут права предъявлять, и придется потом с боем отбивать. Тем более там барыня Лизавета Семеновна, особа весьма жадная и своевольная. Я, конечно, особо не боюсь, силой отбить машину можно, опыт есть, но как-то не хочется начинать новую жизнь, пролив кровь своих соотечественников…

— Да-да, я велю оседлать лошадей.

— Ваше сиятельство, Павел Никанорович, мне, конечно, стыдно в этом признаться, но в нашем времени на лошадях никто давно не передвигается, и тут в седле я буду смотреться, как собака на заборе.

На этом мы прервались. Догадливый управляющий, который, оказывается, при генерале начинал денщиком, когда был еще молоденьким офицером, выпускником артиллерийского училища, и прошел с ним через войны и походы, поэтому пользовался безграничным доверием, уже распорядился, и в столовой нас ждал обед.

После конкретного перекуса, когда я после нескольких суток поедания сухпаев оторвался на натурпродуктах, генерал велел запрягать бричку и, после моего уточнения относительно леса, дал команду из Новоселок прихватить с собой десяток мужиков с топорами и пилами для прокладки дороги, если не получится протащить джип между редкими деревьями.

Определенное недоверие и скептицизм со стороны генерала я чувствовал, но прекрасно понимал, что вопрос слишком серьезный и со стороны графа надеяться на доверие было бы глупостью. Но при этом было видно, какое генерал получал удовольствие от всей этой ситуации и, главное, от суеты и интриги. Мне кажется, этому деятельному человеку в последнее время как раз не хватало именно этого. Он явно не дурак, как нам в свое время представляла царский генералитет советская пропаганда, и сразу смекнул, какие возможности перед ним открываются, поэтому прихватить под свое крылышко всё, что касается вещей из будущего, пока его никто не опередил, для графа Осташева стало весьма интересной задачей.

К вечеру мы выехали на дорогу, где совсем недавно мое скромное тело в первый раз вылезло из леса в этом мире. Оставив мужиков как бы отдыхать, углубились в лес. Поплутав около часа, пока я не нашел свои следы, мы уже спокойно вышли к памятному дубу, где как символ чужеродности в этом мире стоял и дожидался хозяина мой джип.

Отключив пультом сигнализацию и забравшись на водительское сиденье, я открыл дверь генералу, который с превеликим трепетом сел на переднее сиденье и осторожно прикрыл за собой дверь. Уже скорее по привычке, включив приемник, запустив с флэшки композицию «Любэ» и услышав, как из дорогущей акустики полилась музыка, поразился тому, как изменилось лицо генерала графа Осташева. К моему изумлению, по его щеке текла слеза и, заглушив звук, я услышал его бормотание:

— …Боже, спасибо, я же знал, что нас ждут великие потрясения, но Ты послал вестника, дал шанс… Егорка погиб, не дожил…

«А ведь старик прав…»

Я не стал ничего говорить, вылез из машины, отошел к дубу, присел и, прислонившись спиной к дереву, попытался расслабиться. Есть такие люди, которые могут потом не простить, если их видели в минуту душевной слабости. Генерал — немолодой дядька и, видимо, кого-то потерял, поэтому лучше дам ему побыть одному и полностью осознать, что пришелец из будущего — это реальность, а не мистификация. Просидев так минут пятнадцать, ощущая спиной жесткие линии коры дуба, я почти задремал, когда услышал характерный звук закрываемой двери и, открыв глаза, обнаружил стоящего возле меня графа. Он молча и пристально рассматривал меня, пытаясь заглянуть глубоко в душу. Я не стал отводить взгляд, смело и спокойно ответил ему. Такая дуэль продолжалась мгновения, но она позволила добиться намного большего, чем несколько часов самого откровенного общения.

Легкая усмешка и живой блеск глаз на покрытом морщинами лице сказали мне многое — проверку на вшивость я прошел. Генерал — не мальчик и на сказки, конечно, не повелся, все это время он тщательно наблюдал за мной и сейчас наконец-то принял окончательное решение. Сев рядом, чуть помолчав, граф Осташев спокойно проговорил:

— Александр Владимирович, пора домой, а то, часом, действительно госпожа Михеева попытается нам помешать, а вы человек непростой, чувствую, не позволите ей…

Что я не позволю, он не стал продолжать, но выразительный взгляд на карабин, с которым я не расставался, дал понять, в какую сторону его завели логические рассуждения.

— Вы правы, Павел Никанорович.

Уже целенаправленно исследуя возможный путь вывода машины из леса, мы постоянно говорили с генералом, точнее я рассказывал все, что помнил из истории. И про Первую мировую войну, про крах империи, про революцию, про СССР, про Великую Отечественную, про развал страны, про капитализм.

Поплутав по лесу и разобравшись с маршрутом, мы наметили несколько мест, где все-таки мужикам придется поработать пилами и лопатами. Пришлось идти к нашему строительному батальону, ставить задачи и ждать, когда все, при свете факелов, будет выполнено. Проконтролировав качество выполнения работ, а время-то уже близилось к рассвету, мы с генералом вернулись к дубу и снова уселись в джип. Я повернул ключ, и старый друг тихо заурчал, показывая, что он готов к движению. Осторожно объезжая деревья, уже к рассвету удалось выехать на дорогу, где нас ждали крепостные генерала и несколько крестьян из близлежащей деревни, которые заинтересовались тем, что тут делают чужие мужики.

Появление джипа вызвало сенсацию.

Прежде чем они попытались разбежаться, Осташев накричал на них и приказал возвращаться обратно и держать язык за зубами.

Выехав на дорогу, где я смог более или менее развить скорость до сорока-тридцати километров в час, мы с генералом под классическую музыку, флэшка с которой у меня имелась, с максимальным комфортом для этого времени поехали обратно в усадьбу графа Осташева.

Глава 3

Какая жалость, что я не художник. А то написал бы картину «Прибытие джипа в поместье». Такие удивленные физиономии я еще никогда не видел. Да, мой «Паджеро» цвета золотистый металлик и в наше время производил впечатление, особенно когда его помоешь и натрешь мастикой, ну а тут это вызвало фурор. Я сделал круг по двору, подъехал прямо к лестнице, где нас ожидал невозмутимый управляющий, имя которого я пока не удосужился узнать. Мы вылезли из машины и стали искать место, где джип обретет приют на ближайшее время. По команде генерала в сарае освободили место, и я осторожно, задним ходом загнал туда машину, поставил ее на сигнализацию и вместе с хозяином дома пошел завтракать. Учитывая, что ночь была весьма насыщена событиями, мы позволили себе вздремнуть до двух часов дня. Все это время моя машина была предметом интереса всех обитателей усадьбы и близлежащих сел. Если б я знал, во что это все выльется, то наверняка перекрасил бы машину в черный цвет и перегнал бы ее ночью, замаскировав под самопередвигающийся стог сена.