Древние - Гоулмон Дэвид Линн - Страница 32

После этого утверждения на другом конце линии воцарилось молчание.

— Марта, не время больше хранить секреты. Нам нужна помощь!

— Да, но к кому мы обратимся? В правительство США? Если им просто сказать, нас сочтут сумасшедшими. Насколько я понимаю, у президента сейчас дел по горло, и у него нет времени никого выслушивать.

Старик молчал.

— Нас обоих так охраняют, что никакая армия не прорвется. Юлиям незачем к нам соваться. Скорее всего, они выяснили все, что хотели.

— Значит, как обычно, не станем ничего предпринимать? Пусть наши злобные братья и сестры правят миром?

— Мы бессильны, Кар. Наше время прошло.

— Марта, это наше всегдашнее заблуждение. Пусть умирают другие. Мы всегда полагались на то, что Юлиев остановят люди. Ни наши предки, ни мы сами никогда не рисковали, ни разу даже не пытались вступить в бой. Коалиция действует с невообразимой жестокостью, а ведь у нас общие предки. Мне тяжело с этим смириться. Мы одного возраста, и мы последние. Неужели и в этот раз мы не вмешаемся, не махнем рукой на собственную безопасность?

На том конце молчали. Кармайкл Ротман напряженно слушал и чувствовал, как эффект его смелых слов понемногу растворяется. Как и другие Древние, он всегда опасался жестоких собратьев, пошедших когда-то вслед за Юлием Цезарем по пути безжалостной борьбы за власть. И вот теперь он сидел в своем роскошном доме, чувствуя, как жажда действий мало-помалу сходит на нет.

— Кар, изначально мы были не лучше них. Мы были похожи как две капли воды. Мы были полны ненависти, как и наши предки, и только мы сами за это в ответе. То, что мы с тобой последние, ничего не значит. Весь мир будет ненавидеть нас за долгие годы невмешательства. Мне не хватает смелости. Прости.

Марта повесила трубку.

Итак, последняя пара миролюбивых Древних не станет вмешиваться. Пусть мир разлетится вдребезги — коалиция соберет осколки и сложит вместе по своему разумению.

Кармайкл Ротман уронил голову на руки и всхлипнул: ему никогда еще не было так стыдно. Для человека, дед которого больше века назад пожертвовал жизнью, чтобы расстроить планы коалиции, это было слишком.

Оперативная группа 7789.9

Авианосец «Теодор Рузвельт»

Со скоростью двадцать шесть узлов «Рузвельт» уверенно шел по бурному морю, которое так и не успокоилось после вчерашнего землетрясения. Авианосец класса «Нимиц» с группой кораблей сопровождения два дня назад получил приказ прикрывать с тыла авианосные группы «Джорджа Вашингтона» и «Джона Кеннеди», находящиеся в Японском море. Недавняя депеша командования велела «Рузвельту» самым полным ходом следовать в воды между Кореей и Китаем, и сейчас он шел в пятистах милях от побережья острова Сахалин.

Капитан авианосца слыл человеком с нестандартным мышлением. Он отважился на большой риск, и теперь многое зависело от госдепартамента, который просил у русских разрешения на проход через пролив Лаперуза — узкую полоску воды между русским Сахалином и японским островом Хоккайдо. На данный момент против этого в Совете Безопасности ООН протестовали представители России и Китая — двух стран, сильнее всех пострадавших от землетрясений. Если разрешение не будет получено в ближайшее время, «Рузвельту» придется изменить курс и идти в Японское море далеким южным путем.

Небо затянули тучи; могучий авианосец резал носом могучие волны. Небольшим кораблям эскорта приходилось куда труднее, но пока они успешно поддерживали заданный «Тедди» темп.

Капитан восседал на мостике в громоздком кресле, когда радист вручил ему отчет о радиоконтакте. Он пробежал глазами листок и посмотрел на моряка.

— Сигнал прерывистый?

— Да, сэр. Уровень низкий, возможно, из-за шторма.

Капитан подумал, не объявить ли тревогу, но все же поднял трубку внутренней связи и связался с постом наблюдения.

— Да, капитан, коммандер Хьюингтон слушает. Возможно, просто случайная помеха — вряд ли кому-то хватило бы смелости идти над морем на такой высоте.

— Выводы?

— В данный момент информации недостаточно, капитан. «Шамплейн» отслеживает сигнал и сообщит, как только что-то прояснится.

— Хорошо. Предупредите всех, что в любой момент дело может принять серьезный оборот.

— Слушаюсь, капитан.

Капитан повесил трубку и в раздумье прикусил губу. Команда давно знала об этой дурной привычке, проявлявшейся, когда он был чем-то сильно обеспокоен.

— К чертям. Вахтенный, объявите по всей группе боевую тревогу.

Двенадцать кораблей посреди штормового моря внезапно ожили, люди засновали по палубам, разбегаясь по боевым постам. Пронесся слух, что за группой то ли наблюдают, то ли готовятся ее атаковать, — в открытом море оба варианта нельзя было оставлять без внимания.

«Лейк Шамплейн» (CG-57),

ракетный крейсер класса «Тайкондарога»

Тяжелый крейсер был включен в состав группы в последний момент и пришел из порта приписки Сан-Диего как раз вовремя, чтобы встретиться с «Рузвельтом» на ближних подступах к Сахалину.

Операторы в центре управления многофункциональной боевой информационно-управляющей системы «Иджис» не отрывались от мониторов.

Вахтенный внимательно следил за показаниями глубоководного сонара и экранами радаров противовоздушной обороны. Его взгляд метался от одной панели к другой, но все же сигналам в воздушной полусфере он уделял куда больше внимания.

— Вот снова, сэр! — доложил оператор системы ПВО.

Лейтенант наклонился к экрану, но жирная точка тут же пропала.

— Проклятье. Если это самолет, то пилот куда храбрее меня. Волны шестнадцать футов.

— Данные последнего контакта: двести тридцать пунктов, курс на сближение. Наверное, сэр, это все же какие-то брызги или высокая волна.

— На «Тедди» не хотят рисковать. Они только что запустили истребители первой волны.

Офицер отвлекся на экран сонара, а зеленая точка опять мигнула и исчезла.

«Грейт дифендер», позывной «Эхо-танго-браво»,

в ста километрах к северо-востоку от «Теодора Рузвельта»

Шесть штурмовиков S-37 ВВС Северной Кореи шли над самыми гребнями волн. Если бы не брызги морской воды, то и дело срывающиеся с фюзеляжей, самолеты системы «стелс» последнего поколения появились бы из ниоткуда. Но даже слабый прерывистый сигнал радара успешно сбил американцев с толку.

Все шесть штурмовиков несли по одной-единственной ракете SS-N-22. Это произведение российских конструкторов на Западе уже успели окрестить «самой смертоносной» ракетой в мире. «Санберн» — так ракета проходила по классификации НАТО — развивал сверхзвуковую скорость и мог легко потопить американский авианосец класса «Нимиц». В данный момент на «Рузвельт» было нацелено шесть таких «Санбернов».

«Лейк Шамплейн» (CG-57),

ракетный крейсер класса «Тайкондарога»

— Множественные цели, расстояние сто восемьдесят, идут на сближение! Оценка скорости — один и две десятых «маха»!

Радары «Рузвельта» и «Лейк Шамплейна» видели лишь четыре цели, поскольку одна дорогущая крылатая ракета в момент пуска повисла на направляющих, зацепившись стабилизатором, тут же угодила в поток воздуха и уволокла самолет вниз, в бушующее море.

Еще на одном «Санберне» при старте сдетонировала боеголовка. Дело было в неверно установленной русскими сборщиками герметизирующей прокладке: таймер детонатора отключился из-за попадания морской воды. Взрыв уничтожил не только штурмовик, запустивший ракету, но и его ведомого: обоих поглотил огненный шар, ярко расцветший на фоне свинцового неба.

Авианосец «Теодор Рузвельт»

Исполинский корабль на полном ходу круто лег на правый борт, пытаясь уйти от ракет. Три из них были нацелены на авианосец, и одна — на «Лейк Шамплейн».

Со всех кораблей в серое небо устремились ракеты-перехватчики, а установленная на «Лейк Шамплейне» система «Фаланга» стала отслеживать непосредственную угрозу. Платформа R2-D2, названная в честь робота из «Звездных войн», повернулась с надсадным воем турбины, и шестиствольные пушки системы Гатлинга закрутились, готовые изрыгать в небо смертоносный металл.