Песочные часы (СИ) - Романовская Ольга - Страница 24

'Садись', - сжав губы в тонкую ниточку, бросил он, неопределённо махнув рукой.

Я присела на краешек ближайшего стула, хлопая ртом, как рыба: дышать носом я по-прежнему не могла. Маг подошёл, склонился надо мной и внимательно осмотрел перелом.

'Да уж, повозиться придётся, — недовольно пробормотал он. — Наверняка, с лестницы навернулась, а я теперь лечи последствия твоей дурости! Теперь сиди и не рыпайся!'.

Я и не собиралась.

Первое же прикосновение к сломанной кости вызвало дикую боль. Не обращая внимания на мои всхлипы, судорожные подёргивания и побелевшие костяшки пальцев, которыми я вцепилась в стол, Мигель с безразличием палача совмещал фрагменты того, что некогда было моим носом. Хмыкнув, произнёс какое-то заклинание и, зафиксировав кости, отошёл на шаг, придирчиво разглядывая фронт работ. За этим занятием его и застал Сашер альг Тиадей, стремительно ворвавшийся в библиотеку.

— Ну и красавица! — не понравился мне его тон. — Кто это так тебя? Зеленоглазка, я спрашиваю, кто?!

Я даже подскочила от его окрика. Вжала голову в плечи и приготовилась к тому, что он меня ударит. Мне почему-то казалось, что виконт поступит именно так.

— Мигель, что у неё с носом? — норн подошёл ближе, буравя меня взглядом янтарных глаз.

— Сломан, мой норн. Ничего, я сейчас всё исправлю.

— Лей, — голос хозяина стал мягче, — кроме носа ещё что-то есть?

— Они несколько раз ударили меня, — чуть слышно пробормотала я, гадая, стоит ли ему говорить про Анафа.

— Они? Грязные свиньи, всех велю повесить! Хотя нет, сначала они попрыгают под щипцами палача. Лей, — его руки ощупывали меня, подмечая места, где я болезненно кривилась, — почему ты не хочешь сказать, что случилось и кто это сделал?

— Я хочу, хозяин, просто мне тяжело одновременно дышать и говорить.

Это было правдой: дышать со сломанным, забитым сгустками крови носом сложно.

Тиадей кивнул и отошёл в сторону, наблюдая за тем, как Мигель колдует над моим носом. Маг совершал какие-то странные движения руками, шептал нараспев непонятные слова.

Нос жутко зачесался, потом полыхнул жаром, будто его жгли калёным железом, а потом стал мертвенно-холодным.

— Всё, — сообщил Мигель, вернувшись к прерванному чтению, — если руками трогать не будет, через час срастётся.

— Спасибо, — сухо поблагодарил его Тиадей, взял меня под руку и вытащил в коридор.

Я испуганно посмотрела на него, гадая, что же известно виконту. Не успела ли снэрра Джованна заглянуть в мою голову и выяснить истинное положение дел. О возможностях магов я ничего не знала, считая их кем-то вроде богов, так что все может статься.

Но хозяин не начал разговор на тему: 'Мне все известно', а просто затащил в свою спальню и раздел до нижнего белья. Точнее того, что от него осталось: увы, мои трусики стали добычей наемников. Естественно, то, что он увидел, ему не понравилось.

Стыдливо прикрылась руками. Хоть я и спала с ним, не по доброй воле, а по молчаливому пассивному согласию, я не привыкла стоять перед мужчиной без ничего. А тем более в бюстье и без трусиков. Днем. Вечером было легче, а при солнечном свете…

— Зеленоглазка, тебя изнасиловали?

С таким выражением лица убивают. Жёсткое, непроницаемое. Янтарные глаза практически стали карими.

Интересно, подлежит ли наказанию торха, если её изнасиловали? Вдруг это тоже преступление, а по закону она должна была всячески сопротивляться сношению с другим мужчиной, кроме хозяина? Меня, конечно, не тронули, но норн-то этого пока не знает.

— Нет, — пролепетала я. — Но пытались.

— Кто?!

Я вжала голову в плечи, больше всего на свете мечтая сейчас провалиться сквозь землю. Он не спросил, он рявкнул, даже прорычал, как дикий зверь, предупреждающий жертву, что минуты её сочтены.

— Я не знаю, хозяин, наёмники, — судорожно глотнув, ответила я.

— Какие наёмники? Где ты их встретила? Приметы? — вопросы сыпались градом стрел. — Зелёноглазка, я жду!!!

