Мифы и легенды Святой земли - Александрова Анастасия Ю. - Страница 15

На следующее утро Муса проснулся очень рано, чувствуя себя разбитым и голодным как волк. Он разбудил своего проводника и сказал, что пришло время вставать и двигаться дальше. Но дервиш возразил: «Нет, нехорошо выйдет, если мы улизнем, словно воры» – и снова уснул.

Прошло еще около двух часов, пока старик поднялся, приказал Мусе положить за пазуху остатки ночной трапезы и промолвил: «Теперь мы должны попрощаться с нашим хозяином». Подойдя к шейху, дервиш отвесил низкий поклон, поблагодарил хозяина за радушный прием и попросил принять от них скромный подарок в знак уважения. К величайшему изумлению Мусы, старик извлек из-под полы своего халата украденный таз и положил к ногам шейха, тоже застывшего от удивления. Муса, помня об уговоре, не вымолвил ни слова.

На третий день их путь пролегал по пустынной местности, и теперь Муса был рад тем объедкам, которые он прихватил с собой лишь благодаря предусмотрительному дервишу. К вечеру они достигли реки. Дервиш решил, что переправляться лучше на следующее утро, а пока переночевать в убогой тростниковой лачуге, в которой влачила жалкое существование вдова паромщика со своим тринадцатилетним сиротой-племянником. Бедная женщина сделала все, что было в ее силах, чтобы как можно лучше устроить своих гостей, а наутро приготовила им завтрак. Потом она послала своего племянника, чтобы он показал путникам дорогу к полуразрушенному мосту, находившемусяся ниже по течению реки. Она прокричала мальчику наставление, чтобы он довел их гостей до места целыми и невредимыми, прежде чем вернется домой. Провожатый шел впереди, указывая дорогу, дервиш следовал за ним, а Муса замыкал шествие. Дойдя до середины моста, старик схватил мальчика за горло и бросил в воду так, что тот сразу пошел ко дну.

– Чудовище! Убийца, – вскричал Муса, вне себя от бешенства.

Дервиш повернулся к своему ученику, и пророк узнал в нем Аль-Хадра.

– Ты снова нарушил наш уговор, – строго сказал он, – и на этот раз мне придется тебя покинуть. Все, что я сделал, было предречено Божественным провидением. Наш первый хозяин, хотя и человек самых добрых намерений, был слишком доверчивым и хвастливым. Утрата серебряного таза послужит ему хорошим уроком. Наш второй хозяин был скрягой. Теперь он попытается быть гостеприимней в надежде получить выгоду, однако со временем радушие войдет у него в привычку, и он станет другим человеком. А что до того юноши, чья смерть так запала тебе в душу, то он уже попал в рай, а если бы не этот случай, то всего через два года он бы убил свою благодетельницу, а еще через год сделал бы то же самое с тобой.

Когда за два месяца, в ноябре и декабре 1906 года, не выпало ни одного дождя, люди обращались к святому Георгию с молитвой во всех местах поклонения этому святому – мусульманских, иудейских и христианских. В то время в Иерусалиме были в ходу следующие легенды.

Одна женщина набрала по каплям из скудного ручейка в местечке Айн-Карим целый кувшин воды, и вдруг подъехал всадник с пикой в руках. Он поприветствовал ее и приказал опорожнить сосуд, вылив все его содержимое в углубление в камне, и напоить его коня. Та воспротивилась, но в конце концов поддалась на его угрозы. К своему ужасу, она увидела, что из кувшина полилась не вода, а кровь. Всадник повелел ей сообщить жителям ее деревни, что если бы Аллах не наслал засуху, то чума и другие бедствия обрушились бы на них. Передав это поручение, всадник исчез. Это был Аль-Хадр.

Одна мусульманка из Хеврона подала напиться пожилому страннику. Тот наказал ей передать такое же послание, что и в первой истории, хевронеситам, добавив, что Аллах пошлет дождь после греческого Нового года. И действительно, в указанный срок полили дожди.

X

Симон Праведный

В верхней части долины Кедрон, недалеко от того места к северу от Иерусалима, где ее пересекает дорога в Наблус, стоит высеченная в скале гробница. Внутри скрытого за современной дверью вестибюля находится древняя, но сильно поврежденная и едва заметная латинская надпись, которая утверждает, что некогда этот каменный склеп, менявший свой облик на протяжении столетий и служащий ныне синагогой, стал последним пристанищем выдающейся римлянки по имени Юлия Сабина.

Несмотря на это, иерусалимские евреи утверждают, что это могила Симона Праведного, и совершают туда паломничество на тридцать третий день омера[85], а также на праздник седмиц – через семнадцать дней после него.

Симон II, сын Онии, жил в период еврейской истории между временем Зоровавеля и правлением Маккавеев. Его прозвище «праведный» свидетельствует о величайшем уважении, которое он завоевал среди своих современников. Фигура этого человека возвышается над всеми остальными высокочтимыми жрецами того времени, которых он превосходил как своим ростом, так и своей мудростью. Симон Праведный замыкает древнюю линию почтенных израилитов и начинает новую династию героев рода Асмона.

Иисус, сын Сирака (Екк., I), с явным благоговением говорит о его работе по восстановлению и укреплению города и храма и подробно останавливается на описании его величественного появления, когда первосвященник вышел из-за завесы, скрывающей святая святых[86], в самую гущу народа, столпившегося на храмовой площади в день большого ежегодного праздника – Дня Всепрощения.

Это было подобно утренней звезде, блеснувшей сквозь тучи; или выходу полной луны, показавшейся на ночном небе (стихи 5, 6); солнечным лучам, отраженным от золоченых шпилей Божьего храма, или радуге, ярко засиявшей на фоне иссиня-черного штормящего горизонта. Он был словно роза или лилия, растущая у ручья; словно усыпанное плодами оливковое дерево или величественный кипарис; словно аромат фимиама; словно золотой кубок, инкрустированный драгоценными камнями. Каждое движение первосвященника летописец описывает с пылким восхищением. Его изысканные одежды казались еще прекраснее благодаря той особой манере, с которой он двигался.

Фигура Симона Праведного возвышалась над всеми остальными священниками, как возвышается кедр, растущий посреди пальмовой рощи. Каждый его обряд, совершение возлияний, благодарственная молитва, сопровождаемые звуками серебряных труб, криками толпы, стройной музыкой левитских музыкантов и певцов, – все это оставило неизгладимый след в памяти его современников.

Не только физическая красота первосвященника вызывала к жизни любовь к нему в сердцах тех, кто его знал. Трудно перечесть все истории, которые повествуют о его способности влиять на людей и о силе его молитв, обращенных к Богу. Согласно одному свидетельству, он был последним представителем из числа деятелей «Великой синагоги»[87], утвердившей список канонических текстов Ветхого Завета.

По другому свидетельству, именно Симон Праведный встречал Александра Македонского, когда великий завоеватель (в арабском фольклоре он известен под именем Искандер Зуль-Карнейн Второй; первый обладатель этого имени был пророком, современником аль-Халиля, именно его мы упоминали, повествуя об Аль-Хадре и об источнике молодости) прибыл в Иерусалим в 330 году до н. э. Существует и третья версия, которая гласит, что именно Симон Праведный пытался отговорить Птолемея Филопатора[88] от вхождения в Иерусалимский храм.

Весь город охватила паника, когда монарх провозгласил свое решение. Многочисленная толпа вознесла к небесам столь пронзительный крик, что казалось, сами стены и фундамент храма вторили ему. В самом центре мятежа был слышен голос Симона, взывавшего к Всевидящему Богу. Вдруг, словно соломинка, надломленная порывом ветра, египетский царь упал наземь, и его унесли собственные стражники.[89]