Слово президента - Клэнси Том - Страница 291

— Что там у тебя, Скотт? — спросил Райан у своего госсекретаря через тринадцать часовых поясов.

— Они сделали все, чтобы затруднить переговоры, Джек.

— Но ты хотел сказать что-то ещё?

— Помнишь, мы говорили о тамошнем парне по имени Чанг? Так вот, я встречался с ним дважды. Он редко вступает в разговор, но явно занимает более высокое положение, чем мы предполагали. Думаю, он следит за поведением министра иностранных дел. Это явно птица высокого полёта, и он что-то задумал, господин президент. Пусть оба Фоули заведут на него досье и пометят как особо важное.

— Как ты считаешь, Тайбэй согласится на выплату компенсации? — спросил президент.

— А как поступил бы на их месте ты сам?

— По логике вещей их следует послать подальше, но ведь я не должен терять хладнокровия, верно?

— Они выслушают требование правительства КНР, а затем спросят меня, какова позиция Соединённых Штатов. Что мне ответить?

— В данный момент мы стремимся к восстановлению мира и стабильности в регионе.

— Я сумею продержаться час, может быть, два. Что дальше? — В голосе госсекретаря звучала настойчивость.

— Ты знаешь этот регион лучше меня. Какова подоплёка случившегося, Скотт?

— Не знаю. Сначала мне казалось, что всё ясно, но теперь я понял, что ошибался. Первое, о чём я подумал, что это просто несчастный случай. Затем мне пришла в голову мысль, что они решили потрясти их клетку — Тайвань, я имею в виду. Получается, нет. Они оказывают слишком мощное давление и совсем не в том направлении, в каком следовало бы. Третий вариант — все это задумано для того, чтобы испытать нас. Если дело обстоит именно так, то они стремятся достигнуть какой-то крупной цели и на то не жалеют сил. Просто они ещё не знают тебя, Джек. В этой партии ставка слишком велика. Короче говоря, я не знаю, о чём они думают. А без этого я не могу дать тебе совет, как поступать дальше.

— Мы знаем, что они негласно поддерживали Японию — Чанг лично стоял за спиной этого мерзавца Яматы и…

— Да. И они наверняка знают, что нам это известно, а потому им вроде бы не следовало выступать против нас, особенно сейчас, так скоро после окончания конфликта. Судя по всему, игра идёт по-крупному, Джек, — подчеркнул Адлер. — И причина столь крупной игры мне не понятна.

— Может быть, стоит сказать Тайваню, что мы на его стороне?

— Если ты сделаешь такой шаг и об этом станет известно, а КНР не испугается и повысит ставку, нужно принять во внимание, что у нас в континентальном Китае тысячи — нет, черт побери, тысяч сто — американских граждан и они превратятся в заложников. Я не говорю уже о торговых отношениях, но в политико-экономическом смысле это может вызвать значительные потрясения.

— Однако если сейчас мы не поддержим Тайвань, Китайская Республика придёт к выводу, что мы бросили их и она оказалась загнанной в угол…

— Совершенно верно, сэр, так же это будет истолковано и правительством континентального Китая. Я бы посоветовал ничего пока не предпринимать. Я передам требование правительства КНР, Тайбэй ответит отказом, и тогда я порекомендую, чтобы они передали КНР, что предлагают временно воздержаться от решения этой проблемы, пока не будет рассмотрен вопрос гибели авиалайнера. Для рассмотрения этого вопроса мы, то есть Соединённые Штаты, потребуем созыва Совета Безопасности ООН. На это понадобится время. Рано или поздно у их дерьмового флота кончится топливо. В регионе находится наша ударная авианосная группа, и потому ничего страшного случиться не может. Райан нахмурился.

— Не могу сказать, что такое решение мне по душе, да ладно, действуй. По меньшей мере на это уйдёт пара дней. Интуиция подсказывает мне, что следует поддержать Тайвань и послать КНР к чёртовой матери.

— Мир не так прост, и ты знаешь это, — донёсся голос Адлера.

— Да, ты прав. Действуй, как договорились, Скотт, и держи меня в курсе.

— Хорошо, сэр.

Александер посмотрел на часы. Рядом с электронным микроскопом лежала записная книжка доктора Клеменгер. Под временной пометкой 10.16 она описала, как вместе с профессором Александером, возглавляющим отделение инфекционных болезней, подтвердила наличие вируса Эбола в крови пациента. Тут же в лаборатории за другим столом лаборант проводил анализ крови, взятой у жены пациента «Зеро». Анализ на наличие антител лихорадки Эбола оказался положительным. Она тоже была больна, хотя ещё и не знала этого.

— У них есть дети? — спросила Жанет, когда стало известно о результатах анализа.

— Двое, оба сейчас в школе.

— Алекс, если только тебе известно что-то, о чём я не знаю… Надеюсь, они регулярно вносили взносы в свою страховую компанию… — Клеменгер ещё не имела статуса врача в университете Хопкинса, но в такие моменты не жалела об этом. Врачи соприкасались со своими пациентами гораздо ближе, чем учёные-исследователи.

— Что ещё ты можешь сказать мне?

— Я хочу заняться генами, но посмотри вот сюда. — Она показала пальцем на экран. — Видишь протеиновые узлы и вот эту структуру? — Жанет специализировалась на строении вирусов.

— Штамм Маинги? — Господи, ведь именно от этого умер Джордж… И никому не удалось установить, как он заразился, подумал Александер, а теперь он не знает, каким образом произошло заражение этого пациента…

— Пока ещё слишком рано говорить об этом. Ты ведь знаешь, что мне нужно произвести детальный анализ, но .

— Но все совпадает. Нам не удалось установить факторы риска для него, как, похоже, и для его жены тоже Господи, Жанет, а вдруг вирус этого штамма способен передаваться по воздуху.

— Я знаю, Алекс. Ты сам позвонишь в Атланту или хочешь, чтобы это сделала я?

— Я позвоню ему.

— Тогда я займусь этим крошечным выродком, — пообещала доктор Клеменгер.

Путь от лаборатории до кабинета показался Александеру бесконечным. Его секретарь уже сидела за своим столом и сразу обратила внимание на настроение профессора.

— У доктора Лоренца совещание, — ответила ему другая секретарь, в тысяче миль от Балтимора. Обычно после этого абоненты извинялись и клали трубку. Но не на этот раз.

— Вызовите его с совещания. Скажите, что звонит доктор Пьер Александер из университета Джонса Хопкинса и что это очень важно.

— Хорошо, доктор. Одну минуту. — Она нажала сначала на одну кнопку, потом на другую, вызывая конференц-зал в дальнем конце коридора. — Позовите доктора Лоренца. Ему звонят по важному делу.

— Слушаю, Марджери.

— На третьей линии доктор Александер. Он говорит, что дело не терпит отлагательства, сэр.

— Спасибо. — Гас переключил каналы. — Говори побыстрее, Алекс, у нас тяжёлая ситуация, — произнёс он необычно резким голосом.

— Да, я знаю. Эбола сумела пробиться на наш континент, — сообщил Александер.

— Ты тоже говорил с Марком?

— С Марком? Каким Марком? — недоуменно спросил профессор.

— Подожди, Алекс, успокойся. Ты почему позвонил мне?

— В моём отделении два пациента, и оба больны лихорадкой Эбола, Гас.

— В Балтиморе?

— Да, конечно, а где же ещё, Гас?

— У Марка Клайна в Чикаго тоже находится пациентка, больная лихорадкой Эбола. Белая, сорока одного года. Я уже провёл микрографию образца. — В двух медицинских центрах, находящихся на огромном расстоянии друг от друга, два всемирно известных эксперта сделали одно и то же. Одна пара глаз упёрлась невидящим взглядом в стену маленького кабинета. Другая, также не видя, смотрела на дюжину врачей и учёных, собравшихся вокруг длинного стола в конференц-зале. — Кто-нибудь из твоих пациентов ездил недавно в Чикаго или Канзас-Сити?

— Нет, — ответил бывший полковник. — Когда появился этот пациент у Клайна?

— Вчера вечером, часов в десять. А у тебя?

— Сегодня утром, чуть раньше восьми. У мужа уже проявились все симптомы. Ужены пока нет, но анализ крови дал положительные результаты… Боже мой, Гас…

— Мне придётся сообщить об этом в Детрик.