Прикрывшись (неудобно вести беседу в таком виде, особенно такую беседу), я сбивчиво пересказала, что со мной случилось, упустив только участие в этом деле хыр и изменив место действия. Вернее, я о нём просто не упомянула.

— Анаф! — прорычал коннетабль, сжав кулаки. — Решил, что никто не узнает? Ничего, он ответит перед законом. Ты моя, Лей, моя и больше ничья! Тела этих ублюдков найдут и четвертуют. Я слышал, что тебя нашла снэрра Джованна, что ж, я поговорю с ней.

Вот этого лучше не надо! Но сказать такое норну я, разумеется, не могла. Зато мысленно приготовилась к тому, что меня четвертуют вместе с покойниками.

Осмотревший меня врач констатировал ушиб брюшной полости, магически залеченный перелом носа и пару незначительных повреждений.

Тиадей рвал и метал. Не выдержав, отправился на поиски снэрры Джованны: я торха, мои обвинения норна должны быть подтверждены либо авердом, либо магической проверкой. Судя по всему, на обратном пути он заглянет и к соседу. Если так, то в следующий раз по приказу сеньора Анафа меня не просто изнасилуют и покалечат, а убьют особо зверским способом.

Хыры сделали мне ванну и смазали синяки какой-то пахучей мазью. К ушибам приложили лёд.

Пришла Сара, со вздохом взглянула на меня и велела лежать. Я и лежала на спине, рассматривая потолочные балки и, заодно, кружево паутины в углу, гадая, через сколько минут или часов придёт возмездие.

Возмездие в лице хозяина и снэрры Джованны появилось к обеду. Они о чём-то горячо спорили на ангерском; говорил больше виконт, магичка ограничивалась лишь короткими фразами.

— Итак, где Вы её нашли, снэрра Джованна?

Мысленно я уже начала молиться Шоану: ядовитости тона виконта позавидовала бы любая змея.

— За деревней. Вылетела из подлеска, как испуганный олень, — Джованна одарила меня саркастической улыбкой.

Я предпочла закрыть глаза, притворившись спящей. Глупо, по-детски, но так я хотя бы не буду видеть их лиц.

— Вы спросили её, что она там делала?

Допрос вёлся исключительно ради подсудимой, то есть меня, норн уже знал ответы на все вопросы.

— Разумеется, и проверила правдивость ответа. На неё напали наёмники.

— Только весь вопрос, где, если их тела нашли совсем в другом месте. Да и Анар подтвердил, что они ждали мою торху на дороге. А с приставленным к горлу клинком не будешь лгать. Так может быть врёт кто-то другой?

Он выразительно на меня посмотрел, так, что почувствовала его взгляд даже сквозь веки. Глаза пришлось открыть.

Ну, зелёноглазка? Правду и ничего, кроме правды. В твоих же интересах.

И я начала рассказывать, замолчав, дойдя до пущенного в лоб наёмнику болта.

— Дальше! — хозяин требовательно взглянул на меня. — Помнится, я предупреждал тебя, что наказание за ложь может намного превосходить вину.

Куда уж больше? Хотя, у араргцев богатая фантазия. Вдруг они мне перед четвертованием язык вырвут?

— Меня спасли хыры, — коротко пересказала я оставшуюся часть событий.

— Беглые хыры, убившие авердов. И ты помогла им? — глаза Тиадея неприятно сузились.

— Я просто… Они мне жизнь спасли, а я еды им принесла, — не сомневаюсь, лавочник уже обо всём сообщил виконту.

— Ты знаешь, что полагается за пособничество беглым рабам?

Догадываюсь. Для этого и снэрру позвал? Магические оковы, в темницу и на дыбу?

— Я вернула им долг. Если бы ее они, меня бы по очереди насиловали пятеро мужчин, а когда бы им это надоело, перебили мне все кости, — решив, что мне нечего терять, я позволила себе смелый ответ.

Норн задумался, постукивая костяшками пальцев по стене, а потом обернулся к снэрре Джованне:

— Проверьте, врёт ли она, и, если потребуется, вытяните из неё всю правду. Потом зайдите в мой кабинет.

Он ушёл, а я осталась наедине с магичкой. Казалось, даже ушибы заболели сильнее под этим проницательным взглядом.

— Ну как, сама всё расскажешь, или прибегнем к методам дознания?

Джованна выразительно зажгла и погасила на ладони синий огонёк. Заметив мой интерес, улыбнулась: