Сияние богов - Грановский Антон - Страница 45

– Громол! – воскликнул Глеб. – Наконец-то ты пришел! Объясни мне, что происходит?

Охотник внимательно посмотрел на Первохода и сказал:

– Тьма, Глеб. Та самая Тьма, о которой я тебе говорил. Она всегда готова принять какую-то определенную форму.

– Значит, проповедник Навин… – Глеб нахмурил лоб и мучительно поморщился. – Погоди… Дай сообразить… Ты хочешь сказать, что Навин был частью Тьмы? И что его Дар был темным даром?

– Проповедник Навин? – Охотник прищурил холодные серые глаза. – О ком ты говоришь?

– Как о ком? О нем! – Глеб хотел показать на обезглавленное тело Навина, но с удивлением увидел, что тела нет.

Ходок огляделся, и лицо его еще больше вытянулось от изумления. Никакого поселка не было, и раздувшихся утопленников – тоже. Он сидел у Кривой балки, а вокруг шелестели листьями деревья.

– Что за дьявольщина? – хрипло проговорил он. – Должно быть, это из-за бурой пыли…

– Бурая пыль здесь ни при чем, – перебил его охотник.

– Тогда что при чем? Как я, дьявол тебя побери, снова оказался в Гиблом месте? Я ведь покинул Хлынь почти неделю назад! Что это за фокусы, Громол?

Охотник чуть склонил голову набок и посмотрел на Первохода сочувствующим взглядом.

– Неужели ты еще не понял, Глеб?

– Не понял что? – раздраженно спросил ходок. – Что я должен понять, Громол?

Зрачки Громола расширились, и он тихо проговорил:

– Врата, через которые ты вошел в поселок Логач, были вратами вечных сумерек. Ты в Сумеречном мире, Первоход. На границе Света и Тьмы.

Стоило Громолу произнести эти слова, как что-то в окружающем Глеба мире неуловимо переменилось. То ли воздух стал плотнее и приобрел красноватый оттенок, то ли небо опустилось ниже, но реальность стала другой, и Глеб это сразу понял.

Ходок снова огляделся.

– Это, безусловно, Кривая балка… – пробормотал он. – Но выглядит она как-то… иначе.

Охотник кивнул:

– Да. То, что тебя окружает, – это не Гиблое место.

– А что же?

– Его темная, скрытая от людских глаз изнанка. Твои спутники дожидаются тебя у Межи, Глеб. Ступай к ним и объясни им все. Конечно, если сможешь.

Глеб снова с силой потер виски.

– Предположим… Предположим, что я так и сделаю. Но что нам делать дальше?

– Отправляйтесь в глубь Сумеречной чащобы и разыщите там темного кузнеца.

– Кто это?

– Темный двойник Вакара. Попроси его продать тебе оружие, которым можно одолеть Тьму.

Глеб посмотрел на охотника с удивлением и недоверием.

– И он согласится?

– Должен согласиться. Однако взамен он попросит нечто такое, что тебе очень дорого.

– Что именно? – уточнил Глеб.

Призрачный охотник покачал головой.

– Этого я не знаю.

Первоход обдумал слова друга. После стольких лет, проведенных в Гиблом месте, он был уверен, что никто и ничем не сможет его удивить. И вот в течение одного дня он встретил живого бога, оказавшегося призрачным богом мертвых, а затем оказался в реальности, которую с полным основанием можно было назвать иной.

Насчет «живого бога» он, кажется, все понял. Проповедника Навина ему подбросила в качестве развлечения (или, быть может, проверки?) та самая Тьма, о которой твердил Громол.

А что касается Сумеречной чащобы, то тут на ум Глебу пришел фильм, виденный много лет назад (или вперед?) в Москве XXI века. Герои фильма, маги и колдуны, то и дело ныряли в параллельную реальность, которую они называли Сумраком. Реальность эта была чем-то вроде теневого двойника нашего мира, и обычным людям путь туда был заказан.

Стало быть, Сумеречная чащоба была теневым двойником Гиблого места. Или – истинным его обликом.

Поразмыслив над этим, Глеб снова посмотрел на охотника и спросил:

– И что нам делать потом? Где произойдет наша схватка с Тьмой?

– В Храме Падших Богов, – ответил охотник.

– В Храме Падших Богов… – задумчиво повторил Глеб. – Звучит неплохо. Ну, и как же я его разыщу?

– Просто, – ответил Громол. – В Сумеречной чащобе любая тропа ведет к этому Храму. Кроме того, углубившись в чащобу, ты почувствуешь его. Так же, как чувствовал детей падших богов, когда отправился на их поиски.

Обдумал Глеб и это. Что ж, по крайней мере, маршрут Громол обозначил вполне определенно. Ну, а там…

Глеб прерывисто вздохнул и вновь взглянул на охотника.

– Положим, Храм мы отыщем. А дальше, Громол? Что я буду делать, когда найду Храм?

Призрачный охотник внимательно посмотрел на Глеба и ответил:

– То, что умеешь лучше всего.

Глеб мрачно усмехнулся.

– Я собрал всего шесть чародеев, Громол. Этого мало.

– Тьма приходит в движение, Глеб, – сказал охотник. – У нас больше нет времени. Придется встретить врага с тем, что есть.

Глава девятая

СУМЕРЕЧНАЯ ЧАЩОБА

1

Передвигаться по Сумеречной чащобе было не сложнее, чем по обычному лесу. Путники перебирались через болотца, пробивались сквозь чащу деревьев, отдыхали под защитой кустарников, выставив караулы, разводили небольшие костры. Спали чутким сном, слушая отдаленный вой оборотней и волколаков (или их сумеречных подобий?).

В остальное время, преодолевая страх и усталость, они шагали ходко, зорко всматриваясь в каждую рощу и заросли кустарника. Легкий ветерок покачивал голые ветки, шуршал в ржавых бурьянах. Чудилось, что где-то неподалеку рыщут стаи темных тварей, жаждущих полакомиться живой плотью.

«Интересно, какие они – здешние темные твари? – изредка думал Глеб, оглядывая странные деревья, листья на которых были либо светло-серыми, либо белыми с черной траурной каймой. – Такие же, как в Гиблой чащобе? Да нет, должны отличаться. Примерно так, как отличаются оборотни и волколаки от обычных волков и собак».

Впрочем, встречаться с этими чудовищами у Глеба не было никакого желания.

Приходили ему в голову и другие мысли.

«А может быть, я уже мертв? – подумывал Глеб, бесшумно шагая по валежнику. – Кажется, был такой философ-мистик, который утверждал, будто после смерти человек не сразу понимает, что умер. Какое-то время ему кажется, что он продолжает свое существование, не замечая перемен. Но на самом деле то, что он переживает, – это уже не жизнь, а своего рода инерция».

Эта мысль привела Глеба в волнение, и он сглотнул слюну.

«Быть может, все, что со мной происходит в последние годы, – это тоже затянувшаяся инерция жизни? А на самом деле я умер в тот момент, когда в дерево, под которым я спрятался, попала молния? А последовавшее за этим путешествие в прошлое не более чем мое посмертное видение?…»

Спутники Первохода были суровы и молчаливы. Никому не хотелось разговаривать с этой жуткой чащей и привлекать неведомых чудовищ, шныряющих по лесу.

Перед очередным привалом Рамон встал рядом с Глебом и взволнованно проговорил:

– Глеб, смотри! Там что-то дымится!

– Да, я вижу.

Умение хорошо видеть в темноте не подвело Глеба и на этот раз. Он разглядел темный короб избы и узнал его. Это была кузница Вакара. Та самая кузница, которую много лет назад он построил в Гиблом месте, когда ковал мечи и копья для воинства нелюдей. Вернее – это была копия той кузницы, как и все, что окружало странников в Сумеречной чащобе.

Стоило Глебу понять, что он видит кузницу, как тут же до слуха его долетел тихий, методичный стук.

– Кузница! – тихо выдохнул Облакаст, удивленно уставившись во тьму. – Первоход, здесь есть люди!

– Тише, – оборвал его Рамон. Затем посмотрел на Глеба и сказал: – На этот раз ты не пойдешь туда один.

– И не оставишь нас в этом жутком месте без присмотра, – добавила Зоряна и крепко взяла Глеба за руку.

Первоход не стал возражать. Он поправил перевязь с кобурой, поудобнее сдвинул ножны и, дав своим спутникам знак идти как можно тише, двинулся вперед.

Темная кузница ничем не отличалась от той, первой, и даже телега со снятыми колесами во дворе стояла такая же.