Тривселенная - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович - Страница 5

Аркадий вернулся к телу и подумал, что экспертизы — чепуха. Просто он старательно отгонял единственную мысль, которая сейчас имела значение. Лицо. Подольский — и это очевидно — был убит сильнейшим лучевым ударом, сжегшим всю кожу и в некоторых местах даже мясо до костей. Но сейчас лицо покойника было совершенно неповрежденным!

Существуют ли способы, с помощью которых можно в течение двух-трех часов полностью восстановить кожную ткань — тем более, кожную ткань трупа?

И даже если есть такие способы, то, черт возьми, для чего было их использовать в этом конкретном случае? Что это дало убийце? Или он надеялся на то, что труп не обнаружат рано утром, следы лучевого воздействия успеют исчезнуть, и эксперт квалифицирует смерть Подольского как результат острой сердечной недостаточности?

Чепуха, не мог убийца быть таким непредусмотрительным! Не мог не знать, что в пять тридцать в любом хостеле проводится оперативная проверка. Кстати, не только в пять тридцать, но и в полдень, и еще в десять тридцать вечера. В каждую комнату подается кодированный высокочастотный сигнал на предмет выявления «гостей» — в Москве немало всякого приблудного люда, часто использующего госхостели, чтобы скрыться от МУРа или иных сыскных организаций государственно-клановых структур. Аркадий не просматривал эту часть документации по Подольскому — просто не успел, — но был уверен, что комендант с оперативником и понятыми оказались перед дверью этой комнаты в шесть часов две минуты именно потому, что оперативная проверка в пять тридцать показала: хозяин лежит на полу у дивана и не подает признаков жизни.

Аркадий отключил камеру, опустил шторы на всех окнах, зажег потолочное освещение, уселся в кресло — единственный предмет в комнате, кроме дивана, на котором можно было сидеть, — и, вызвав приемную морга, отдал распоряжение о транспортировке трупа, сообщил номер дела и прочие квалификационные данные.

Следующий шаг — поиск родственников, хотя какие родственники у человека, живущего в госхостеле? Изгой он и есть изгой. А порядок — он и есть порядок. Аркадий потянулся к пульту компьютера, принадлежавшего Подольскому и скорее всего запечатанного его личным кодом. Взломать код для Аркадия не составляло труда, но сейчас это было лишним — наверняка после поступления сигнала о смерти владельца оперативный отдел МУРа снял со всех вещей, принадлежавших Подольскому, его секретные коды, открыв информацию для расследования. Тем более, что Виктор посылал в МУР официальный запрос.

Аркадий включил компьютер и вошел в информационную сеть.

Глава третья

— Тебя опять жена спрашивала, — сообщил Виктор, когда Аркадий вернулся в офис. — Жалуется, что ты не отвечаешь на вызовы даже по категории «жизнь».

— Сегодня, — мрачно сказал Аркадий, загружая в компьютер принесенную из хостеля дискету, — я отвечаю лишь на вызовы по категории «смерть».

— И между прочим, она права, — продолжал Виктор. — Аппарат у тебя не для того, чтобы выключать его, когда тебе заблагорассудится. Другие абоненты — да, это их проблемы, но частный детектив не имеет права оставаться вне зоны прямой связи с начальством.

— Это Алена — начальство? — огрызнулся Аркадий. — Спасибо, от тебя не ожидал.

— Начальство — я, — заявил Виктор, — и если ты этого еще не усек, придется оштрафовать тебя на десяток рублей, сразу просечешь.

— Хочешь сказать, что ты меня тоже искал?

— Я звонил тебе трижды, а Алена, по ее словам, восемь раз.

Аркадий вытянул из кармашка диск телефона и произнес контрольное слово. Зашуршало, и Алена сказала раздраженно:

— Аркадий, не забудь по дороге домой заехать к Безугловым, взять у них першинги. Иначе придется мотать через весь город в пятницу, а тебе это не нравится.

— Какая забота, — пробормотал Аркадий, переключая канал.

— Аркаша, — голос жены был напряжен, будто Алена едва сдерживалась, чтобы не заплакать. — Извини, что надоедаю, но я должна тебе сказать, пока не передумала. Все-таки, — она помедлила, — все-таки я, наверное, тебя люблю. Ты понимаешь… все в этой жизни так по-дурацки… и если с тобой что-нибудь случится… Береги себя, хорошо?

