Мифы и легенды Святой земли - Александрова Анастасия Ю. - Страница 14

Много церквей и монастырских часовен посвящено святому Георгию. Только в стенах Иерусалима находятся два греческих и один коптский монастырь, названные его именем, а прямо за вратами Яффы, на западном склоне долины реки Гихон, почти напротив Цитадели, располагается еще один. Мусульмане верят, что в Судный день Христос поразит Антихриста как раз на месте этого храма. Основание этому они находят в том факте, что раньше врата Яффы назывались вратами Лидды.[81]

На северном склоне горы Кармель расположен еще один центр культа Аль-Хадра.

Его часто посещают паломники-иудеи, христиане, мусульмане и друзы, ищущие избавления от телесных или душевных недугов. Говорят, что в этом месте произошло несколько чудесных исцелений. Нижеследующую историю мне рассказал покойный доктор Чаплин, долгие годы возглавлявший группу врачей-миссионеров медицинской миссии Эл-Джи-Эс в Иерусалиме.

Однажды к нему привели еврейскую девушку, страдавшую нервным расстройством. Осмотрев ее, доктор решил, что ее заболевание излечимо, но процесс потребует времени. Поначалу родственники согласились оставить ее в больнице, однако спустя некоторое время забрали, несмотря на все увещевания доктора. Они сказали, будто она вовсе не больна, а лишь одержима демоном, поэтому и лечение нужно соответствующее.

Несколько месяцев спустя доктор случайно столкнулся с этой девушкой на улице и к своему удивлению обнаружил, что она была в полном здравии. Поинтересовавшись, каким образом удалось добиться этого поразительного исцеления, он узнал, что друзья девушки отвезли ее к горе Кармель и оставили на одну ночь в пещере Илии. Оставшись одна, девушка, по ее словам, уснула, а среди ночи ее разбудил яркий свет, лившийся сверху. Затем она увидела старца, одетого в белое, который медленно приблизился к ней со словами: «Не бойся, дочь моя». Он аккуратно прикоснулся рукой к ее голове и исчез. Проснувшись на следующее утро, девушка была абсолютно здорова.

Илиаху для иудеев не только особый покровитель Израиля, но и незримый свидетель ритуала обрезания, во время которого для него готовят отдельное место. Точно так же во время Пасхи для Илиаху ставят стул и чашу с вином. Среди израильских армян, исповедующих христианство, ходит поверье, что, если во время еды булка или кусок хлеба случайно упадет и удержится на столе в вертикальном положении, это знак того, что Map Гирис невидимо присутствует и благословляет трапезу.

Всем конечно же хорошо известно предание о святом Георгии и змее. Гробница святого находится в склепе бывшей церкви Крестоносцев[82] в Лидде.

А в Бейруте можно увидеть тот самый источник, в который он бросил сраженное чудовище, и то место, где он омыл затем свои руки. Далее я вкратце изложу эту историю так, как ее рассказывают христиане.

Когда-то давно стоял на земле большой город. Его жители брали воду из колодца, не имевшего никакого ограждения. Однажды в город прилетел огромный дракон, которым овладел сам Сатана. Он захватил колодец и сказал, что не даст людям воду, пока они не приведут к нему молодого юношу или девушку на съедение. Люди много раз пытались убить монстра, посылая против него лучших воинов, но дыхание чудовища было таким ядовитым, что как только они подходили к нему на расстояние полета стрелы, то падали замертво.

Вот так несчастные жители оказались перед выбором: или приносить в жертву свое дитя, или погибать от жажды. Наконец все молодые люди селения погибли, за исключением дочери короля. Мучения подданных были так велики, что убитые горем король с королевой не смогли больше удерживать свою дочь, и та, под единогласные стенания народа, направилась к источнику, у которого лежал в ожидании змей. И вот когда зловонный монстр уже готов был наброситься на нее, появился, сияя золотыми доспехами, Map Гирис. Он сидел на белом коне и держал в руке копье. Сделав выпад на змея, он ударил его прямо между глаз и повалил замертво. Король в благодарность за столь неожиданную помощь отдал Мару Гирису свою дочь и полкоролевства в придачу.

Илия часто фигурирует в легендах иудеев в образе покровителя Израиля, всегда готового дать совет, утешить и исцелить. Иногда он сходит с небес по такой незначительной просьбе, как помощь при зубной боли, а бывает, заходит так далеко, что выступает лжесвидетелем, если это может спасти раввина от трудностей и опасностей.

Современные евреи, живущие на территории Палестины, свято верят в то, что святой Георгий всегда появляется в трудные времена. В числе синагог испанских евреев в Иерусалиме есть одна подземная палата, получившая название «синагога Пророка Илии». С ней связана следующая история.

Около четырехсот лет назад, когда в городе еще было мало евреев, случилось так, что в одну из суббот оказалось недостаточно прихожан, чтобы созвать миньян (конгрегацию). Удалось собрать только девять человек, в то время как минимально по закону требовалось десять. Поэтому было объявлено, что традиционная служба не состоится. Присутствующие уже хотели было разойтись, но тут откуда ни возьмись появился человек почтенного вида, облаченный в талит (четырехугольная молитвенная шаль), и занял среди них свое место. Когда службы была окончена, «первый в Сионе» – таково название главного раввина еврейской общины в Иерусалиме, – покидая место молитвы, стал искать глазами незнакомца, собираясь пригласить его к трапезе, но того нигде не было видно. Решили, что это был не кто иной, как всем известный Тишбит (пророк Илия).

А вот вариация на тему одной из коранических историй, которую рассказывают об Аль-Хадре мусульмане.

Как-то раз Великий законодатель[83], размышляя над загадочными событиями, которые посылало ему Провидение, и безуспешно пытаясь разгадать их смысл, пришел в полное замешательство и попросил Аллаха просветить его.

В ответ на свою молитву он услышал, что ему необходимо отправиться в определенный день в назначенное место, где он встретит служителя Милостивого Аллаха, который и даст ему совет.

Муса сделал так, как ему было сказано. В указанном месте он повстречал почтенного дервиша, который первым делом взял с него обещание, что Муса не будет делать никаких замечаний и не будет задавать вопросов по поводу того, что он увидит во время их совместного путешествия. Пророк пообещал, и они отправились в путь.

Солнце уже садилось за горизонт, когда они достигли деревни. Путники направились к дому шейха, человека состоятельного и доброго; тот их радушно встретил и приказал заколоть барашка в их честь. Когда настало время ложиться спать, их провели в просторную, хорошо обставленную комнату. Тушт и ибрик[84], которые в большинстве домов сделаны из олова, здесь были изготовлены из серебра и украшены драгоценными камнями.

Муса, изнуренный длительным путешествием, вскоре уснул, но еще задолго до рассвета новый знакомец разбудил его и сказал, что они немедленно должны тронуться в путь. Муса попытался возразить: кровать была такой мягкой; он сказал, что невежливо вот так внезапно уйти, даже не поблагодарив за гостеприимство хозяина, который еще спал. «Не забывай о нашем уговоре», – отрезал дервиш, пряча тем временем, к изумлению Мусы, серебряный таз в складках своего халата. Тогда Муса молча поднялся, и они покинули дом.

К вечеру, порядком уставшие, они подошли к следующей деревне и остановились у другого шейха, который оказался полной противоположностью их давешнему хозяину. Тот, проворчав, что ему надоело давать приют всяким бродягам, приказал слуге отвести их к яме, которая находилась около конюшни, где они смогут переночевать в стогу сена. На ужин он послал им корки заплесневелого хлеба и несколько гнилых оливок. Муса не смог заставить себя даже прикоснуться к такому «угощению», зато его напарник уплетал кушанье за обе щеки.