Чего это она вдруг? — подумал Аркадий. — Последний раз он слышал нечто подобное от собственной жены лет пять назад, после того, как, выпив против обыкновения, он вылетел из верхнего эшелона и столкнулся с грузовиком. Упал, естественно, сломал пять ребер, кость вошла в печень, и он почти месяц провел в реанимации, пока синтезаторы отращивали ему дубликат. Алена тогда дала свой трансплант, а потом, когда он вернулся домой, их идилия продолжалась добрых полгода. Конечно, все имеет конец, а идилии заканчиваются обычно драматическим финалом, ему ли этого не знать?

Но сегодня с ним ничего не случилось, разве что… Аркадий поднял взгляд на Виктора.

— Что слу… — начал он.

— У тебя нет терпения, — буркнул начальник. — Ты еще не прослушал мои вызовы, я звонил тебе трижды.

Виктор действительно звонил три раза, и, кроме того, был еще анонимный звонок, кто-то послушал приглашение оставить информацию и отключил связь, стерев номер своего телефона из списка вызывавших абонентов.

А голос Виктора сказал:

— Аркадий, когда будешь возвращаться, заезжай в приемную МУРа, возьмешь кодопсис на мое имя. Видишь ли… Гм… Сегодня в шесть погибла группа Метальникова. Вся, целиком.

— Что? — ошеломленно выдохнул Аркадий.

— Что-что, — пробормотал Виктор. — То что слышал.

— Как такое могло случиться?

— Чтобы это узнать, я тебя и просил забрать мой кодопсис в МУРе. Это же секретная информация, запрещено передавать даже по кодированным каналам.

— А Алена откуда узнала? — продолжал недоумевать Аркадий. Ему было теперь очевидно, что неожиданный приступ любви у жены наступил сразу после того, как она услышала о гибели элитного подразделения МУРа.

— Алена? — с интересом спросил Виктор. — Почему ты думаешь, что она знает? Мне сообщил Березинский — без деталей, естественно.

— Знает, — твердо сказал Аркадий. — Она потому меня и искала все утро, что ей вдруг стало страшно.

— Спроси, — неожиданно жестко потребовал Виктор. — Сейчас же позвони и спроси, если ты, конечно, уверен в том, что правильно ее понял.

Разговаривать в фоновом режиме Аркадий не хотел, угадывать нюансы эмоций Алены лишь по модуляциям ее голоса он, конечно, умел, но ему нужно было видеть ее лицо, когда она начнет лгать, а она будет лгать, это очевидно, потому что узнать о гибели Метальникова от любого из общих знакомых она не могла, а общественные каналы об этом не сообщали.

Виктор деликатно развернул кресло и начал копаться в сейфе, проговаривая вполголоса дополнительные распоряжения по перегруппировке информации. Аркадий вызвал номер домашнего видео, Алена откликнулась мгновенно, будто стояла у камеры. Ее изображение вспухло над поверхностью стола, цветопередача была почему-то чуть искажена, и лицо жены отдавало какой-то неестественной синевой.

— Господи, — сказала Алена, — неужели ты совсем обо мне не думаешь? Неужели не мог перезвонить сразу? Ты ждал два часа, чтобы я тут мучилась?

— Я был занят, — отрезал Аркадий, — и только что прослушал запись. А какая срочность, скажи на милость? После нашего разговора…

— Аркадий! — голос жены зазвенел подобно дамасской стали. — Ты знал, что Метальников погиб и не сказал мне ни слова!

— Во-первых, — произнес Аркадий, — я не имел этой информации. Во-вторых, откуда ты узнала о гибели Метальникова? И в-третьих, тебе-то какое до этого дело?

Алена внимательно всмотрелась в лицо мужа. Странный это был взгляд, Аркадий давно научился читать по глазам жены все ее эмоции и даже кое-какие мысли, но этот взгляд он классифицировать не мог, впрочем, может быть, это тоже следствие не очень точной цветопередачи?

— Да, — сказала Алена, — ты действительно не знаешь. Ты… Хорошо, поговорим, когда вернешься.

Виктор что-то пробурчал, не оборачиваясь, и Аркадий понял намек.